— Зачем Ларион его убил? — Яша не сводил с него глаз.

— А зачем он на меня наехал?

— А он наехал?

— Плохо работаешь, начальник. Надо было сразу понять, что Лариону нужно. Он и с Рената снять хотел, а с меня уже поимел. Пятьдесят штук! Приставил нож к горлу! — Хворост запустил палец под ворот рубахи. — А со мной жена молодая. Она все видела, может подтвердить.

— В полицию почему не заявил?

— Сам решил разобраться.

— Получилось?

— Да, подъехал вчера к Лариону и разобрался.

— Куда ты подъехал? На свою базу?

— Ну да, моя база. Мои люди там отдыхают. И что?

— Ларион — тоже твой человек?

— Ларион случайно туда заехал. Я потому и узнал про него, что база моя.

— А Гаджиева он убил?

— Ну а кто же еще?

— Он сам тебе это сказал?

— Дал понять. Так, погоди, ты что, на пушку меня хочешь взять?

— А ты повелся, да?

— Зачем повелся? Я всю правду тебе выложил. Как было, так и сказал. Мне бояться нечего.

— А если повелся, значит, что-то не так с тобой. Если ты наехал на Ларионова, почему он с твоей базы не съехал?

— А вот это вот лишнее! — Хворостов покрутил рукой так, как будто ввинчивал в потолок лампочку. — Я ведь и обидеться могу, за дверь выставить.

— И все-таки, почему Ларион с базы не съехал?

— А я откуда знаю, съехал он или нет?

— Собирайся!

— Не понял! — вскинулся Хворост.

— К жене твоей поедем. Хочу знать, как Ларион на вас наехал. Что да как там было.

Хворостова нужно было держать под наблюдением, чтобы он не позвонил жене и не научил ее, как нужно себя вести. Но Леша мог указать ему на дверь и даже поднять на смех.

После убийства Гаджиева прошло уже немало времени, а Яша только сейчас догадался свести очевидное с вероятным. Раньше надо было выяснять причину, по которой Ларионов порешил одного бывшего бандита и наехал на другого.

Но Хворостов не стал возражать, и они поехали к нему домой. Щелкачев следовал за ними.

Автоматические ворота — удобство о двух концах. Конечно, хозяину дома хорошо. Нажал на кнопку, дождался, когда «сим-сим» откроется, и вперед. Но в это время налетчик запросто может проникнуть во двор и атаковать его прямо в машине. Ворота открываются медленно. Тут главное — не упустить момент.

Машина стояла с заведенным двигателем, оружие наготове. Как только ворота придут в движение, Вензель ударит по газам и на форсаже пройдет сто метров. Ларион высадится и пойдет напролом. Вязаные шапочки с прорезями для глаз у них есть, раскатать их в маски не проблема.

— А если машина не со двора, а в него? — спросил Вензель.

— Тем лучше, — сказал Ларион, глянул на него и усмехнулся.

Если ворота откроются неожиданно, то можно будет прозевать, опоздать. А если машина подъедет к воротам со стороны улицы, то момент истины точно не упустишь.

— А если кто-то случайный заедет?

— Тем хуже. Для них.

— А если менты?

— Не каркай.

— Нас ведь замочат.

— Не ной.

— Что-то стремно.

— Тебе бабки не нужны?

— Нужны!

— Тогда какие вопросы?

— Долго ждать?

— Да хоть всю жизнь, — ответил Ларион и скривился.

Рано или поздно ворота откроются, и баскетболист Размолов получит свой самый главный в жизни приз.

Леша Хворост поднимал реальные деньги. Солидный бизнес, приличный офис, особняк, охрана. Что-то подсказывало ему, что жена будет самой яркой жемчужиной в этом ожерелье. Евгения Хворостова не обманула его ожиданий, более того, превзошла их. Дух у него от ее красоты не захватило, но кончики пальцев кольнул слабый ток.

Разволновалась и Евгения, но ее взбудоражили воспоминания, а не личное впечатление. Нежные щечки пошли красными пятнами.

— Это было ужасно! Они ворвались в машину! Приставили нож к горлу!

— Этот? — Яша показал ей фотографию Лариона.

— Этот. Он угрожал, сказал, что изнасилует меня. — Евгения стала красной как рак.

Хворост глянул на нее с упреком, но промолчал.

— Алексей, конечно, испугался, сразу же снял деньги. Они все равно собирались нас убить, уже повезли, но Леша сделал им предложение, от которого они не смогли отказаться, — сказала Женя.

— Какое предложение?! — Яша мертвой хваткой вцепился в это слово.

— Они сами этого хотели! — нервно проговорил Хворост.

— Чего хотели!

— За мой счет жить хотели, чего тут непонятного! Вот я и предложил им по тридцать штук в месяц. — Хворост счел это свое объяснение логичным и стал успокаиваться.

— Так вы ему вчера деньги привозили? — Яша решил не «тыкать» ему в присутствии жены.

— Ствол я ему вчера привозил! Под нос! Сказал, что если еще раз увижу, то убью!

— Вы с охраной были?

— Да какая разница?

— Большая разница. Ларионов был не один. Да он и сам по себе очень опасен.

— Да во мне злости на сто таких Ларионов хватило бы! Тогда со мной Женя была, а вчера я один поехал, за нее не боялся. Ларион это понял. Короче, он к нам больше на пушечный выстрел не подойдет.

— А деньги?

— Какие деньги? — не понял Хворост.

— Ты же говорил, что на счетчик Лариона поставил. — Яша усилил нажим, потому снова перешел на «ты».

Евгения смотрела на него с живым интересом. Ей казалось невероятным, что кто-то может разговаривать с ее супругом в таком тоне.

— Он сказал, что вернет деньги.

— Когда?

— Так в том-то и дело, что никогда. Будет бегать от меня как последняя сволочь. Туда ему и дорога. У тебя все, майор?

Яша понял, что Хворост его больше терпеть не станет. В рамках приличий он сделал все, что мог, а лимит на хамство у него неисчерпаем. Пора было уходить.

Он вышел за ворота, подошел к машине, возле которой стоял Щелкачев, остановился, закурил, повернулся лицом к дому и заметил, как дернулась занавеска на втором этаже. Кто-то наблюдал за ним из окна. Уж ни Евгения ли?

Яша повернулся к машине, сел за руль. Не о женщинах сейчас надо думать, а о деле. Зачем на самом деле Хворост встречался с Ларионом? Что они там задумали?

Может, надо ехать на базу и брать Лариона?… Но ему не хотелось заниматься им. Тем более что Хворостов действительно мог встретиться с Ларионом, чтобы отбить у него охоту к легкой наживе.