Вера подъехала в условленное место на частнике. Я помог ей выйти из машины и щедро расплатился с водителем. Потом познакомил с Вовочкой:

— Это один из моих телохранителей…

Вовочка постарался всем своим лицом подтвердить мои слова: сузил глаза, грозно напряг скулы. Потом стал сосредоточенно оглядываться по сторонам — наверное, насмотрелся боевиков по телевизору. Секундой позже он властным жестом оттолкнул в сторону нерасторопного пешехода. Тот испугался и припустил.

Обновка сработала, Вера поверила…

Вскоре мы были у меня дома, сидели за огромным круглым столом, накрытым розовой скатертью, а Вовочка в переднике моей домохозяйки, с белоснежной салфеткой на руке подавал нам эксклюзивные блюда на фарфоровых тарелках, которые часом раньше я заказал с доставкой в ближайшем ресторане, и неуклюже подливал напитки. По комнате сонно плавали медовые звуки скрипок.

Вера с удовольствием поглощала утку по-пекински, маленькими глотками отпивала сливовое вино. Молча слушала меня и все время настороженно косилась на Вовочку. Тот же с упоением играл отведенную ему роль. Когда Вера отошла в туалет, я плеснул другу водки. Он стремительно выпил, довольно крякнул и поблагодарил.

— Нельзя ли от него избавиться? — шепотом спросила Вера, когда Вовочка отвернулся. — Мне страшно!

— Извини, но это невозможно. — Я развел руками. — Впрочем… Вова, спасибо. Теперь мы справимся сами. Можешь идти отдыхать.

Вовочка отложил тарелки, глупо поклонился и удалился в комнату прислуги.

— На самом деле, какой-то он странный. — Вера проводила Вовочку хватким взглядом. — Будто бродягу с иголочки одели…

— Может быть, и так. Но ты еще не видела его в деле!

— Надеюсь, не увижу… Стемнело.

— Как тебе моя берлога? — спросил я Веру, налегая на коньяк.

— У тебя великолепные апартаменты. О таких можно только мечтать.

— Ты еще не видала спальни…

— Ах, ну понятно!.. Кто о чем…

— Прости…

— Ты прямо какой-то озабоченный.

— Не озабоченный мужчина — импотент, — парировал я. — Да и как можно тобой не озаботиться?

Ей понравилась моя игра слов.

— Так что ты мне там по телефону говорил? — Вера с удовольствием потягивала приготовленный мною коктейль.

— Что я говорил? Что хочу тебя… видеть.

— Только видеть? Или еще что-то?

Я внимательно посмотрел на Веру. На ее губах играла странная улыбка.

— Нет, не только… Я хочу тебя. С тех пор как я впервые тебя увидел, я не могу ни о чем другом думать… — признался я. — Ты мне уже снишься… Я бы все отдал за одну ночь с тобой!

Вера усмехнулась.

— Ну это ты, конечно, махнул: все отдать. Я столько не стою.

— Неправда! Ты стоишь значительно больше!

Я придвинул к ней свой стул и обнял за талию. Она не оттолкнула меня, я осмелел и поцеловал ее в губы. Она ответила на мой порыв. Некоторое время мы жарко целовались. Моя рука прошлась по ее груди, споткнувшись о вздутый сосок, пробежала по упругому животу и скользнула вниз в заманчивую тесноту. Вера судорожно вздохнула, сжала колени и качнулась в сторону.

— Можно коктейль допить?

Меня словно ударило током. Ведь это прозвучало, как согласие. Я был на вершине счастья. Теперь меня трясло от предвкушения близости с ней.

— Пойдем, где тут твоя хваленая спальня? — Вера поднялась.

Она была уже достаточно пьяна. Сказался мой хитрый коктейль.

Я с готовностью вскочил и бросился показывать дорогу.

— Вот так всегда! — шутливо пожаловалась она. — Не успеешь даже задуматься о чем-нибудь высоком, как сразу надо ножки раздвигать… Эх, не хватает романтизму!

— Тебя никто не заставляет этого делать! — Я обиженно остановился. — Все должно быть взаимно!

— Расслабься! — Вера потянула меня дальше по коридору. — Все хорошо…

Мы долго плескались в джакузи. Голая Вера была столь желанна, что я едва не терял сознание, целуя ее губы, шею, груди, лаская руками все ее тело и пальчиками — аккуратное заповедное местечко. Несколько раз она порывалась ответить мне такой же нежностью, а она оказалась опытной и действовала весьма изощренно, но я, возбужденный до крайности, сторонился ее ласк, опасаясь преждевременного исхода.

Она не была фотомоделью — в ее фигуре были недостатки, но ее необъяснимая сексуальность просто нокаутировала меня. Несколько часов я находился в каком-то наркотическом забытьи, приправленном еще и добрым коньяком, а когда опомнился, все уже было кончено. Мы находились в спальной комнате, на кровати, вся постель была всклокочена, кругом валялись запечатанные презервативы, которые я в спешке рассыпал.

Я включил успокаивающую музыку, зажег свечи, собрал презервативы и сунул их в коробку.

Довольно долго мы разговаривали. Она рассказывала о себе, о работе, о своем боссе — Мозгоправе. Сама она из Владивостока, приехала девчонкой в Москву, покорять, так сказать, олимп славы. Устроил ее на эту работу один продвинутый родственник. Сам Мозгоправ, владелец и директор турагентства, — умный и кристально честный человек, очень талантливый предприниматель. По итогам прошлого года их фирма была награждена престижной государственной премией. Что-то в ее рассказе показалось мне не совсем правдоподобным, но я не стал выяснять.

Вскоре Вера первая проявила инициативу. Она была совсем не против повторить.

— Подожди, пожалуйста. Я сейчас приду, — сказал я. Я с трудом поднялся и натянул трусы.

— Ты куда?

— Пойду Вовочке кое-что поручу.

— Свечку, что ли, подержать?

— Нет. — Я улыбнулся шутке. — Нужно, чтобы он сделал один срочный звонок…

Был час ночи. Вовочка в комнате для прислуги смотрел музыкальное шоу. Он был вне себя от обиды. Ему так хотелось выпить, а я запер все бутылки в бар. Еще друг называется!

Боже, я про него совсем забыл!

Я выдал своему телохранителю целый пузырь водки, и он тут же успокоился.

Потом в столовой я приготовил Вере еще один волшебный коктейль. Себе плеснул коньяка и вернулся в спальню…

Наступило утро, а мы еще бодрствовали. Вера в конце концов утомилась от моих бесконечных притязаний и стала постепенно забываться сном.

— Так ты едешь со мной на необитаемый остров? — спросил я требовательно.

— Еду, еду… — отозвалась она сквозь негу сладкой дремоты.

— Отвечаешь за базар?

— Отвечаю, отвечаю… Дай поспать!

Эпопея с «варенкой», то есть с джинсами, принесла мне одни лишь напряги. Мне угрожали «афганцы», с которыми я никак не хотел поделиться прибылью, меня доставали «студенты», обвиняя в срыве поставок. В черной подворотне на меня несколько раз набрасывались неизвестно кем нанятые мордовороты; первый раз я успел убежать — когда-то я даже выступал на легкоатлетических соревнованиях, а во второй раз со мной был мой друг, каратист с нунчаками, он жестоко отметелил нападавших. Потом угнали мой автомобиль. Через несколько дней я обнаружил его на заброшенной строительной площадке, в нескольких километрах от дома. Автомобиль сожгли, теперь это был лишь обгоревший железный остов.