массовке, зато подростков из соседней деревни хватало. К вопросу о культурных разногласиях – они таращились на нас как на экзотический вид. Один или двое, может, даже хотели бы, чтобы мы вымерли.

– До драк не доходило?

– Просто кричали всякое, в основном в спину. – Шенкли помолчал и неуверенно потер локоть. – Стюарта убили не из-за этого.

– Вы уверены?

– Вполне.

– Кстати, о “Бродягах”… – Кларк понизила голос и придвинулась к Шенкли: – Нам известно, что отец предупреждал вас насчет грядущих рейдов. Вы не знаете, кто ему о них говорил?

Шенкли отрицательно покачал головой.

– Точно? – Шивон пристально смотрела на него, но Шенкли молчал. – Что ж, пусть все останется между нами. К тому, что случилось со Стюартом, это определенно не имеет никакого отношения. – Она подождала, пока Шенкли осмыслит ее слова, и спросила уже менее напряженным тоном: – Жутковатые фильмы, да?

– Хотя их снимали хорошие люди. Звуковик, гримерша – вся группа. Чудесные. Мы со Стюартом иногда выпивали с главным оператором. Он знал о съемках не в пример больше Несса. Рассказывал о людях, с которыми работал, там были известные имена. Ну и сплетни, конечно. Стюарт многому у него научился.

– Например?

– Как вести съемку в тех или иных условиях. Ну, при плохом освещении или на расстоянии.

– Стюарту в его работе могло пригодиться.

– И звукооператор тоже. Стюарт обсуждал с ним тонкости звукозаписи.

– Вы имеете в виду прослушку?

– Да, телефонные звонки и всякое такое. Плюс беседы в местах с сильным фоновым шумом.

– Вы назвали констеблю Йейтсу их имена?

– Он не спрашивал.

– Тогда, может быть, мне назовете? Вы еще общаетесь с ними?

Шенкли поморщился:

– С тех пор как исчез Стюарт – нет. То есть они звонили, говорили, что сочувствуют…

– И их зовут?..

– Колин и Джо. Фамилий не помню.

Кларк подвела его к своему столу, запустила диск и перемотала запись до финальных титров.

– Колин Спик и Джозеф Мэдден, – прочитала она.

– Наверное, – согласился Шенкли.

– Во время первоначального расследования их наверняка допрашивали?

– Думаю, да. – Шивон не сводила с него взгляда, и он пожал плечами: – Меня про них никто не спрашивал.

– Ну а я спрошу: мог ли Стюарт использовать их советы в работе, которую он выполнял для Джеки Несса?

Шенкли нахмурился, напряг память.

– Они часто сидели втроем, совещались о чем-то, – признался он. – Думаете, это важно?

– Может, и нет. – Кларк ободряюще улыбнулась – она же разговаривает не с коллегой, а с гражданским, и к тому же свидетелем. – Нам просто нужно убедиться, что мы ничего не упустили. У вас остались телефонные номера этих людей? Может, вы знаете, как еще с ними связаться?

– Не очень.

– И на Фейсбуке не дружите?

Шенкли отрицательно покачал головой, огорченный, что разочаровал ее.

– Не берите в голову, – сказала Кларк.

Йейтс в упор смотрел на них из-за своего стола.

– Похоже, перерыв окончен. Однако помните, что я говорила насчет тех рейдов.

У полицейского участка в Лите собственной стоянки не имелось, поэтому Кларк поставила “астру” возле Лит-линкс и, не вылезая из машины, достала телефон. До Гэйфилд-сквер было от силы пять минут езды, и она собиралась наведаться туда, но решила позвонить. Констебль уголовного розыска Кристин Эссон взяла трубку сразу же.

– Приветствую тебя, незнакомка.

– Кристин, ты в управлении?

– Худо-бедно справляемся без тебя.

– Прости, что до меня было не дозвониться. У нас тут немного суматошно. Все в порядке?

– Вчера четыре часа просидела в суде, только чтобы узнать, что слушания отложили. Слава богу, на свете есть “Кэнди Краш”[13].

– Ты сегодня занята?

– А что тебе надо?

– Дело Эллиса Мейкла.

– Зачем?

– Помнишь, как звали его дядю?

– Который в татуировках?

– Да.

– Вроде бы Дэмиен или Дэриен?

– Даллас, – твердо сказала Кларк. – Вот как его звали.

– А тебе зачем?

– У него есть судимость, да?

– Участвовал в паре стычек.

– Его данные могут быть в деле?

– Шивон, что там у тебя?

– Да ничего, неверное. Просто хочу с ним поболтать.

– Все хранится в архиве. Поднять дело?

– Только если у тебя найдется время.

Рядом встала еще одна машина.

– Кристин, я тебе перезвоню.

Кларк закончила разговор и опустила окошко. То же самое сделал и Ребус.

– Какая приятная неожиданность, – прокричал он, как через пропасть.

– Джон, ты что здесь делаешь?

– Хотел развести кого-нибудь на чашку чая. А ты?

– Я здесь работаю, ты не забыл?

Но Ребус указал на полицейский участок:

– Вообще-то ты работаешь вон там. Но по какой-то причине ты метнулась на машине сюда, чтобы позвонить или чтобы тебе позвонили. Весьма загадочно.

– Может, я хотела куда-нибудь поехать.

По взгляду Ребуса Кларк стало ясно, как она огорчила его своей ложью.

– Ну ладно, – созналась она, – дело в звонках.

– Из телефона-автомата?

– На Кэнонгейт. Автомат напротив бара под названием “Маккензи”. В баре работает дядя Эллиса Мейкла.

– А Эллис Мейкл?..

– Пару месяцев назад его признали виновным в убийстве подружки.

Ребус кивнул:

– Подросток? Из Реселрига?

– Дисфункциональная семья и так далее и тому подобное. Алкоголь, наркотики, гормоны и ревность.

– И теперь его семейство достает руководителя следственной группы? Хочешь, чтобы я сказал кому-нибудь незлое тихое слово – или даже довольно громкое?

– Я сама разберусь. Так зачем ты приехал?

– Ты видела Малькольма?

– Я спросила его насчет светской болтовни со Стилом. И мне кажется, что Малькольм просто хочет защитить тебя.

– Он думает, у Чаггабугов на меня что-то есть?

– Джон, у любого полицейского, кто хоть раз работал с тобой, на тебя что-нибудь есть.

– Не поспоришь. – Ребус напустил было на себя покаянный вид, но безуспешно. – И ты попыталась связаться с этими двумя?

– Ты бы лучше держался от них подальше.

– Я всегда ценил твои советы, Шивон. – Он помолчал. – Так ты пыталась?

– Нет.

– А Малькольм бы да, верно?

– Джон, прошу, хотя бы на этот раз послушай, что тебе говорят. – Ребус не ответил, и Кларк глубоко вздохнула, потирая виски. – Я сейчас совершенно спокойно могу обойтись без всего этого.

– Потому что у тебя есть рыбка пожирнее?

– Не исключено, что кинооператор и звукорежиссер, работавшие на Несса, могли оказывать Блуму профессиональную помощь.

– В каком смысле?

– Они давали ему советы насчет записи разговоров и съемки встреч.

– Правда?

– Так говорит Дерек Шенкли.

– И было это незадолго до исчезновения Стюарта?

– Пока не знаю. Для тебя это, похоже, неожиданность?

– Угадала.

– По словам Дерека, никто из первой следовательской группы даже не подумал его об этом спросить.

– Он мог бы поделиться информацией добровольно.

– Мог бы. Но не поделился. Мне кажется, он был очень обижен. Вы смотрели на него как на одного из главных подозреваемых. Плюс на допросах пытались запугивать его приятелей.

– У меня просто сердце разрывается.

– Ты вообще помнишь, чтобы их допрашивали – Колина