Эстелла задумчиво посмотрела на дядю.

— А сколько тебе лет, Чарли?

Купер удивился этому вопросу.

— Почти пятьдесят, — ответил он, распрямляя плечи и безуспешно стараясь подобрать свой «пивной» живот.

— Значит, ты не слишком старый для физической работы?

— Конечно, нет! — возмущенно воскликнул Чарли, но тут же осекся. — Постой! Это ты к чему?

— К тому, что сама я вряд ли смогу положить новые металлические листы на крышу. А поскольку мой приезд в Кенгуру-кроссинг — твоя идея, будет справедливо, если ты поможешь мне отремонтировать дом своего брата.

— А кто будет следить за гостиницей и баром? — выпалил Чарли, потому что мысль о физической работе на жаре привела его в ужас.

— Если главное твое дело в течение дня — протирание стаканов, думаю, что ты сможешь уделить несколько часов моему дому.

Чарли Купер скривился, но спорить не стал.

— Мне все-таки не очень нравится идея жить в долг, — продолжила свой монолог Эстелла, полная решимости найти выход из этого сложного положения, так же как Чарли был полон решимости избежать работы в доме брата. — А у Марти Эдвардса есть скот или домашние животные, которым, может быть, нужна моя помощь?

— Да нет… Если, конечно, не считать Звездочета… Но ему уже не поможешь.

— Звездочет! Позволь мне спросить, что это за животное, которое назвали Звездочетом? — молодая женщина надеялась, что это не бык породы брахман — с горбом, длинными ногами и большими складками кожи на шее, фотографию которого она видела в журнале по специальности.

— Звездочет был одним из лучших скаковых жеребцов в нашей стране.

Эстелла Лофорд успокоилась. Она любила всех животных, но лошадей больше всего.

— Он три года подряд выигрывал скачки в Кенгуру-кроссинг. Потом Марти свел его с очень сварливой кобылой, и конь как-то повредил себе спину. Росс пытался найти новые методики лечения, чтобы помочь Звездочету, но Марти был против нововведений. А потом… потом с Россом произошел несчастный случай… Марти хотел усыпить коня, но его покойная жена любила Звездочета, поэтому, думаю, он так и не решился это сделать.

— Есть много причин, по которым у лошади может болеть спина. Ты не знаешь, у коня что-то с костями или с мышцами?

— Понятия не имею. Я в таких вещах совсем не разбираюсь. Тебе нужно посмотреть в записях своего… в записях Росса. Он всегда делал пометки.

— Отлично! Я так и сделаю. Не знаю, смогу ли помочь Звездочету, но, думаю, взглянуть на него мне стоит.

— И не рассчитывай на это! Марти не позволит тебе осмотреть жеребца. Он слишком боится, что узнает плохую новость или что конь пострадает.

— Надеюсь, лошадь не мучается понапрасну. Где Марти его держит?

— На заднем дворе магазина… Но, Эстелла, он не разрешить тебе осмотреть коня.

— Поглядим.

Тедди Холл снял шляпу и почесал вспотевшую голову.

— Это уже моя пятая корова, у которой случился выкидыш, — сказал он. Ветер гнал пыль по загону, где лежало безжизненное тело недоношенного теленка, рядом с которым стояла его горевавшая мать. — Не могу понять, в чем дело, Джон. Не может же это быть совпадением…

Джон Мэтьюз, владелец соседнего пастбища, стоял рядом с Тедди у общей скважины.

— Я тоже не понимаю, что случилось, — ответил он. — У моих коров еще выкидышей не было, но все равно что-то определенно не так. Можно поговорить с другими владельцами пастбищ и узнать, не было ли у них тех же проблем… Или можно вызвать ветеринара.

Посмотрев на Джона, Тедди нахмурился.

— Нет смысла торопиться. Коровы могли съесть что-то не то. Во время засухи они иногда плохо соображают и начинают есть растения, к которым обычно даже не прикасаются. Например, аксирис или амарант.

— Может, конечно, и так… Но думаю, если спросить ветеринара, вреда не будет. Как и мы все, ты уже потерял достаточно коров из-за нехватки корма.

— Ты еще не видел замены Росса Купера. Она молода… до неприличия, этакая городская штучка, раздражительная, как… как коричневая змея. И еще она такая худышка. Первый порыв ветра выдует ее из загона, как облако пыли, — проговорил он с отвращением в голосе. — И я больше чем уверен, что у нее просто не хватит силенок помочь корове при сложных родах.

— Я все про нее слышал от Берта. Но могу повторить то, что сказал ему: может быть, это совсем неплохо, если она только что закончила университет. Зато должна разбираться во всех новейших вакцинах и заболеваниях…

— Ерунда! Что может знать человек из Лондона об австралийском скоте?

— Ты что, забыл, Росс ведь тоже приехал сюда из Лондона?

Тедди действительно это забыл. Росс так долго прожил в буше, что всем им казался австралийцем больше, чем аборигены.

— Может, и так… Но это было давно. И опыт ничем не заменишь. А у этой дамочки опыта никакого. Да я скорее сам во всем разберусь, чем послушаюсь ее совета. Она не пробыла в городе и пяти минут, а уже обозвала Дэна Дугана «безответственным».

— Ну да… мне говорили.

— Нам здесь такие не нужны. Чем скорее она уберется обратно, тем лучше.

— Может быть, и так, Тедди, но если эти проблемы с коровами будут продолжаться, то тебе понадобится помощь.

Эстелла решила сначала просмотреть записи Росса, а уж потом идти к Марти поговорить о Звездочете. Она уже пролистала их, когда наводила порядок в приемной и в небольшом кабинете Росса, и обратила внимание, что, когда дело касалось ведения медицинских записей, ее отец был таким же методичным и организованным, как с лекарствами и инструментами. Начав внимательно читать его записи, Эстелла заметила, что кроме данных о животных он вставлял туда небольшие забавные описания владельцев своих пациентов. Читая эти комментарии, она иногда непроизвольно улыбалась, так как в некоторых случаях казалось, что Росс считал, что его помощь больше нужна самим владельцам, а не их животным. Однако записи о Звездочете оказались совсем другим делом.

В них описывались сравнительно легкие повреждения и кожные заболевания, которые Звездочет перенес за несколько лет. Эстелле было приятно видеть, что Марти Эдвардс очень заботился о здоровье своего коня; фактически, судя по заметкам Росса, он носился с ним чуть ли не как с малым ребенком. Поэтому Эстелла не могла понять, что же изменилось в случае последнего заболевания Звездочета. Читая дальше, она обнаружила, что коня, собственно, никак и не лечили. Росс писал, что посоветовал Марти отвезти коня в Элис-Спрингс, чтобы сделать рентген, но у Марти не было денег ни на такую поездку, ни на такое обследование. Росс предлагал помочь с расходами, а Марти упрямо отказывался, и это говорило о том, что не деньги были главной проблемой. Очевидно, причина лежала гораздо глубже. Вчитываясь в записи Росса, Эстелла буквально чувствовала его глубокое разочарование. Его диагнозом было повреждение мускулов, а в комментарии отец написал, что видел, как конь повредил себе спину. По его мнению, болезнь животного вряд ли была серьезнее, чем простое растяжение мускулов или связок. Но он не мог понять, почему бедро и левая передняя нога Звездочета продолжали болеть.