— Да.

Она сжала губы, в ее глазах была печаль и боль потерянной любви. Дэмьен знал, что она чувствует, и впервые понял, какой будет его жизнь, его будущее, если у него останется такая же горечь, как у Ванды. Это была некрасивая картина. Он хотел того же, что увидел в снежном шаре. Он хотел ее. Он опустил руку на плечи Ванды:

— Что будем делать?

— Не мы. — Она повернулась к нему. На ее глазах блестели слезы. — Я слишком стара, чтобы прощать, а ты нет.

Он повернулся и еще раз посмотрел на бульдозеры.

— Да. Я еще не старый. Рождество нужно проводить с семьей.

* * *

Если они и начинали свой бизнес как партнеры, то за последние несколько месяцев крепко сдружились. Было утро, и все трое уехали из дома, оставив там своих кошек и спящих женихов и мужей, и приехали в офис, чтобы съесть французскую халу Оливии и открыть подарки от Санты. Несколько дней назад они вытащили жребий, кому из партнеров дарить подарок. Они сидели вокруг рождественской елки как одна семья.

Оливия вытащила имя Мэри. Взяв маленькую коробку, та с замиранием сердца, как в детстве, открыла ее. И тут же радостно взвизгнула, увидев сережки из жемчуга с бриллиантом посередине.

— Какая прелесть, Лив! — проговорила Мэри, обрадованно улыбаясь подруге. — Спасибо.

— Жемчуг — камень, соответствующий знаку зодиака твоего будущего ребенка, — объяснила Оливия. — А бриллиант подходит тебе.

— Так и должно быть. — Мэри рассмеялась. — Спасибо тебе!

— Я вытащила твое имя, Оливия. — Тэсс встала и подвинула огромную коробку к взволнованной подруге: — Это для тебя.

— Ничего себе, спасибо. Из нее кто-нибудь выскакивает?

— Да, Маку это понравилось бы, — пошутила Тэсс.

Усмехнувшись, Оливия порвала упаковочную бумагу Санты, затем остановилась и уставилась на то, что было внутри. Для кулинарного эксперта фирмы, коим она являлась, лучшего сюрприза, чем то, что она увидела в коробке, придумать было просто невозможно. Там было двенадцать бутылок лучшего, по мнению Оливии, сицилийского оливкового масла.

— О боже, где ты его раздобыла?

— Один из моих клиентов в этом году — итальянский импортер.

— Не могу поверить! — Оливия потрясенно взглянула на обеих, не обращая внимания на их улыбки. — Дюжина бутылок! С чего начать? Ну, первое — это салат панцанелла, потом основной томатный соус, потом конечно…

— Полегче, шеф, — произнесла Мэри со смехом. — Кулинарные шедевры пять минут могут подождать. Теперь — очередь Тэсс.

Щеки Оливии стали розовыми.

— Конечно, извини, Тэсс.

— Никаких проблем, Лив. — Тэсс с улыбкой взяла коробку, которую ей протягивала Мэри.

— Надеюсь, что правильно выбрала размер, — пробормотала Мэри.

Упаковочная бумага оторвалась легко, и Тэсс точно знала, что Мэри купила ей туфли. Но когда она открыла коробку и увидела супердорогие красные лодочки на шпильке от Джимми Чоу, то чуть не упала. Они были потрясающи. Она никогда не позволила бы такие, хотя и мечтала о них.

— Спасибо, Мэри. Они ошеломляющи. И мой размер.

— Они как рубиновые шлепанцы, — сказала Мэри, потом, не сводя глаз с Тэсс, произнесла: — Везде хорошо, а дома лучше, знаешь? Я просто хочу, чтобы ты всегда чувствовала себя здесь с нами как дома. Что бы ни случилось, независимо от прошлого, я, ты и Оливия — мы всегда будем семьей.

Горло Тэсс сжалось. Она не хотела показывать эмоции, но было слишком поздно. Она смахнула слезы с глаз и покачала головой.

— Черт, из-за вас я плачу, — сказала она, смеясь. — И спасибо. Пять лет назад, когда я вошла в этот бизнес, то никогда не думала, что приобрету в нем двух лучших подруг.

Оливия схватила ее за руку:

— Я тоже.

— Давайте сделаем это традицией, — предложила Мэри. — Каждое рождественское утро.

Тэсс кивнула:

— Я поддерживаю предложение.

— Я тоже, — сказала Оливия, поднимая обрывки упаковочной бумаги, чтобы выбросить в мусорное ведро. Но, проходя мимо елки, она остановилась: — Эй, здесь есть кое-что еще. — Она достала длинный конверт. — На нем твое имя, Тэсс.

— От кого это? — Тэсс посмотрела на Мэри.

Она пожала плечами:

— Не от меня.

Оливия вслед за ней отрицательно покачала головой.

— Не от меня.

Потом Мэри снова посмотрела на конверт:

— На нем написано: «Тэсс, продолжай верить. С любовью, Санта».

Оливия снова подняла глаза:

— Что это значит?

Страх, тепло и удивление смешались у Тэсс внутри. Она знала точно, от кого был конверт. Но что там внутри — радость или печаль? Обе подруги уже подталкивали ее.

— Открой его, — убеждала Мэри.

Оливия поддержала ее и сунула конверт растерянной девушке в руку:

— Да, Тэсс. Давай.

Тэсс сглотнула комок в горле и открыла конверт. Она вынула листок и стала читать первую страницу. Ее пульс участился, и голова закружилась. Это были документы на маленький красный дом, который Дэмьен записал на ее имя. Он не разрушил его, а подарил ей.

— Что это? — тихо спросила Оливия.

«Не знаю», — с наворачивающимися слезами подумала Тэсс, отчаянно стараясь не разрыдаться вслух. Что это? Извинение? Прощение? Окончательное прощание? Тэсс посмотрела на них обоих и, проглотив слезы, улыбнулась:

— Похоже, это предложение о перемирии.

Оливия удивленно приподняла брови:

— От экс-клиента, экс-бойфренда?

Тэсс кивнула. Мэри посмотрела на них обоих:

— И это вся информация? Может, посвятите меня уже во всю эту историю?

Оливия рассмеялась:

— Конечно. Но вот только Тэсс нужно уйти прямо сейчас.

Быстро улыбнувшись им обоим, Тэсс схватила свое пальто и кошелек и по пути к двери услышала, как Оливия объясняла:

— Помнишь того супергорячего парня с синими глазами на твоей вечеринке по поводу помолвки? Ты и не должна была его запомнить, потому что смотрела на Итана, но этого мужчину трудно было не заметить. Оказывается, он и Тэсс раньше встречались…

Через два с половиной часа Тэсс добралась до Трибьюта. Ее сердце отчаянно билось, когда она съехала с автострады и направила машину по дороге в город. Но, повернув на главную улицу, а потом в такой знакомый переулок Ярр, ей вдруг стало страшно. Что она найдет, добравшись туда? Был ли дом в том же состоянии, в каком она оставила его, или бульдозеры добрались до него? А что она увидит внутри него?

И, помоги ей Бог, что скажет ей Дэмьен?