Для начала замечу, что когда готовились материалы к заседанию коллегии КГБ СССР по вопросам разведки, В. Крючков в звании генерал-полковника не гнушался заходить по нескольку раз к секретарю Коллегии в звании подполковника. Это понятно. Каждый руководитель заинтересован в адекватном рассмотрении проблемы. А мало ли чего мелкий чиновник может накропать.

Но вот желание получить высокую награду, причем самую высокую — «Героя Советского Союза» — в мирное время — такое не всем придет в голову. Как известно Ю.В. Андропов хотя и имел звезду, но носить ее не очень любил. В отличие от пятизвездочного Л. Брежнева. Но это другая тема.

А дело в том, что хотя Л. Млечин и хвалит заслуги В. Крючкова в организации разведдеятельности КГБ, тем не менее следовало бы отметить, что один из инициаторов Афганской кампании так и не сумел правильно оценить военную мощь, а точнее, особенности патриотизма афганцев. И, как неоднократно выражался И. Сталин, эту кампанию Советский Союз «просрал». Разведка КГБ, точнее, Крючков не сумел понять замысел Картера и его советника Збигнева Бжезинского по втягиванию СССР в его собственный Вьетнам — Афганистан, который в свое время Александра Македонского погубил и дважды Великобританию хоронил. Но вот кампания в разгаре, идет 1987 год, а генерал В. Крючков без наград. Не считая афганских, которые раздавались Президентом Афганистана Бабраком Кармалем и новым главой, бывшим руководителем службы безопасности Наджбуллой налево и направо. И решил В. Крючков сделать из себя героя. Во время очередной поездки в Афган был организован обстрел колоны автомобилей, в одном из которых находился В. Крючков. Из гранатометов сделали выстрелы перед ней и после задней автомашины. Всем известно, что надо быть очень опытным гранатометчиком, чтобы произвести по колонне два выстрела так, чтобы никого не задеть.

Итак, несмотря на произведенное нападение, генерал В. Крючков командует не останавливаться, продолжать движение. После прибытия в представительство СССР он проинформировал телеграммой Председателя КГБ В.М. Чебрикова о факте обстрела и о том, что он все же встретился с Президентом Афганистана и, таким образом, важное политическое поручение выполнил.

По возвращении В. Крючкова в СССР на совещании руководства КГБ СССР (так называемая Малая коллегия КГБ СССР) рассматривался вопрос о присвоении В. Крючкову звания «Героя Советского Союза» за проявленную храбрость при выполнении ответственного политического задания. Но, возможно, по причине довольно натянутых отношений между В. Чебриковыи и В. Крючковым, решили ограничиться награждением «Орденом Ленина».

Сам В. Чебриков был только «Героем Социалистического Труда». Хотя за что он получил такое звание в 1985 году на должности Председателя КГБ СССР — это была тайна.

Вот такие были руководители КГБ СССР. Не забывали себя на высоких постах и в мягких креслах. Хотя свои функции по обеспечению безопасности советского государства от подрывной деятельности спецслужб империализма выполняли плохо, неграмотно, что и привело к гибели СССР и стран социалистического лагеря. Если бы, как говорил президент Белоруссии А. Лукашенко, наших руководителей своевременно «поператрахивали», они бы думали о защите социализма, а не о своей выгоде. Известно, что во времена И. Сталина люди без большого желания шли в начальники. Они чувствовали, понимали ответственность. Знали, что придется отвечать за промахи и ошибки.

Я лично принимал участие в оформлении протокола совещания руководства КГБ СССР как секретарь Коллегии. Врать и возводить напраслину на В. Крючкова мне нет интереса.

Здесь я приглашаю читателя к несложному, неутомительному размышлению.

Еще недавняя практика деятельности органов КГБ против идеологической диверсии спецслужб противника и враждебной деятельности разного рода антисоветских элементов свидетельствует, что в подавляющем большинстве негативные проявления сводились к пересказыванию анекдотов в адрес высшего партийного и советского руководства самыми разными категориями советских граждан. Следует заметить, что почва для этих анекдотов была вполне реальная. Партфункционеры все более перерождались в капиталистов, буржуазию с партбилетом члена КПСС. События 1991 года подтвердили это. Все партфункционеры легко сменили служебные кабинеты на приватные офисы и стали официальными капиталистами.

Но вместе с тем в каждой области, республике, в Москве и Ленинграде существовали почти вполне легально группки явно антисоветски настроенных лиц. Они были известны не только местным органам КГБ, но и местному населению, а также за рубежом. В их числе А. Солженицин, Д. Сахаров, генерал Григоренко, Черновил, Лукьяненко… Кто не знал о составе т. н. «Хельсинкской группы» или ей подобных?

Иногда против них проводились разоблачительные кампании. Иногда некоторых из них за открытые антисоветские акции арестовывали. Как известно, Солженицына и некоторых лиц еврейской национальности выдворяли из СССР.

Но почему число этих явных антисоветчиков не превышало 5–7 человек? Об этом никто и никогда не рассуждал. А, как представляется, напрасно. Не тут ли зарыта собака?

Как известно, наличие 5–7 человек антисоветчиков, в сравнении с многотысячной областной или городской парторганизацией, да и остальными структурами советской власти, вряд ли представляло какую-либо угрозу социалистическому режиму. И изолировать их от общества можно было легко. Уж если валютчиков и фарцовщиков Рокотова, Файбишенко и других расстреляли по статьям Уголовного Кодекса, принятым через несколько лет после их преступной деятельности, то статья 70 УК РСФСР об уголовной ответственности за антисоветскую агитацию и пропаганду действовала почти со дня создания Советского государства.

Значит, существование антисоветских (националистических, враждебно религиозных) групп было кому-то необходимым. Кому?

Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо просто указать на тех, кто получал ордена, повышения по служебной и партийной линии за т. н. успешную борьбу против идеологической диверсии спецслужб противника, против враждебной пропаганды.

Именно к числу таковых и относились партийные органы и политическая контрразведка областных УКГБ и республиканских комитетов госбезопасности.

Когда необходимы были результаты к юбилейным датам, органы КГБ производили аресты или задержания всем известных антисоветчиков. В прессе и других средствах массовой информации проводилась громкая кампания. Некоторых препровождали в тюрьмы или ссылки. Это был уже конкретный результат «напряженной» деятельности партийных органов и органов КГБ. За него сыпались награды и поощрения.

Спросите у ныне еще живых сотрудников органов КГБ. Они ответят, что по службе быстрее всех продвигались сотрудники подразделений именно политической контрразведки, а не те, кто боролся со шпионажем.

Одновременно из мест заключений освобождались, как правило, досрочно другие группки антисоветчиков. За ними устанавливалось агентурно-оперативное наблюдение. И такая челночная операция по аресту одних и освобождению других продолжалась весь период от Хрущева и до конца советской власти.