– Интересно. Такое ощущение, что в управляющем компьютере стерли память. Вряд ли такое могло произойти от удара о камень или от погружения в воду. – Память легко стирается высоковольтным разрядом, – сообщил Дима. – Уус вполне могли повредить в доме Сахбана. Чтобы наша прекрасная спутница не имела связи с домом.

– Да, скорее всего так, – согласилась девушка. – Мощности импланта обычно не хватает для связи со спутником.

– Твой имплант сейчас активирован?

– Конечно, – ответила Мила.

– Отключи.

– Все равно он не работает.

– Скоро мы будем в таких местах, что он сможет заработать. Да только на пользу нам это не пойдет.

– Хорошо, – послушно кивнула девушка. – А когда его можно будет включить?

– Когда я скажу. Пока что мы забираемся все дальше, в горы и глушь.

Мила на минуту задумалась, потом протянула:

– Какие негодяи, однако… И Сахбан, и его подлый братец, Пахлаван… Заранее все спланировали! Испортили уус, дождались, пока спутник связи уйдет в тень…

Негодяи… Но я, привыкший не доверять никому, насторожился. Слишком уж странно упал Дима. С его координацией движений, многолетними тренировками – зацепиться о камень? А после еще и удариться лицом о землю? Не отвлекающий ли это маневр?

Правда, он выпил немного коньяку. Может быть, первый раз в жизни. И легкое опьянение могло послужить объяснением подобной промашки. Но, в том-то и дело, что только объяснением. Реально несколько граммов спирта, содержащиеся в коньяке, уже успели переработаться организмом молодого китайца.

– Расскажешь, как ты попала в глухое селение? – прервал начавшую затягиваться паузу Дима.

Его интерес показался мне неискренним. Слишком равнодушно он спрашивал. Будто знал, что все равно ему не ответят.

– Потом, – нахмурилась Мила. – Я не хочу сейчас говорить об этом.

– Всем нам нужно лечь спать, – предложил я. – утро настанет скоро, взлететь нужно с первыми лучами солнца. Не исключено, что генерал Муслихиддин ищет свой вертолет. Да и пылкий возлюбленный Сахбан может снарядить погоню.

Возражений не последовало. На горы опускалась прохладная ночь. Хворост для костра заканчивался.

– Вы так и не сказали мне, кто такие и на кого работаете. – Мила прикрыла рот ладошкой и зевнула. – Может быть, рядом с вами опасно засыпать…

– Мы тебе не навязывались, – усмехнулся я. – Если не хочешь ночевать здесь, поищи другое место. Ты – свободная личность в свободном мире. Так ведь? Нам неплохо и рядом с вертолетом, но ты можешь поступать как тебе заблагорассудится. Тебе отдать плед?

– Плед – отдайте. Избавиться от меня у вас пока не выйдет, – ответила девушка. – Я так полагаю, что вы – шпионы. Но наши шпионы.

– Наш шпион называется разведчиком, – засмеялся я. – Лично я лягу у правого колеса вертолета. Рядом с белым камнем.

– А я заберусь в салон, если никто не против, – заявил Дима. – Устроюсь в кресле. Но если там захочет спать девушка…

– Нет, мне в вертолете будет тесно. К тому же, что толку забираться в кабину? Дверей в вашем вертолете все равно нет… Я устроюсь у правого колеса. Или лучше у левого, с другой стороны от белого камня? – девушка лукаво взглянула на меня.

– Как хочешь.

– Спокойной ночи, – коротко поклонился нам китаец и полез в вертолет.

– Странный он у тебя какой-то, – прошептала Мила.

– Да, пожалуй, странный, – согласился я. – Только я сам познакомился с ним сегодня утром. Но проявил он себя совсем неплохо… Спокойной ночи!

Мила повздыхала, достала из вертолета сумку. Там она нашла теплую вельветовую рубашку и надела ее вместо легкой джинсовой, потом легла на край пледа, накинув на себя остальную часть. Трудно ей придется… Плед не такой большой. Но он всего один, и нужно постараться использовать его максимально полно. Накроешься – будет жестко и холодно от камней, ляжешь на него – холод будет кусать сверху.

Беточка улегся рядом с хозяйкой. Он все норовил забраться под плед, но девушка решительно вытолкала пса наружу.

Я некоторое время сидел у тлеющих углей догоревшего костра и смотрел на яркие звезды. В черном небе летел в неизведанные дали Лебедь, извивался упругими кольцами Дракон, поднимался из-за горизонта великан Орион с широкими плечами и узким поясом… Звезды Ригель и Бетельгейзе в этом созвездии горели сегодня особенно ярко. Все было как сто, как тысячу лет назад и как будет через сто и через тысячу лет.

Отсюда, с этой широты, из нашего ущелья не видно было Сириуса, к которому собралась послать экспедицию китайско-японская корпорация «Чижапко». Но я знал, в какой стороне он находится. Чуть ниже и немного левее Ориона, у самого горизонта. Я даже чувствовал излучение этой звезды. Чужое, холодное. Не враждебное, но не очень приятное…

Не к добру, нет, не к добру изготовились к дальнему космическому перелету японцы. Напрасно поддерживают их китайцы… Зря ввязались в это дело представители Кореи. Или во мне говорит зависть? Или совсем не зависть. Завидовать – занятие полностью бессмысленное.

– Все сидишь? – тихо спросила проснувшаяся спустя пару часов Мила.

– Сижу.

– Размышляешь? Строишь коварные планы?

– Угу.

– С днем рождения тебя! Теперь уже по-настоящему. Время за полночь?

– Да, часа через три начнет светать. Спасибо за поздравление.

На душе у меня стало гораздо теплее.

– Может, замерз? Хочешь под плед?

– Хочу. Но воздержусь, – улыбнулся я.

– Ну, смотри, – сонно прошептала девушка и замолчала.

Я прилег на камни. Если помыслить логически, страшное было позади. Завтрашний день не предвещал неприятностей. Но я почему-то волновался. Интуиция подсказывала мне, что наше дальнейшее путешествие не будет спокойным и гладким.

Даже сквозь сон я продолжал ощущать, что происходит вокруг. Но окончательно из состояния дремы меня вывел металлический грохот. Я сел, осмотрелся. Солнце еще не показалось из-за гор, но было уже светло. Бодрый Дима сновал вокруг вертолета. Только что он уронил на камни пустую алюминиевую канистру. Случайно или хотел нас поторопить?

Мила тоже высунула заспанное личико из-под пледа. Беточка от грохота вскочил и куда-то побежал, но лаять не стал. Собака была на удивление тихой. Только бегала много.

– Пора вставать? – осведомился я.

– В монастыре мы привыкли подниматься до солнца, чтобы первые рассветные лучи заставали нас бодрствующими, – извиняющимся тоном ответил китаец. – Я решил облегчить вертолет. Как ты считаешь, может быть, мы снимем пулемет? Он тяжелый, и без него у машины будет более миролюбивый вид…