– Не дразни его больше, глупая девчонка, - сердито принялась выговаривать она Кристен. - Ты пожалеешь, если тебе удастся затащить его в постель, потому что для него ты все равно останешься только рабыней.

Это было похоже на правду и поэтому привело Кристен в ярость. Готова ли она отдать свою невинность мужчине, который может никогда не ответить ей взаимностью? Она была так убеждена, что заставит его влюбиться в себя, но теперь у нее появились сомнения на этот счет, а она очень не любила сомневаться в чем-либо. Это подрывало ее уверенность в себе и погружало в состояние глубочайшей депрессии.

Как обычно по утрам, они проводили уборку в комнатах, в том числе и в спальне Ройса. Прежде Кристен смотрела на его кровать с чувством нарастающего возбуждения. Сегодня же ей хотелось разнести ее в щепки. Она с такой силой принялась взбивать подушку, что изо всех швов полетели перья.

– Из одной крайности в другую, - заметила Ида, неодобрительно качая головой. - Не думай больше о нем.

– Оставь меня в покое, - огрызнулась Кристен. - Вчера вечером ты уже сказала все, что могла.

– Но, как видно, этого было недостаточно. Если ты замыслила причинить ему вред, тебе лучше одуматься, пока не поздно.

Это оказалось последней каплей после того, как Кристен провела бессонную ночь, мучительно пытаясь побороть неведомые ей доселе чувства, которые пробудил в ней этот сакс.

– Причинить ему вред? - взвилась она. - Если я кому и причиню вред, женщина, так это тебе, если ты сейчас же не прекратишь цепляться ко мне!

Ида настороженно отступила назад. Она позволила себе чересчур расслабиться в присутствии Кристен; которая до сих пор не проявляла никаких признаков враждебности. Она даже начала испытывать что-то вроде привязанности к этой девушке, забыв, что та принадлежит к племени, для которого убийства и насилие были привычной частью их жизни. Она настолько утратила бдительность, что уже не боялась оставаться с ней наедине, как сейчас. И, глядя на молодую женщину, кипящую от гнева, Ида подумала, что она может запросто несмотря на кандалы схватить ее и вышвырнуть в открытое окно. Кристен была достаточно высокой и сильной, чтобы с легкостью проделать это. Конечно, она не настолько глупа, чтобы вытворять такое. Но все-таки у нее вполне хватит для этого сил.

Ида поспешно направилась к двери и, по мере того как она удалялась от Кристен на безопасное расстояние, ворчала все громче и громче:

– Ты еще смеешь угрожать старухе? И это после того, как я защищала тебя, не позволяя никому плохо обращаться с тобой? - У самой двери она остановилась и бросила на Кристен сердитый взгляд. - Заканчивай уборку сама. И когда спустишься вниз, потрудись вести себя потише, не то остаток дня тебе придется провести под замком и без ужина. Тогда увидишь, будет меня это волновать или нет. И не копайся здесь, тратя время попусту, не то я пришлю за тобой кого-нибудь из мужчин. Его тебе будет не так-то легко выкинуть из окна.

Кристен на секунду оторопела, услышав последнее, столь необычное заявление, однако быстро выбросила его из головы. Впервые она осталась одна в незапертой комнате. И это была его комната. Она могла бы в считанные минуты перевернуть здесь все вверх дном и устроить настоящий погром. Рядом не было никого, кто бы мог помешать ей. После этого Ройс, безусловно, прикажет выпороть ее, но она будет только рада, потому что боль принесет забвение, а следом за этим - ненависть. Ведь, несмотря ни на что, она так и не смогла возненавидеть его. Должна была бы, но не смогла.

Идея была очень соблазнительной, но еще больше ее привлекала возможность отыскать боевой топор - единственное оружие, способное помочь ей бежать. Она и так потратила слишком много времени, предаваясь мыслям об этом саксе, когда ей давно следовало бы подумать о побеге. Топором можно легко перерубить цепь на кандалах. С помощью топора можно открыть ставни, которые каждую ночь запирали на окнах ее комнаты. Кроме тюфяка, ее постель состояла лишь из тонкого одеяла и простыни, но если связать их между собой, да еще привязать к ним свою одежду, их длины может вполне хватить, чтобы спуститься из окна. Тем же самым топором можно будет открыть двери, за которыми держат взаперти Торольфа и всех остальных. Если бы только она нашла этот топор, то могла бы сейчас спрятать его у себя в спальне, прежде чем спуститься вниз. И тогда сегодня ночью…

Однако среди разнообразного оружия, висевшего на стене, не оказалось ни одного топора. Кристен быстро склонилась над огромным сундуком, стоявшим в ногах кровати, и открыла его. Она осторожно вынула одежду, лежавшую сверху, но под ней тоже оказалась всего лишь одежда Она взглянула на маленький сундучок, приткнувшийся к стене между окнами, но на нем красовался большой замок.

Она снова повернулась к стене. Там висели старые мечи, некоторые из них были богато инкрустированы серебром, а у одного ножны были из чистого золота Там были также копья, арбалет, длинная булава, должно быть, очень древняя, и множество кинжалов разнообразной длины и формы. У девушки чесались руки, так ей хотелось стащить один из них, но она знала, что пустое место на стене сразу же бросится в глаза. Однако с помощью кинжала она, возможно, сумеет взломать замок на сундуке, причем так, чтобы этого не заметили или, по крайней мере, обнаружили не сразу.

Кристен сняла со стены самый маленький кинжал, который больше всего подходил для такой работы, и присела на корточки возле сундука. Но замок оказался очень непростым. Она даже не могла обнаружить отверстия для ключа.

– Дело в том, что он не заперт. Замок служит всего лишь в качестве украшения. Этот сундук не запирается. Не смущайся, попробуй поднять крышку, и ты сама убедишься в этом. Моему кузену незачем запирать ценные вещи, потому что он знает - в его доме нет воров.

Кристен медленно, со страхом повернула голову, услышав незнакомый голос. Но страх сразу же улетучился, едва она увидела лицо этого человека. Она его знала. Она узнала эти ярко-голубые глаза, этот рост, всего на несколько дюймов превосходящий ее собственный. В ее память навсегда врезался образ этого мужчины, стоявшего с мечом в руках рядом с оседающим на землю Селигом.

– Ты! - прошипела Кристен, вскакивая на ноги. - Ты должен был умереть!

Он не обратил внимания на ее слова. Его взгляд медленно скользил по ней, глаза широко раскрылись от изумления.

– Бог мой, Ройс в своих описаниях не отдал тебе должное!

Кристен, как и он, тоже не слышала ни слова. Она сию минуту бросилась бы на него, но ярость не настолько затуманила ее рассудок, чтобы забыть о кандалах, сковывающих ее движения. Она медленно двинулась к нему, и цепь с грохотом потащилась за ней по полу, привлекая его внимание. Увидев кандалы, он болезненно поморщился. Его очевидное сочувствие не произвело на нее никакого впечатления. Если только он не заметит кинжала, зажатого в ее руке, она сможет одолеть его.

Кристен заговорила, чтобы отвлечь его внимание. Еще минута, и она окажется совсем рядом с ним.

– Я не справлялась о тебе. Я решила, что ты умер, потому что никто не упоминал твоего имени.