— Не совсем, однако это наиболее подходящий вариант. Сэр Колин еще не скоро оправится От поражения. Потеря посланных людей наверняка сильно задела его, и, судя по тому, что все они были наемниками, он оставил большинство членов своего клана охранять свои владения на случай, если Мюрреи появятся у его ворот. Я думаю, что пройдет немало времени, прежде чем он узнает, что произошло здесь вчера вечером. Этого времени будет достаточно, чтобы мы с Элспет добрались до королевского двора. Однако если сэр Колин не откажется от своих намерений, Элспет и там потребуется защита, поскольку всегда найдутся желающие сделать за деньги все, что угодно. Возможно, сэр Колин имеет влияние на короля и заставит его поверить, что у него похитили невесту. Тогда против меня поднимутся еще и Мюрреи.

— Доверься нам, — сказал Пол, и, пришпорив лошадей, друзья быстро исчезли в утреннем тумане.

— С ними ведь ничего не должно случиться, правда? — обратилась к Кормаку Элспет.

Повернувшись к ней, Кормак улыбнулся, увидев, что Мадди сидит у ее ног и смотрит на него, тоже словно ожидая ободряющего ответа.

— Нет, они опытные воины и наездники и хорошо умеют скрываться, когда противник превосходит их численностью.

— Это очень полезные навыки.

— Конечно. К тому же сэр Колин охотится не за ними.

— Да, только за мной. — Элспет содрогнулась и прильнула к Кормаку, когда он заключил ее в свои объятия. — Я не могу понять этого, сколько ни стараюсь. По-моему, это какое-то безумие.

— Этот человек хочет обладать тобой. Вероятно, он верит, что любит тебя, или полагает, что в тебе может воплотиться некая его мечта.

— Он не проявлял такой настойчивости, пока я не ответила ему отказом.

— Ангел мой, есть мужчины, которые воспринимают отказ как вызов, а некоторые — как смертельное оскорбление. Есть и такие, в ком при этом пробуждается неистовая страсть и даже любовь. Конечно, возможно также, что сэр Колин немного помешался.

— Да, он безумен.

Элспет почувствовала, что Кормак прижался еще плотнее, и в ней внезапно вспыхнула безотчетная жажда ласки. Элспет было приятно сознавать, что Кормак не перестал желать ее и это желание уже настолько укоренилось в его теле, что не требовалось никаких усилий, чтобы оно пробуждалось само собой. «Но было бы еще лучше, если бы потребность во мне существовав не только в нижней половине его тела, но и в верхней», — с грустной иронией подумала она.

— Теперь мы одни, — сказал Кормак.

Элспет встретилась с ним взглядом и поняла, что позывы его тела окончательно затуманили разум.

— Здесь Мадди, — возразила она.

— Он умный кот, и ему можно сказать, чтобы он пошел поохотиться и оставил нас на время одних.

Кормак двинулся вперед, продолжая обнимать Элспет, и она вынуждена была попятиться назад. Споткнувшись и едва не упав, она тихо рассмеялась, когда он подхватил ее и понес.

— Может быть, нам стоит поскорее убраться отсюда?

— Да, может быть. — Кормак остановился у края расстеленных одеял. — Но сейчас еще слишком рано, а впереди целый день до нашего следующего привала.

— Я думаю, угроза со стороны сэра Колина еще не миновала, — прошептала Элспет, когда Кормак поставил ее на ноги и начат раздевать.

— Надеюсь, он все-таки не так жесток, чтобы лишать нас удовольствия в течение часа или двух.

— Часа или двух?

Кормак отбросил в сторону ее снятую одежду и впился в нее взглядом.

— Полагаю, не дольше.

Элспет густо покраснела, однако не попыталась скрыться от его взгляда, и он слегка улыбнулся, заметив, что она плотно прижала руки к бедрам. Вид ее обнаженного тела действовал на него так же сильно, как прикосновения и поцелуи. У нее была шелковистая кожа превосходного матового цвета. Глядя на Элспет и предвкушая, что сейчас он прикоснется к ней и будет обладать ею, Кормак испытывал необычайную радость. Даже если бы у них впереди было долгое будущее, а не несколько дней, эта радость, как ему казалось, не могла бы исчезнуть никогда.

Кормак глубоко вздохнул, снимая свою одежду и стараясь успокоиться. Его страсть к Элспет не угасала, а мысль о том, что они скоро расстанутся и она может найти другого, делала ее еще острее. С тех пор как он познакомился с Изабель и вступил с ней в связь, он не встречал женщины, о расставании с которой так мучительно сожалел бы. Ему хотелось насытиться ею как можно полнее, чтобы потом остались хотя бы воспоминания. Впервые после того, как он дал клятву Изабель, Кормак испытывал сожаление, что сделал это и теперь не мог нарушить свое слово.

Он осторожно уложил Элспет на одеяла и наклонился над ней. Ему не хотелось спешить — он стремился продлить удовольствие и насладиться каждой частичкой ее нежного тела, начиная от пухлых соблазнительных губ и кончая маленькими пальчиками ног, а потом снова вернуться назад тем же путем. Однако, прильнув к ее губам, Кормак почувствовал, что у него едва ли хватит выдержки совершить обратное путешествие. Когда же он поцеловал Элспет в ямочку у основания шеи, а она начала гладить его ноги своими ступнями, Кормак уже не был уверен, что доберется даже до ее колен.

Элспет вскрикнула от наслаждения, когда его губы сомкнулись вокруг ее напряженного соска. Она запустила пальцы в его густые волосы и, крепко прижавшись к его телу, потерлась об него. Кормак слишком медлил, и, чувствуя, что он старается обуздать свою страсть, Элспет решила сломить его сдержанность.

— О, ангел мой, — простонал он, уткнувшись лицом в ложбинку на ее груди, — не надо торопить меня. Я хочу медленно наслаждаться тобой.

— Я чувствую это, однако не уверена, что смогу выдержать такую пытку, — сказала Элспет дрожащим голосом, сгорая от желания.

Когда он поцеловал темный треугольник, прикрывающий ее лоно, она вздрогнула от такой ласки среди бела дня, но лишь на мгновение. Затем она вся растворилась в наслаждении и уже не думала о скромности, когда он начал ласкать ее языком. Элспет стонала, охваченная страстью, и умоляла его остановиться, но он не прислушивался к ее мольбам. Почувствовав приближение пика блаженства, она предупредила его об этом, угрожая страшными последствиями, если он немедленно не присоединится к ней.

Кормак рассмеялся и, устроившись между ее ног, приподнял за бедра, а затем вошел в нее. Он застонал и стиснул зубы, стараясь сдерживаться, чтобы не кончить слишком быстро. Она была такой тесной, горячей, влажной, такой зовущей. Наслаждение пронзило его. Элспет извивалась под ним, плотно обхватив ногами за талию и прижимая к себе, чтобы он проник в нее как можно глубже. Вся его сдержанность пропала, и с тихим стоном он начал двигаться, вознося их обоих к вершинам наслаждения. Он испытал особое удовлетворение оттого, что их разрядка наступила одновременно.

Прошло немало времени, прежде чем Кормак пришел в себя и обрел способность здраво мыслить. Чем меньше дней оставалось до их расставания, тем сильнее он жалел о том, что должен покинуть Элспет, и это усиливало в нем чувство вины. Он не хотел оставлять ее, но вынужден был сделать это.