Обвела его придирчивым взглядом, замечая, что он достаточно помято выглядит. Глаза горят как два фонаря. Поза расслаблена. На губах пошлая ухмылка.

А в руках он держит...

— Это что... Кактус? — мой голос схож со скрипом по стеклу.

Упираю руки в боки, не зная, что ещё сказать в такой ситуации. Сейчас не самое лучшее время для разборок.

Что он здесь опять забыл? Особенно после того, что вообще произошло? Как он смеет являться сюда.

— Я войду? — спрашивает он и делает шаг по направлению ко мне.

— Нет! Свали! — вскрикиваю я и пытаюсь быстро закрыть входную дверь.

Приперся, кого не ждали.

— Салтыкова, давай без идиотизма, — возмущается он и просовывает ногу быстрей, чем я успела закрыть дверь.

Отталкивает ее и уже заходит в нашу с Ильей квартиру!

Господи, наглости у этого придурка не занимать.

— Ты... Какого... — пока еле выговаривая слова, он всовывает мне в руки этот дурацкий кактус с глазками и розовым бантом и начинает разуваться. — Что это за фигня?

Его ведёт в сторону, и он чуть не грохается на задницу. Смеётся. Опрокидывая нашу обувь с полки. И только сейчас я осознаю, когда он поднимает свой стеклянный взгляд, что он в зюзю пьян.

Ну просто восхитительно! Пьяный Королев, такого я ещё не видела. Это проблема.

— Ты это серьезно? — спрашиваю сквозь зубы. А тело уже трясётся от злобы. — Ушёл, пока я тебе это на голову не надела... — голос срывается на крик. — Пока я не засунула тебе эти колючки...

Стараюсь глубоко дышать, потому что в груди собирался ураган, виски стучат. А в глазах повело.

Дыши, Полина, просто дыши. Сейчас он уйдёт, непременно.

— Я, когда его увидел, сразу о тебе подумал, — тыкает пальцем в растение, подходя ещё ближе. — Давай его поставим.

С этими словами он у меня его вновь забирает, наклоняется ко мне, оставляя мокрый поцелуй на щеке.

— Колючка, — взъерошивает мои волосы на макушке.

Ну все, это край! Мне нужна дубинка. А лучше нож.

— Слушай, тут даже инструкция к нему есть, — весело проговаривает и идёт с ним в руках в сторону кухни.

Щеки горят, в глазах чёрные блики. Как бы сознание ещё не потерять.

Хватаю рукой за горло, продолжаю в шоке стоять на месте, слыша в дали его голос. Он говорит какую-то чепуху о кактусе, шурша у меня на кухне.

Тимур Королев. У меня дома.

На моей территории, где я думала, что нахожусь в полной безопасности. Пока мой любимый Илюша не понятно где прохлаждается.

А если он сейчас вернётся домой и застанет эту картину? Да он поубивает нас обоих. Ну или они опять подерутся, как два идиота.

Нет, это так нельзя оставлять! Мне же голову оторвут.

Поэтому я срываюсь в места и бегу на кухню, где парень с подоконника скидывал тетрадки Авдеева на пол и ставил свой «подарок».

Нахрен никому здесь не нужный.

— Пошёл вон! — кричу я, что есть силы, и нападаю на него.

Бью по спине со всей дури и тяну его за куртку в сторону выхода.

Да вот только не двигается этот танк. На месте стоит с удивленным видом, даже не пытается мои руки убрать.

Пока я луплю его по всему телу, жаль не доставая до наглой рожи. Я бы ее расцарапала!

— Ты, идиота кусок! Вали, сказала, пока я тебя не кокнула! — пыхчу уже долго, теряя все силы, а ему хоть бы что.

Смотрит он только очень странно. Потому что в момент его взгляд из стеклянного становится осознанным и необычно темнеет.

С лица исчезает ухмылка, а на ее место встаёт настоящий оскал.

Он смотрит куда-то вниз. Долго. Обжигающе.

Его грудь начинает вздыматься, глубоко так. И я слышу, как из его губ вырывается полу стон. Он делает уверенный шаг ко мне.

А до меня медленно доходит, что по коже бегает холодный ветерок.

Вот же черт!

Полотенце спало, а этот придурок пялился на меня. Это же просто не могло произойти. Не со мной!

Быстро его поднимаю и закутываюсь вновь. А на глазах уже собираются слёзы.

Как так-то?

— Отвернись! — кричу на него, судорожно держа небольшую ткань в руках. — Отвернись, я сказала!

Он хватает меня за плечо и тянет на себя, наконец возвращая взгляд на мое лицо.

Злой. Недовольный.

Какой-то слишком дикий, именно такой, каким он смотрел на меня в подсобке. И по телу проносятся мурашки. Страх тягучей смесью проносится по венам.

Он же не собирается делать это со мной снова...

— Чего я там не видел, — наклонился и задышал мне в губы, пока я со всей дури сжимаю кулаки на груди. — Милая родинка между сисек. Давно тебе хотел сказать.

Сердце пропускает больной удар. А по телу пот. В глазах сразу темнеет.

Ч-чего?

Неужели кроме того позорного видео он видел мою грудь?

Это отвратительно. Ужасно. Он мерзкий.

— Я говорил тебе, чтобы ты не поднимала на меня руку? — встряхивает меня, больно сжав пальцами плечо. — Ты у меня быстро отучишься от этого дерьма...

— Уходи... — хнычу, чувствуя на щеках позорные слёзы. И стыд так жалит по душе. — Умоляю...

Не могу. Не вынесу его нахождения здесь. И страшно его бить, потому что я все еще помню его предупреждение. И не хочу, чтобы он его исполнял.

Как здесь дать отпор, когда он взглядом своим подавляет, когда он больше меня в разы. Когда не знаешь на что он ещё способен. Он недавно меня чуть не изнасиловал.

Он пугает.

Тимур смотрит мучительно долго, пока я хлопаю носом. Другой рукой грубо размазывает слёзы по щекам, немного смягчаясь в лице.

А мне плохо от того, что не могу ему никак противостоять. Трусиха. Потому что не знаю, как он может отреагировать.

Он ненормальный. Извращенец и насильник.

— Если ты не готова к жесткой ебли, иди оденься, — говорит немного погодя, толкает меня от себя и отворачивается.

Отходит к окну, открывает его и закуривает сигарету. Стоит спиной ко мне и, пока глотаю слёзы, вижу настолько он напряжен.

Словно вот-вот и рванет в бой. Простив запуганной девушки. Тараном прошибет.

— И жрать я хочу, — кидает на меня ещё один тяжелый взгляд, указывает пальцем на тарелку. — Разогрей.

Уж чего-чего, а прислуживать этому самодуру я не собираюсь.

Сколько гонора у него! Приказы будет отдавать в другом месте.