– Я вынужден был все это время оставаться в постели. Тебе почти удалось…

Она нанесла молниеносный удар, целясь ему в шею. Но его реакция была лучше, чем Кристен рассчитывала, поэтому она тут же изменила тактику и попыталась вонзить кинжал ему в бок, который оказался открытым, когда он вскинул руку, защищаясь. Но он опять ухитрился опередить ее, резко отпрянув. Если бы лезвие кинжала было хоть чуточку длиннее, она ранила бы его. А так она лишь разрезала на нем тунику и слегка оцарапала ему кожу, на которой выступила кровь. Она успела заметить это, пока пыталась восстановить равновесие и найти точку опоры, чтобы нанести ему боковой удар в шею.

Левой рукой он схватил ее за запястье, когда кинжал был уже в нескольких дюймах от цели. Но кузен Ройса был еще довольно слаб, а Кристен вложила в этот бросок всю свою мощь. Лезвие снова коснулось его кожи, опять выступила кровь, и единственное, что он успел сделать - это отклонить удар, повернув ее руку так, что острие зажатого в кулаке кинжала было обращено вниз.

Для своего роста он был довольно худощавым и далеко не таким сильным, как Ройс. А Кристен была охвачена жаждой мести, что придавало ей дополнительные силы. Он не мог удерживать ее одной левой рукой. Она чувствовала, как Хватка его ослабевает, и вместо того чтобы продолжать вырываться, снова бросилась на него. Лезвие наполовину вонзилось ему в грудь, прежде чем его правая рука пришла на подмогу левой, и он успел выдернуть кинжал из раны.

– Бога ради, женщина, остановись!

– Только когда ты сдохнешь, саксонская собака!

Свободной рукой она схватила его за волосы, пытаясь повалить на пол. Но он повернулся к ней спиной, вывернув при этом правую руку девушки и плотно прижав ее к своему телу, что дало ему возможность вырвать у нее кинжал. Лишившись оружия, Кристен зарычала в бессильной ярости. Но тут он сделал ошибку и отпустил ее. Прежде чем он успел повернуться к ней лицом, Кристен сцепила руки в замок и изо всех сил огрела его по спине.

Сила удара была такова, что он вылетел в коридор и ударился о противоположную стену. Кинжал упал на пол, как раз посередине между ними. Кристен рванулась к нему, но споткнулась о свои проклятые цепи и потеряла равновесие. Кузен Ройса повернулся к ней в тот момент, когда она падала на пол, и бросился на нее. В результате этого столкновения они буквально влетели обратно в комнату, где тяжело грохнулись на пол.

Если бы Кристен была послабее, это положило бы конец их схватке. Сам Олден уже праздновал победу. Он лежал на ней сверху, вытянув ее руки у нее над головой и крепко сжимая ее запястья. Он смотрел на нее с недоумением, отчасти уже утратив к этому моменту свое дружелюбие.

– В чем дело? - резко спросил он. - Ройс говорил, что до сих пор ты ни к кому не проявляла враждебности. Чем я отличаюсь от других?

– Ты убил Селига! И рано или поздно я отомщу за него!

Не успев договорить, она с силой отшвырнула его от себя. В ту же секунду она оказалась верхом на нем и, вцепившись ему в волосы, дважды с силой ударила его головой об пол, прежде чем чьи-то руки обхватили ее и приподняли в воздух.

Кристен отбивалась, но ее стиснули с такой силой, что у нее перехватило дыхание, и чей-то голос прошипел ей прямо в ухо: “Уймись!"

О, как несправедливо! Только не он! Она могла бы вступить в бой с кем угодно, только не с ним!

Кристен послушалась и обмякла в его руках, все еще не отрывая взгляда от человека, распластавшегося на полу. Еще минута, и она оглушила бы его настолько, чтобы успеть добраться до стены и схватить еще какое-нибудь оружие. В этот раз она бы выбрала такое, чтобы наверняка довершить задуманное. Ну почему этот сакс появился именно сейчас?

– Бога ради, что ты здесь делаешь, Олден? - требовательным тоном спросил Ройс.

– Я?! - Олден сел и нерешительно потряс головой - Ты посмотри на меня! Разве похоже на то, будто это я что-то делал?

– Нет, и я желаю знать почему! Если ты собираешься сообщить мне, что женщина дважды одержала над тобой верх…

– Помилосердствуй, Ройс! - Олден поморщился. - Я еще слаб, как ребенок, а ее вовсе не назовешь хрупкой женщиной. Попробуй побороться с ней и сам увидишь.

– И все-таки она всего лишь женщина, - презрительно проговорил Ройс. Сказав это, он с силой отшвырнул Кристен от себя, рассчитывая, что она рухнет на пол, но девушка всего лишь споткнулась, быстро восстановила равновесие и, гордо вскинув голову, мрачно уставилась на него.

– Всего лишь женщина, а? - Олден покачал головой. - Что ж, пусть так, но она невероятно ловко владеет оружием, поэтому не говори мне потом, что я не предупреждал тебя, хотя, похоже, она лелеет кровожадные замыслы лишь в отношении меня.

– Почему?

– Спроси у нее.

Ройс повернулся к Кристен.

– Почему? - повторил он.

Она скрестила руки на груди, отказываясь отвечать. Ройс, окончательно потеряв терпение, рявкнул на Олдена:

– Что она сказала тебе?

– Что я убил какого-то Селига. Она говорит, что намерена отомстить за него.

– Любовник, скорее всего.

– Вовсе не любовник! - выкрикнула Кристен, и ее глаза потемнели от бешенства.

– Тогда кто он такой?

– Этого ты никогда не узнаешь, сакс!

– Клянусь Богом, я заставлю тебя говорить! - разъярился он и, схватив ее за руку, рванул к себе.

– Ты уверен? - насмешливо протянула она. - А как ты сможешь меня заставить? Ты станешь бить или пытать меня? Ты можешь это сделать, но и тогда я скажу лишь то, что захочу, и ни слова больше. И я никогда не стану просить пощады, сакс, поэтому можешь убить меня прямо сейчас, чтобы покончить со всем этим.

– Ступай вниз! - зарычал Ройс, снова отталкивая ее.

Она медленно вышла из комнаты, но ее осанка и походка были воистину королевскими. Ройс еще долго, хмурясь, смотрел ей вслед, даже после того, как Кристен скрылась из виду. А потом он повернулся к своему кузену, который как раз пытался подняться на ноги.

– Ох, только не кричи на меня больше, Ройс! Господи помилуй, я услышу достаточно воплей, когда Дарель увидит эти новые раны.

– Тогда поди сам обработай их и не говори ей ни слова. Ты не сильно пострадал?

– А я уже начал думать, что ты никогда не поинтересуешься этим, - улыбнулся Олден. - Нет, всего несколько царапин - хотя, видит Бог, еще немного, и мне перерезали бы горло. Она дерется как дьявол и даже не предупредила, что собирается напасть на меня.

– Иди, перевяжи свои раны, Олден, - с раздражением сказал Ройс.

– Я и так намерен это сделать, прежде чем Дарель снова уложит меня в постель и запрет в комнате. Для любящей сестры она действует на меня несколько угнетающе.

– Олден?

– Да? - Он обернулся, стоя уже на пороге.