Халт почувствовал себя плевком на сапоге, тупым ничтожеством. Вот теперь он действительно подставил Орден. Да, но о том, что он ищет Ванду, слышал лишь водитель… Она назвала Аннет шпионкой! – дошло вдруг до него.

– Почему вы считаете Аннет шпионкой? Она же ничего не сделала!

– Ничего не сделала! – передразнила его Ванда. – Только включила магический маячок, и теперь все схарматы в курсе, где я живу.

– Не может быть… – Он опустил голову.

– Да твоя девка – схарматка! Ты не видел ее татуировку? Где ты ее вообще подцепил?

– У разлома. Она мародер, – убитым голосом, не поднимая головы, ответил Халт. Он же знал с самого начала, что Аннет нельзя доверять. Драга напутствовала его не просто так. И что теперь? Три дня счастья и позор, который нельзя смыть даже кровью.

– Мародер. Ну конечно. Собирает ценные вещи и продает их. А знаешь, что в этом мире самое ценное?

Халт помотал головой.

– Информация. Ты свалился на нее как разлом на голову, брякнул, что ищешь меня, а это все равно, что помахать красной тряпкой перед быком. За информацию обо мне ей заплатят столько, что она сможет переехать в мой дом и купить еще парочку зданий рядом. Я одного только не пойму… как ты в итоге меня нашел?

– Ну, она узнала у колдуньи, что вы живете в Киеве…

– Пффф! Это тебе любой мальчишка скажет. Но в Киеве живет почти миллион! Кто тебе адрес сказал?

– Орлангур, – ответил он, разглядывая собственные сапоги.

– Кто??? – Ванда подскочила к нему. – Ты понял, что сказал?

Халт рассказал историю с торговцем и достал пейджер. Ванда притихла. Долго рассматривала амулет, потом читала свитки, сверялась с книгами и, наконец, замерла, усевшись за письменным столом и подперев голову. Потомок Хагена ее не тревожил. Сапоги казались на удивление интересными. Вот налипшая грязь, вот замятины, вот трещинки…

– Ладно, – очнулась она наконец. – Сделаем так. Тебя я сейчас отправлю на Терру: сведения, которые ты раздобыл, и правда ценные. Если, конечно, местный Орден уже и так этого не знает. Эту твою Аннет мне нужно как-то изолировать: либо убить, либо отправить туда, где ее никто не сможет выследить. – Она жестом заставила Халта молчать. – Не буду я ее убивать, не буду. Отправлю тоже на Терру, там нет магии. Не выпускай ее оттуда как можно дольше. Лучше, если она вообще никогда никуда не переместится. Ну, о водителе, думаю, мой некромобиль уже позаботился. Вряд ли бедный Дорт успел что-то рассказать. А дальше я как-нибудь выкручусь, не впервой.

Халт встрепенулся: еще не все потеряно! А если что-то можно исправить – он все для этого сделает.

– Простите меня, пожалуйста. Я повел себя как дурак и подставил Орден…

– Ладно. Я в твои годы тоже не блистала интеллектом. Мудрость – она приходит после первой сотни лет.

Халт вздохнул. Кажется, он просто не успеет стать мудрым.

– Можно вопрос?

– Да?

– Чей на самом деле символ – восемь черных стрел? У меня появились кое-какие подозрения.

– О великий Разлом! Тебе не сказали?!

Халт покачал головой.

– Это же символ Хаоса! Его используют уцелевшие маги с острова Брандей.

Он кивнул. Именно это он и подозревал. Возможно даже, что ему рассказывали когда-то, но Халт не был хорошим учеником. Ванда продолжала:

– Может, ты не знаешь и то, что, экспериментируя с Террой во времена великого Разлома, маги Брандея решили подстраховаться?

Халт опять помотал головой. Ванда всплеснула руками.

– Они прикрылись магическими коконами, но те сыграли с ними злую шутку, превратившись в саркофаги. Их разбросало по трем мирам, они живы и даже общаются с сильными магами, но не могут выбраться из своего кокона. Для этого нужна невиданная энергия, равная по силе той, что отколола Аррет. Именно ее сбором занимаются на Арене в Антракасе, если ты все правильно понял. Три мира действительно в опасности. Сторонники Хаоса скоро попытаются освободить своего хозяина, а это может убить Альтерру и еще два мира заодно. Орден ждал подобной попытки давно, и все это время искал великого воина из пророчества. Нужно уничтожить тот черный шар, конденсирующий магическую энергию. Беда только в том, что как простой артефакт его не уничтожишь – вырвавшаяся энергия сметет целый мир. Укротить ее может лишь великий воин – так написано в пророчестве Орлангура, хотя я в него не верю.

– А если этот воин не найдется? Можно ли по-другому обезвредить артефакт? – Халт старался скрыть бурю эмоций, возникшую после слов Ванды.

– Еще его можно спрятать, но это убийственная игра. Адепты Хаоса ни на секунду не прекратят его поиски и преследование вора, укравшего их надежду. Великий Разлом! Ты не можешь прочесть все это в книгах? Я сейчас немного занята… спасаю свою шкуру! Между прочим, по твоей вине!

– Да, конечно… простите…

– А теперь проваливай! Куда тебя перекинуть на Терру?

– В Москву, если можно.

– Если появишься еще в Антракасе – передавай привет моей любимой гномихе Драге. И в следующий раз получше выбирай, с кем спать! – буркнула Ванда, и ее кабинет растворился.

В Москве лил дождь, так что появление обросшего парня в разорванной рубахе и девушки с медными волосами никто не заметил. А если и заметил, то тут же забыл об этом: в столице прохожим нет дела друг до друга. Оба тут же вымокли до нитки; и хотя дождь шел теплый, Аннет стучала зубами: она еще ни разу не переносилась в другой мир. Раскрыв от удивления глаза, гостья разглядывала кирпичные дома, выстроившиеся рядами, будто солдаты на плацу, широкий проспект и потоки машин, смешивающиеся с потоками воды, не успевающей убегать в водостоки.

– Где мы?

– На Терре.

– Сколько автомобилей! Какие тут все богатые!

– Тут ездят на бензине, а не на вынутых сердцах. Это намного дешевле, – буркнул Халт. Ему хотелось схватить за плечи эту предательницу и трясти ее до тех пор, пока… пока что? Он не знал. Он был чертовски зол, но не мог ее ни в чем винить. Винить можно было лишь самого себя.

С чего он взял, что первая попавшаяся девушка, в которую его угораздило влюбиться, должна полюбить в ответ, рассказать все и бескорыстно помогать? Да она просто использовала его, потому что это выгодно. Халт думал сейчас как его отец. Ята всегда уверяла, что любовь возвращается любовью, и он обычно ей верил, но не сейчас. Сейчас он впервые в этом засомневался.

– И куда мы пойдем? – тихо спросила Аннет. Халт рявкнул:

– Домой!

– А где дом?

Потомок Хагена осмотрелся. Их выбросило на Ленинский проспект, квартира у него на Цветном бульваре, денег… денег нет. Только рюкзак с едой. Но вряд ли таксист поедет за батон колбасы. Можно, конечно, проехать зайцем на общественном транспорте, но, во-первых, не стоило сейчас попадаться стражам порядка, а во-вторых, Халт понятия не имел, как добираться общественным транспортом. За полгода, прожитых здесь, он перемещался по городу либо на своем «БМВ», либо на такси. Где теперь его «БМВ»? Да, и кстати, как он попадет домой без ключей?