– Так ведь именно здесь Маурицио якобы нашел телефон Беа, и все тут уже должно быть проверено-перепроверено полицейскими, – заметила Лола.

– Действительно странно, они уже целый час толкутся под этим деревом, – засомневалась Дана.

– Есть кто из местных? Что здесь можно делать так долго, подскажите?! – раздался чей-то голос сзади.

– Конкретно в этом месте – не знаю. Оно, конечно, достаточно далеко от всех дорог, но спрятать тут тело просто негде, – ответил Пино.

Лола слышала, как рядом переговаривались две девушки. Она так и не смогла определить, журналистки они или просто пришли поглазеть.

– Какой ужас, убил ребенка практически у себя дома. Представляешь, девочка пришла к родным, где проводила столько времени, а ее убивает дядя, которого она видела каждый день!

– Но зачем?! Почему?!

– А сюда, видимо, притащил, чтобы спрятать!

Из этого разговора было понятно, что причина убийства здесь еще никому не известна.

Вдруг театр теней под фикусом дрогнул, действующие лица задвигались, зрители замерли в ожидании. Маурицио, сопровождаемый полицейскими, двинулся вдоль предгорья в глубь оливкового сада, но журналистов по-прежнему не пропускали.

– Куда идут, по-твоему? – прошептала Лола, стараясь, чтобы ее услышал только Пино.

– Сейчас, сейчас, еще секунду… хочу точно понять направление, – глядя на удаляющиеся фонари, так же тихо ответил Пино. – Кое-какая идея есть. Знаешь, ведь те гроты и колодец… К ним можно подойти и с этой стороны тоже, да и тропинка, ведущая отсюда к тому месту, здесь совершенно закрыта, справа кустами, а слева горой.

В это время пискнул служебный телефон Даны, она открыла «входящие сообщения», и на табло появился текст: «причина смерти Беатричи – асфиксия, причина убийства – несостоявшееся изнасилование».

Они застыли с открытыми ртами, как мороженые рыбины на прилавке, и когда Пино, оправившись от шока, захотел что-то сказать, Лола тут же прикрыла ему рот ладошкой.

– Пока этого еще никто не знает, так что не произноси ничего вслух. Я думаю, что если техники поторопятся, то мы сможем первые дать прямой эфир с места событий.

– Прямой эфир это хорошо, но что, если Пино прав и они идут к вашему месту? – сказала Дана.

Лола набрала воздуха в грудь, чтобы ответить, но ее опередил Стефано:

– Молчи! Если ты опять начнешь язвить по поводу того, что Дана назвала его «вашим», я просто не знаю, что с тобой сделаю, – и, глядя на то, как та пытается возразить, добавил: – Смирись, оно действительно стало «вашим местом».

– Короче, действуем так, – Лола взяла руководство на себя, – я и Дана остаемся здесь и выдаем эксклюзив с причиной убийства, а Стефано и Пино гонят в обход в сторону гротов и колодца. Машину брать нельзя, иначе все наши «друзья» рванут за вами, так что отходите тихо. Если нам повезет, и Маурицио всех повел именно туда, я очень надеюсь, что Стефано сможет что-то заснять.

– Это нам в самую темнотищу тащиться, я так понимаю? – Стефано переступил с ноги на ногу. – А если там кто-то прячется, в этих гротах?

– Это что такое?! – как можно строже проговорила Лола. – Нет там никого. Даже если и был кто, давно убежал.

Оператор обреченно поправил сумку с аппаратурой на плече и вздохнул.

– А ты в состоянии дойти? – Лола посмотрела на Пино. – А то ведь Стефано без тебя не найдет.

– Постараюсь, только не ручаюсь за скорость. В крайнем случае покажу направление и отправлю его вперед, а сам подтянусь уже по возможности.

– То есть как вперед? Одного?! – возопил оператор, прижав к себе камеру, как единственную защитницу.

– Время теряем! – рявкнула Лола. – Вместе дойдете, шагом марш! – разошлась журналистка, зная, что Стефано можно сдвинуть с места только таким способом.

Пино взмахнул костылем, указывая нужный курс Стефано, споткнулся, но удержал равновесие и шустро заковылял в обход, оставив в стороне полицейских, ограждавших место преступления от журналистов. Лола с сомнением посмотрела им вслед.

– Итак, за дело! – Она набрала телефон техников: – У нас есть срочная информация, которая может войти в новостные программы, пока она еще не стала известна широкой общественности. Нам потребуется второй оператор. Сколько времени вам надо на подготовку?

Оказалось, что этот колодец и гроты не так уж и близко – они шли уже минут двадцать почти в полной темноте. Стефано постоянно оступался, бормотал что-то под нос и, наконец, совсем потерял ориентир. Пино подсвечивал путь фонариком с телефона, который уже почти разрядился, но благодаря ему он еще ни разу не загремел на своем костыле. Когда тьма окончательно сгустилась, Пино остановился и взмахнул рукой:

– Тихо, слышишь? Вон там.

И действительно, повернувшись в направлении, которое указал Пино, Стефано услышал какое-то движение, а потом и шум разговора, а через пару шагов они увидели группу полицейских, освещенных пятном яркого света, в центре которого стоял Маурицио.

– Так это и есть ваше место? – прошептал Стефано

– Да. И мне кажется, что они стоят у колодца. Знаешь, я ведь когда засекал время, проверяя, мог ли Маурицио сюда успеть добежать, подошел посмотреть, действительно ли его не открывали.

– И что?

– Я даже руками потрогал листву и комья земли вокруг – совершенно заброшенный вид. Крышка вросла в землю, а главное, сверху огромный камень. Я понимаю, почему полиция его не обнаружила, тем более ночью. А повторный осмотр, кажется, как раз на сегодня был назначен. Чуть-чуть не успели…

– Ну теперь это уже не важно. Ты не шевелись, пока нас не услышали, я буду снимать. Видишь, даже ограждения нет с этой стороны. Не ожидали они, что кто-то так быстро сориентируется. Не знаю уж, что получится снять… темновато, конечно. – Стефано посмотрел в объектив камеры.

Пино осторожно присел на спиленное дерево и вытянул больную ногу.

Как же он мог не увидеть никаких следов? А может, все-таки они стоят не вокруг колодца, как ему показалось сначала, а где-то рядом?

Он привстал, чтобы еще раз посмотреть на группу людей, копошащихся в мерцающем свете фонарей. Да нет, именно там!

Пино прекрасно знал эти оливковые сады и не мог ошибиться даже ночью. Да, его сбил с толку этот здоровый камень, лежащий сверху, и он уже не очень внимательно разглядывал все кругом, но все-таки общее впечатление полной нетронутости очень хорошо осталось у него в памяти.

И тут его осенило – ну конечно, дождь! И он вспомнил, как очнулся, почувствовав, что по лбу долбят крупные капли, и как нашел Лолу уже всю мокрую, уткнувшуюся в размякшую землю, и как, переворачивая ее, боялся самого худшего.

Полиция тут же осмотрела все вокруг, но с неба лились такие потоки воды, утаскивая с собой камешки, грязь и листву, что не удивительно, что крышка колодца после дождя полностью сровнялась с землей и стала практически невидимой.