Мои суставы начали кровоточить из-за того, что были зажаты между бабулиными ногами и компрессионными чулками.

– Он уедет! – закричала мама. Она очень хотела избавиться от меня и бабули.

– Нет-нет, дорогая, у него счетчик тикает, не волнуйся, – сказала бабуля.

– Он выходит из машины! – сказала мама. Но я закончила. Чулки были надеты почти так же идеально, как на видео.

– Молодец! – сказала бабуля. – Ты меня скомпрессовала. Пойдем!

Таксист подошел к двери и стал складывать наши маленькие чемоданы в багажник. У меня в рюкзаке лежали наши паспорта, судоку, кроссворды, бабулины таблетки, два пакетика гадкой ореховой смеси и мамины жевательные витаминки, а также один кусок «Адской жары». В моем маленьком чемодане было еще две бабулины книги. Они назывались «Пусть тьма похоронит мертвых» и «Убийца в тени». Они были толстыми, но я смогу распилить их для нее, когда мы доберемся до Фресно. Бабуля сказала, что мы купим закуски получше, когда доберемся до аэропорта.

– Ты не сможешь это провезти! – сказала я бабуле и передала маме масло из каннабиса. Бабуля пыталась запрятать его в мой рюкзак. – Мы едем в Соединенные Штаты гребаной Америки!

– В мировую столицу изюма! – сказала бабуля.

Месяц назад мы с бабулей пошли в государственный магазин, чтобы купить для нее лекарства с каннабисом, потому что она хотела их попробовать. Ей пришлось ответить на миллион вопросов в анкете. Она обвела везде один и тот же ответ. Она не знала, что нужно время от времени отвечать «да», чтобы получить наркотики.

Нервничаете, беспокоитесь или на грани? Абсолютно нет.

Мало интереса или удовольствия от различных занятий? Абсолютно нет.

Чувствуете себя подавленно, в депрессии или без надежды? Абсолютно нет.

Не в состоянии остановить или контролировать беспокойство? Абсолютно нет.

Слишком много беспокоитесь о разных вещах? Абсолютно нет.

Проблемы с расслаблением? Абсолютно нет.

Бываете настолько беспокойны, что вам трудно усидеть на месте? Абсолютно нет.

Легко раздражаетесь или нервничаете? Абсолютно нет.

Чувствуете страх, как будто может произойти что-то ужасное? Абсолютно нет.

Бабуля была в полном порядке! Но ей все равно продали траву. Государство знает, что старики врут обо всем подряд. Я вернула маме витаминки.

– Мы с бабулей не будем есть твои витамины для беременных. Мы же не беременны!

– Только представь, да? – сказала бабуля.

Мама сказала, что витамины есть витамины.

– Это так гадко! – сказала я.

Я бросила пакетик с витаминами для Горда на лестницу. Мама с бабулей засмеялись, как будто они были в одной команде высших людей, которые знали, что витамины есть витамины, а я была из другой команды. Мама попыталась расчесать мне волосы пальцами.

– Нет! – закричала я. – Мне нравится, когда они спутанные.

Бабуля с мамой обнимались целую вечность. Потом мы с мамой обнимались целую вечность.

– Не забудь смывать масло орегано с раковины, как только выплюнешь его, – сказала я. – Или мне придется потратить четырнадцать каторжных лет, чтобы соскоблить его, когда я вернусь домой.

Мама пообещала.

– А это не дело всей моей жизни! – добавила я. Мама снова обняла меня и попыталась зарыться пальцами в мои волосы. Она велела мне позвонить ей, когда мы приедем.

– Если останемся живы, – сказала я.

Бабуля спускалась по лестнице медленно, как маленький ребенок. Она ставила одну ногу, затем другую на каждую ступеньку, прежде чем перейти к следующей. Она держалась за перила.

– Бай-бай! – сказала она маме.

Таксист мгновенно влюбился в бабулю, взял ее за руку и помог спуститься по лестнице и пройти по дорожке к тротуару, словно они были женихом и невестой.

– Я спереди! – закричала бабуля. Ей всегда нужно сидеть на переднем сиденье. Нормальные люди в такси сидят сзади, но только не бабуля. Она хочет все видеть, везде ориентироваться и разговаривать с водителем. Таксисту пришлось убрать все свои вещи с переднего сиденья. Он стряхнул крошки и скинул немного мусора на заднее сиденье рядом со мной. Мне на ногу приземлился стаканчик из кофейни.

– Простите, простите, – сказал он. Бабуля залезла в машину. Мама все махала и махала. «Горд, – сказала я про себя, – я вернусь через десять дней. Ты сможешь продержаться. Используй свои сверхспособности. Помни, что внутри тебя горит огонек, который ты должен поддерживать».

– Итак! – сказала бабуля таксисту. Она выглядела шикарно в гигантских солнцезащитных очках сварщика. Мы ехали. Бабуля решила познакомиться со своим новым мужем. Она повернулась всем телом, чтобы смотреть на таксиста.

– Как ваши дела в этот прекрасный день?! – сказала она. Я очень быстро включила Бейонсе и ничего не слышала всю дорогу до аэропорта, но видела бабулю и таксиста, которые смеялись на переднем сиденье. Я видела, как бабуля указала на меня, а затем водитель посмотрел в зеркало заднего вида, помахал и улыбнулся, хотя ему следовало не отрывать глаз от дороги. Я из вежливости вытащила Бейонсе и сказала:

– Прошу прощения?

Я слышала, как он спросил:

– Это мальчик или девочка?

Я думала, он про Горда. Мой новый дедушка уже знал все о нашей семье. Таксист указал на меня большим пальцем через плечо.

– Она девочка! – сказала бабуля. Она протянула руку со своего сиденья ко мне и похлопала меня по нижней части ноги, типа: это нормально – никто не понимает, кто ты, но это нормально.

В конце поездки таксист и бабуля обнялись! Бабуля потерла его руку! Он похлопал ее по спине! Они говорили друг другу всякие вещи о надежде, что будущее будет хорошим для них обоих, и наконец-то, наконец-то бабуля вошла вслед за мной в аэропорт.

– У людей такие интересные истории! – сказала она. Я тащила оба наших чемодана, а бабуля несла свою красную сумочку. Мы пошли туда, где стояли инвалидные кресла. Бабуля села на лавку поблизости, а я подошла к длинному ряду кресел и выбрала одно из них. Ко мне подошел человек в форме аэропорта и сказал, что я должна встать в очередь за инвалидными креслами. Мне нельзя просто так его брать. Он указал на людей, стоящих у стойки. И тут подействовало бабулино мочегонное.

– Пора! – сказала она. Я вернулась к парню из аэропорта и спросила, можно ли воспользоваться одним из инвалидных кресел, чтобы отвезти бабулю в туалет, который находился в сорока милях от нас. Он покачал головой. Я попыталась объяснить ему про бабулино мочегонное, но он продолжал качать головой, а затем отошел, чтобы поговорить со своим другом, сотрудником аэропорта, о своей новой трансмиссии, которая обошлась ему в три штуки. Я взяла инвалидное кресло и покатила его к бабуле. Парень обернулся и спросил, слышала ли я, что он сказал раньше.