– Да, Дима, я тоже думаю, что мы должны помогать коллегам, – решил поддержать полковника Крылов. – И официально, и неофициально. В конце концов, в одной организации работаем, делаем одно дело. Как знать, может быть, и тебе или мне когда-нибудь придется к Льву Ивановичу обратиться. Может быть, официально, а может быть, и нет. К чему эти церемонии?

– Да нет, я ничего, – смутился Щеглов. – Я просто к тому сказал, что, если у вас будет проходить официальный допрос, тогда мне в документах это тоже нужно будет как-то зафиксировать.

– Не заморачивайся, Дима, – спокойно произнес Гуров. – Фиксировать ничего не нужно. Просто отведи меня в камеру к Шутову и дай минут сорок времени.

– В его камере шесть человек. Думаю, вам лучше поговорить в комнате для допросов. Только мы должны выехать прямо сейчас. Изолятор у нас далеко, а у меня не так много времени. Работа. Кстати, – будто только что вспомнив что-то, проговорил Щеглов. – Вы знаете, в прошлый раз, почти сразу после того, как вы уехали, у нас произошел довольно странный случай. И как раз в связи с этим «цирковым» делом.

– Да? И какой же? – с интересом спросил Лев.

– Ограбление. Кто-то залез в трейлер Ирмелина и перевернул там все вверх дном.

– Надо же! Действительно странно. И что же они надеялись там найти, как ты думаешь?

– Трудно сказать. Возможно, хотели забрать какие-то улики. По крайней мере, маскировать под «классическое» ограбление даже не старались. Компьютер, плазма, стереосистема – все это осталось на месте.

– Вот как? Очень интересное ограбление. И что же, никто ничего не слышал, никого не видел? Когда это обнаружили?

– По-видимому, все произошло ночью. Или под утро. Потому что те, кого я опрашивал, действительно говорят, что ничего не видели и не слышали. После происшествия трейлер Ирмелина мы опечатали, а наутро выяснилось, что печати сорваны. Так узнали об ограблении.

– Да, очень своеобразный случай. Что ж, вполне возможно, эти загадочные воры действительно хотели забрать улики, а не поживиться аппаратурой Ирмелина. Только вот вопрос – кто это мог сделать? Ведь, если я правильно понял, Шутов к тому времени находился уже за решеткой.

– Я спрашивал его о сообщниках, но он только расхохотался мне в лицо. Он ведь до сих пор отрицает свою причастность к убийству.

– Очень интересная информация, Дмитрий. Есть над чем поразмыслисть. А сейчас нам, наверное, действительно пора на старт. И ты занят, да и у меня времени не так уж много. Кроме того, и Алексей, думаю, рад будет от меня наконец избавиться, – усмехнулся Лев. – Я уже его, наверное, замучил своими «дополнительными просьбами».

Новость об ограблении заинтересовала Гурова чрезвычайно и вызвала массу догадок и предположений.

Он помнил, что сразу же после убийства полицейские обыскали вагончик, где проживал Шутов, и ничего подозрительного там не нашли. «Дом» Ирмелина обыску не подвергался. Вместе с тем, если «курьером» и «смотрителем» банды был именно Ирмелин, то искать наркотики, о которых без устали трезвонила Галина Селезнева, следовало именно у него.

Полицейские об этом не знали, но преступники знали прекрасно. И в ближайшее же удобное время отправились именно по тому адресу, где вероятнее всего можно было обнаружить товар. Но, судя по тому, что «волгоградские товарищи» так ничего и не получили, посланцы мафии обнаружить ничего не смогли.

«Что же произошло? – раздумывал Гуров. – Ирмелин действительно недосмотрел, и тайничок почистили еще до того, как туда наведались хозяева? Или он сам перепрятал зелье из соображений большей надежности? А бандиты, узнав об этой неуместной инициативе и излишней самостоятельности, решили мальчика наказать – чтоб неповадно было. А о новом тайнике спросить позабыли. Или так усердно «спрашивали», что парень не выдержал кислородного голодания».

Точного и определенного ответа по поводу мотива убийства у полковника пока не было, но новый факт, который сообщил ему Щеглов, подтверждал, что основные предположения его верны и он на правильной дороге.

Ночной «обыск» в вагончике Ирмелина, в сочетании с информацией о том, что в волгоградское «отделение» мафии не пришел товар, с полной очевидностью давал понять, что именно там искали. Поэтому, каковы бы ни были мотивы убийства Ирмелина, в главном Гуров был совершенно уверен – крупная партия наркотиков действительно развозится по городам вместе с имуществом гастролирующего цирка и в настоящее время все еще находится где-то среди этого имущества. Осталось только выяснить где.

Отвлекшись от своих размышлений, он прислушался к Щеглову, который уже с минуту объяснял ему что-то.

– У меня тут машина, – говорил майор. – Я вас отвезу и договорюсь, чтобы охрана выполняла ваши приказания. Мало ли. Может быть, что-то дополнительное понадобится или Шутов задурит. Сам я с вами там сидеть не смогу, так что распоряжусь, чтобы они проследили. За порядком, так сказать.

– А Шутов «дурит»? – с интересом спросил Лев.

– Как сказать? Драться, конечно, не лезет, но заскоки случаются. Он ведь до сих пор отрицает свою вину. Уперся, как баран, не убивал я, и все. Я, честно говоря, даже сам слегка спасовал, видя такое упорство. Специально разговаривал со специалистами, спрашивал, может ли медведь задушить человека.

– Вот как? И что же выяснилось? Может?

– Мне ответили, что совсем уж невероятным такой случай считать нельзя, но чтобы медведь сначала задушил, а потом сел рядом и начал расковыривать горло… В общем, по мнению специалистов, это должен быть какой-то совсем особенный медведь.

– То есть ты уверен, что это сделал именно Шутов?

– В привидения я не верю, а из реальных существ рядом с трупом находились только медведь и Шутов. Выбор, как видите, небольшой.

– Это точно.

Восстанавливая в памяти события, не так давно произошедшие с ним в Самаре, Гуров вспомнил эмоциональную Галину, и ему вдруг пришла мысль проверить ее предположения.

– А вот ты сказал, что Шутов «дурит», что случаются у него «заскоки». А у тебя не было ощущения, что это – результат воздействия каких-нибудь препаратов?

– Транквилизаторы? Да нет, не похоже. Те, кто постоянно этим балуется, по-другому себя ведут. Да и выглядят по-другому. То полусонные, как амебы бесчувственные, то агрессия прет, так и кажется, что сейчас набросится и покусает. Нет, не думаю, что Шутов «сидит» на чем-то, – снова повторил Щеглов. – Просто характер такой. Взбалмошный. На воздействие препаратов не похоже.

Доставив Гурова в изолятор, Щеглов представил его дежурному, объяснив, что «нашему коллеге из Москвы необходимо поговорить с подозреваемым», и провел в комнату для допросов, удивительно похожую на подобные комнаты в московских изоляторах.

Дождавшись, когда приведут Шутова, майор сразу сориентировал своего подопечного:

– Это оперуполномоченный из Москвы. Вы должны правдиво и без утайки отвечать на его вопросы и сообщать все сведения, которые он потребует.