В глазах Максима исчезла стариковская мудрость и появился молодой задор. Азарт журналиста, на которого зверь бежит.

– Сколько у нас до съемки?

– Мы думаем, Максим, Что они начнут в полночь.

– Сколько их будет?

– Человек пять…или десять.

– Неважно! Нам бы языка захватить и допросить его по всей форме. Пусть прямо скажет, что их Гурков послал…

Максим все больше походил на игривого подростка. Он развернулся, схватил Ольгу за руку и потащил к машине.

До штурма оставалось десять часов, но надо достать несколько камер, осветительные приборы, кучу проводов. Все это надо точно разместить, замаскировать, проверить.

Максим решил не брать с собой никого из штатных операторов. Слишком секретная акция.

Нагрузив машину техникой и уже убегая из телецентра, Ежов заскочил в секретариат.

– Инга, передай шефу, что у меня сегодня ночная съемка.

– Где?

– В лесу.

– Про рыбалку?

– Скорее, про охоту… А завтра днем я буду снимать в гостинице.

– Кого-нибудь из гостей?

– Угадала, Инга. Я буду брать интервью у адвоката Ольги Крутовой.

– Знаю. Это та, что на канареечной Оке катается.

– Верно, Инга… Привет тебе. Я побежал.

Максим, конечно, не заметил, что с его уходом Инга сразу схватилась за телефон. Она набрала номер Докторова, но ей сообщили, что аппарат вне зоны досягаемости.

Это была неправда. Игорь с группой из семи человек расположился в лесу рядом с дачей Жука. Он на песке построил домик, заборчик, сарайчик. Хозяева изображались шишками, а нападающие желудями.

Докторов репетировал налет на дачу почти как штурм Берлина…

Инга подождала еще десять минут и опять позвонила Игорю – опять недоступен!

Это дурная привычка – иметь навороченный мобильник и не заряжать его вовремя.

Но Докторов сделал это намерено. В таком деле телефон лишь помеха. Игорь шел на штурм без связи.

* * *

Последние дни Виктория Керзон была в состоянии легкого шока. Это не было истерикой или тяжелым стрессом, но ее заклинило на этой теме, и ни о чем другом она думать не могла.

Начиналось все очень мило. Из Москвы позвонила школьная подружка Вандочка Горбовская и сказала, что в Правдинске будет адвокат Ольга Крутова. Если она обратится, то надо оказать теплый прием… Оленька обратилась, и Вика начала оказывать прием. Все было хорошо до момента прихода Андрюши…Андрея Николаевича.

Солидный человек, кандидат в мэры входит в зал, где стоит черный рояль и вдруг одна из дам, как какая-то драная кошка, сигает в окно… Это невоспитанность или еще что-нибудь? Вот над этим Виктория Керзон и ломала голову последние дни.

Вчера она просто завлекла к себе Андрюшу Гуркова. Не на час, не на вечер, а на всю ночь. Она играла Шопена, пела романсы, а потом сама увлекла его в спальню. Раньше он проявлял настойчивость, а она нестойко держала оборону. Такая у них была игра!

Виктория решила все выяснить про адвокатшу и про ее прыжок в окно. Надо спросить об этом Андрюшу в момент, когда он потеряет над собой контроль.

Но первый раз в жизни Вика отпустила тормоза, увлеклась и сама обо всем забыла.

Только утром, когда Гурков уже ушел, а Виктория потягивалась на перинах, у нее опять всплыл вопрос – а зачем эта странная Крутова выпрыгнула в окно.

Вика дотянулась до телефона и позвонила в Москву.

– Вандочка, я тебя не разбудила?

– Уже полдень! Это вам артистам ранее утро. А мы, юристы, все в трудах. Я уже час, как встала.

– Вандочка, твоя подруга Ольга была у меня. Очень активная девушка.

– Нормально. Мы, Юристы, такими и должны быть.

– Но, понимаешь, когда в комнату вошел мой жених, то твоя Ольга вскочила на подоконник и выпрыгнула на улицу.

– С какого этажа?

– С первого.

– Нормально, Виктория. Мы – юристы. А это рисковая профессия.

– Я вот о чем, Ванда. Не могло быть у этой Ольги любовных отношений с моим женихом?

– Исключено! У нее сейчас клиент в тюрьме. ОНА только о нем и думает… Ольге, чтобы вызволить своего Дениса, надо разоблачить кого-то в Правдинске. Разоблачить, арестовать и посадить надолго.

– А кого?

– Не помню, Вика. Очень простая фамилия… Губкин, Гирькин или Гурков.

* * *

Всю подготовку проводили под видом огородных работ. Участок Жука располагался очень удобно. Разведка противника не могла подойти близко. А если на другом берегу Угорки сидел лазутчик с биноклем, то он видел, как хозяин раскладывает что-то по участку, подвязывает веревочки к колышкам, раскладывает по земле шланги или провода.

Но Докторов лазутчиков не подсылал. Оттого он и не заметил, как на дачу проникли Максим с Ольгой. Игорь считал, что в полночь скрутить двух стариков – детская забава. Еще час понадобится, чтобы, не применяя изуверских пыток, узнать, где они спрятали нужные Гуркову документы. Потом еще час – выпить со стариками мировую и по домам. В три часа ночи можно залечь под бочок к Тамаре… Лучше бы к Инге, но та слишком дорого берет.

Когда начало темнеть, стороны незаметно друг для друга заняли позиции. На тренировке Докторов добился, что каждый боец знал свой маневр. Двое должны были работать фомкой, отрывая штакетины, а потом поддевая дверь. У других бойцов были веревки, скотч и для устрашения – паяльник. И никакого огнестрельного оружия! Хватит мокрых дел… Докторов уже получил вздрючку от Гуркова. Правда, не совсем справедливо. Операция с бомжом была задумана великолепно. А посмертная записка в кармане убитого! И главное – достигнут нужный результат! Носов-то сидит. Что Гурков хотел, то и получил…

От одиннадцати и до полуночи время тянулось вяло. Осаждающие скрытно лежали под кустами на теплой земле. Скрытно, но не спокойно. Кто-то случайно лег в муравейник, кого-то сверх меры кусали комары, а кому-то мерещились змеи, шуршащие в траве.

Жук с Лощининым в самом доме изображали вечерние хлопоты. То здесь, то там включался и выключался свет, звенела посуда, гремела дверь туалета.

Ровно в полночь все замолкло и все погасло. Докторову дали понять, что старики легли спать… Он подождал пять минут и свистнул в охотничий манок. В полной тишине далеко разнеслась призывная песня вальдшнепа – это был сигнал к атаке.

Конечно, никто из бойцов не вскочил и не бросился вперед с криком «Ура!»

Атака была осторожной… Две группы с двух сторон подобрались к забору и ласково взломали доски штакетника. Первый эшелон обороны противника прорван. Обе группы были уже на огороде и с разных сторон продвигались к дому, огибая деревья, кусты и поливочные бочки.