— Долларов, — подтвердил он, — прекрасных зеленых американских баксов.

— Где ты?

— Сиди-эль-Разиг в Абу-Заре.

— Прилетим послезавтра к завтраку. Кстати, я тоже тебя люблю, Гектор Кросс.

* * *

Гектор, Хейзел и четверо его оперативных сотрудников из «Кроссбоу» ждали на посадочной полосе. Огромный четырехмоторный транспортник сделал круг и резко накренился, заходя на посадку.

— За штурвалом Нелла, — уверенно сказал Гектор.

— Откуда вы знаете? — спросила Хейзел.

— Берни летает как старая дева. А Нелла выступала в Джермистоне[39]в родео. В этом городе, если хотят поставить миру клизму, готовят огромную трубу.

— Не грубите. Мой дед с материнской стороны родился в Джермистоне.

— Бьюсь об заклад, во всех остальных отношениях он был прекрасным человеком.

«Геркулес С-130» коснулся земли, прокатился по полосе и остановился возле того места, где они стояли; четыре гигантских пропеллера, вращаясь в обратную сторону, подняли над встречающими тучу пыли. Нелла выключила двигатели, выбросила из хвостовой части фюзеляжа надувной трап и они с Берни спустились по нему. Нелла оказалась крепкой блондинкой с детским кукольным личиком. Одета она была в камуфляжный комбинезон с отрезанными рукавами, так что на могучей правой руке виднелась татуировка — летящий ангел. Нелла была на голову выше мужа.

— Ладно, Гек, что мы должны для тебя сделать за полмиллиона? Зная тебя, предполагаю, что будет нелегко, — сказала она, когда они обменялись рукопожатием.

— Ты, как всегда, неверно меня оцениваешь.

— Представь меня своей подруге.

Нелла проницательно оглядела Хейзел, стараясь не слишком демонстрировать ревность.

— Ты не вполне верно поняла наши отношения, Нелла, любовь моя. Это миссис Хейзел Бэннок — мой и твой босс. Так что прояви уважение. Пошли в терминал, там поговорим.

Все забрались в два грузовика «хамви». В ситуационном центре уселись за длинный стол, и Гектор обрисовал супругам Вослу ситуацию. Когда он закончил, все молчали, потом Нелла посмотрела на Хейзел.

— У меня тоже есть дочь. Слава Богу, она нашла себе хорошего мужчину в Австралии. Но я знаю, что вы чувствуете. — Она потянулась через стол и накрыла шелковистую руку Хейзел своей гигантской лапой, в которую въелись машинное масло и грязь. Ногти у нее были короткие, обломанные. — Я бы полетела ради вас бесплатно, если бы вы попросили, миссис Бэннок.

— Спасибо, Нелла. Вы хороший человек. Это сразу видно.

— Ради Бога, дамы. Прекратите. Если не остановитесь, я расплачусь, — вмешался Гектор. — Есть только одна проблема. Мы не знаем, где это произойдет и когда. Но где-то близко. И скоро.

— Как скоро? — спросил Берни Вослу. — Мы не можем ждать неделями. Каждый день на земле стоит нам денег.

— Закрой рот, Берни Вослу! — обрушилась на него Нелла. — Разве ты не слышал, что я дала даме слово?

— Он прав! — сказала Хейзел. — Конечно, я оплачу вам время простоя. Двадцать тысяч долларов за первый день, и за каждый следующий, пока вы сидите на земле, на десять тысяч больше.

— Вы не обязаны это делать, миссис Бэннок.

Нелла была ошеломлена.

— Нет, обязана, — ответила Хейзел. — А теперь послушайте, что скажет мистер Кросс.

* * *

Потребовалось четыре дня, но к их исходу все были готовы. Ронни Уэллс и трое его людей прошли на МТБ вниз по заливу и обогнули Баб-эль-Мандеб. Теперь катер стоял в пустынной бухте на побережье Саудовской Аравии у северной границы Йемена, через пролив от Пунтленда. Помимо топливных баков Ронни заполнил еще канистры на палубе и поддерживал постоянную радиосвязь с Сиди-эль-Разигом.

«Геркулес» стоял в конце полосы за маленьким зданием аэропорта. В грузовой кабине, прочно привязанные, стояли три грузовика «Дженерал моторс», а также небольшая 750-галлонная цистерна на двух колесах, которую потянет на буксире один из грузовиков. Машины загружены оборудованием, на каждой по два тяжелых пулемета «браунинг», накрытых брезентом. Их можно развернуть в несколько минут, и у них опустошающая огневая мощь.

Гектор с Берни и Неллой отрепетировал процедуру высадки. Установив, где цель, они ночью поднимутся и перелетят через нее. Берни и Нелла больше десяти раз выбрасывали группы парашютистов. Они в этом деле доки. Группа Гектора выбросится, а «Геркулес» полетит к ближайшему аэропорту на избранной границе. Там они сядут, Пэдди с Дэйвом выведут грузовики и, заняв безопасную позицию как можно ближе к вражеской базе, станут слушать и выжидать. По радиовызову Гектора они пересекут границы и направятся в заранее условленное место встречи.

Это были два наименее желательных пути отхода. Больше всего в плане быстрого и аккуратного ухода Гектор рассчитывал на Ханса Латегана и большой вертолет «Ми-26» русского производства, принадлежащий компании «Бэннок ойл». Алый и белый цвета компании уже скрылись под маскировочной окраской из коричневых и темно-зеленых пятен. Вертолет, полностью заправленный, будет ждать на ближайшей границе.

Хейзел отправила ответ на требование выкупа, заверив Зверя, что делает все возможное, чтобы собрать необходимую сумму. Но, заявила она, на сбор такой огромной суммы потребуется время. И выразила надежду, что деньги сможет перевести через двадцать дней согласно их инструкции. Никакого подтверждения она не получила и постоянно волновалась. Ничего не оставалось, кроме как ждать, а ждать Хейзел Бэннок никогда не умела. После ежедневного совещания со своими людьми в Хьюстоне и разговора с полковником Робертсом в Пентагоне ей каждый день предстояло заполнять еще восемнадцать часов.

Каждое утро Гектор брал ее с собой встречать местный пассажирский рейс из Эш-Альмана, столицы Абу-Зары. Они рассматривали лица всех выходящих пассажиров, но Утманна и Тарика среди них не было. У выносливости Хейзел тоже был предел, поэтому они не могли бегать по дюнам или нырять за кораллами у побережья больше семи или восьми часов в день. К счастью, решившись отчасти доверять Гектору и ослабив свою защиту, Хейзел получила возможность говорить с ним. Когда они спорили о политике, он заметил в ее первоначальных взглядах смещение вправо. Однако она по-прежнему яростно возражала против смертной казни и верила в святость человеческой жизни.

— Вы утверждаете, что во всем мире нет ни единого негодяя, сколько бы зла он ни совершил, который заслуживает смерти? — спрашивал Гектор.

— Это вправе решать только Бог. Не мы.

— Старик наверху часто шептал мне на ухо, когда головорез был у меня на прицеле: «Сними его, Гектор, мой мальчик!» А когда Господь призывает, Гектор Кросс повинуется.

— Вы законченный язычник.

Она не сумела скрыть улыбку. Он решил, что она верит на старый манер, без сомнений во всеведении и всемогуществе Иисуса Христа.