— Ну как же. У тебя есть твоя хваленая безопасность, но она ничего не стоит без любви.

— Жанин... — простонала Дебби.

— Деб, ты переоценила значение безопасности.

— Ты никогда не жила в машине, как я.

— Понятно, но нельзя все строить на этом, Деб. Жизнь течет. Бизнес идет то в гору, то под гору. Ты что, не понимаешь? Единственная настоящая безопасность — в любви. В такой любви, которая дает тебе силы. В такой, на которую ты можешь рассчитывать независимо от того, что происходит в большом, странном, безумном мире. И мне кажется, ты это наконец поняла.

Слова подруги отдавались у Дебби внутри колокольным звоном. Правда. Разве она не пришла к тем же выводам двадцать четыре часа назад? Разве она не поняла, что, имея эксклюзивное соглашение с «Фантазией», но снова потеряв Гейба, она никогда не будет по-настоящему счастлива?

Неужели все так просто?

— Алло, — окликнула ее Жанин, — ты здесь?

— Да, — отозвалась Дебби еле слышно. — Я здесь. И я поняла. Я по-настоящему люблю Гейба.

— Угу.

— Но разве он поверит, что я люблю его ради него самого, а не из-за того, кем он теперь стал?

Тут даже Жанин не знает, что сказать. Как печально... Я люблю мужчину, которого мне не получить. Мужчину, который принадлежал мне и которого я потеряла десять лет тому назад. Мужчину, который прошлой ночью сказал мне с предельной ясностью, что никогда не полюбит меня снова.

Дебби стояла на аэродроме. Еще не все было приведено в порядок, но взлетную полосу уже открыли, и самолеты были готовы доставить усталых пассажиров по домам.

Дебби обернулась и посмотрела на дорогу, ведущую к «Фантазии». Там остался Гейб. Казалось, годы прошли с того дня, когда она прибыла сюда, планируя провести лучший отпуск в своей жизни.

Сколько же всего произошло... Она нашла и снова потеряла Гейба. Ее бизнес прогорел, а потом восстал из пепла, как феникс. Она пережила ураган и получила прозрение — слишком поздно, ведь уже ничего нельзя изменить.

А теперь она летит домой, хотя никогда и ничего ей не хотелось меньше. Она оказалась в ловушке — не в той, что приготовил ей Гейб, а в своей собственной. Она должна уехать, ведь он сказал, что никогда не полюбит ее.

Вот черт, я даже не попрощалась с ним. Хотя зачем? Мы уже все друг другу сказали.

С тяжелым сердцем услышала она усиленный динамиком невнятный голос. Объявили ее рейс. Дебби оторвала взгляд от дороги, которая могла бы привести ее обратно к Гейбу, повернулась и прошла через турникет.

Маленький самолет уже был готов лететь на Бермуды, Там Дебби собиралась пересесть на рейс до международного аэропорта Лос-Анджелеса.

Мне бы только добраться до дому — а там я постараюсь забыть Гейба.

Еще раз.

— Приношу свои извинения, леди и джентльмены, — раздался из громкоговорителя голос стюардессы, — наш вылет немного задерживается.

— Что еще такое? — проворчал кто-то. Женщина через два ряда от Дебби заплакала, и скоро этот звук превратился в причитания. Нервы у людей, переживших ураган, были все еще на пределе. В салон вышла стюардесса, она широко улыбалась.

— Это займет всего несколько минут. Прошу вас проявить терпение.

Дебби было совершенно все равно. Она смотрела в окно и старалась не думать о том, что она здесь оставляет.

— Дебби!

Девушка моргнула и обернулась. Стоя в начале салона, Гейб искал ее глазами, а, найдя, широкими, торопливыми шагами направился к ней. Люди провожали его взглядами, оборачиваясь и перегибаясь через спинки кресел, чтобы ничего не упустить.

— Гейб? — спросила она, когда он остановился рядом с ее сиденьем. — Что ты делаешь?

— Ты не летишь.

— Нет, я лечу, — она хлопнула его по руке, когда он попытался отстегнуть ее ремень безопасности.

— Ты идешь со мной.

— Прекрати! — Ему удалось расстегнуть защелку, но Дебби тут же пристегнула ремень опять.

— Гейб, что ты делаешь? Перестань, пожалуйста.

— Мисс, — сказал высокий загорелый парень, сидевший через проход от нее, — может, вам помочь?

Гейб бросил на него убийственный взгляд и тихо сказал:

— Не лезь, парень.

— Гейб, — сердце Дебби тяжело билось, слезы туманили взгляд, — ты не можешь меня заставить выйти из самолета. Разве мы не все уже сказали друг другу? Разве мы не причинили друг другу уже достаточно боли?

Казалось, все пассажиры разом перестали дышать, боясь упустить хоть слово. Дебби этого не замечала. Она смотрела лишь на Гейба и не могла понять, зачем он разыгрывает эту прощальную сцену, от которой становится только хуже.

Не отрывая от нее взгляда, Гейб взял ее за руки.

— Я не позволю тебе улететь.

— Гейб... — Вспышка безумной надежды пронзила разум Дебби.

— Нет, — сказал он, не давая ей вырваться и не обращая внимания на жадно следивших за ними пассажиров. Он смотрел на нее безотрывно, и Дебби ощущала его взгляд, словно прикосновение. — Я думал, что могу. Могу отпустить тебя. Жить без тебя. Я думал, этого я и хочу. Но последние два дня были сущим адом. Когда я осознал, что ты вот-вот улетишь и навсегда уйдешь из моей жизни... это чуть не убило меня.

Какая-то женщина глубоко вздохнула.

А Дебби никак не могла перевести дыхание.

— Гейб...

— Нет, — прервал он ее мягко, — просто послушай, хорошо?

Она кивнула, не в состоянии что-либо сказать.

— Может, ты была права десять лет назад, я уже не знаю. Может, мы еще были тогда не готовы. Но теперь-то мы уж точно готовы, Деб.

— Думаешь?

Глядя на нее с высоты своего роста, он ответил:

— Разумеется. Ты любишь меня. И я люблю тебя.

Она моргнула и почувствовала, как одинокая слеза сбежала вниз по щеке.

— Правда?

— Проклятье, ты же знаешь, Деб. — Гейб взял ее лицо в ладони. — И всегда знала. Зачем бы еще я похищал тебя?

Та же самая женщина вздохнула снова, на этот раз мечтательно.

— Десять лет назад я задал тебе вопрос...

— Да... — Она ждала. Ей хотелось услышать, как он спросит снова.

Теперь она была готова. Готова к жизни, которую они смогут построить вместе. Дебби была готова ответить ему то, что он так хотел услышать.

— На этот раз я не спрашиваю, — сказал Гейб. — Я говорю тебе — выйди из самолета... и выходи за меня замуж.

— Прошу прощения? — это было не совсем то предложение, о котором мечтают женщины, но Дебби оно подходило в точности.