Только в Сирии есть одна особенность. К примеру, в Ливии, где я бывал, кое-где по пустыне ездить можно. Даже на колесной технике. Плохо, но можно. Там пустыня относительно каменистая. В Сирии, в восточной и северо-восточной ее части это почти невозможно, я имею в виду в больших масштабах (конечно, 1–2 джипа всегда пройдут, хотя и медленно). Там дороги двойне важны.

С этой точки зрения салафиты (ИГИЛ, Джабхат ан-Нусра и прочие) вели в последние полтора года совершенно правильную, но именно гражданскую войну. Вообще – молодцы. Грамотно себя вели. Особенно – ИГИЛ. Они растекались по коммуникациям, что отчетливо видно по карте. Поэтому, успех или неуспех будет определяться тем, насколько асадовцам (при российской военной поддержке) удастся отбивать «перекрестки» и расчленять территориально силы оппозиции, не давать подвозить грузы, вывозить раненых.

Экономика сирийской войны – еще проще. Это нефть и всё, что связано с её транспортировкой, перекачкой и нелегальной торговлей. Производство нефтепродуктов тоже есть, но, думаю, для «личных нужд». Но тут мы должны помнить одно непростое обстоятельство: эта система формировалась несколько лет и туда вписаны ОЧЕНЬ большие силы и люди. Потому, что в современном мире очень ценится та нефть, за которую можно расплатиться налом, минуя банки (даже американские – «аудиторский след», увы, доступен в современном мире очень многим). Поэтому в сохранении данной экономической базы будут заинтересованы очень многие. Обратите внимание, что за год бомбежек ИГИЛ американцами никто не делал ничего, чтобы подорвать нефтедобычу, – даже когда в Ираке их совсем приперло.

Собственно, я охотно верю той информации (хотя она, конечно, «меченая»), что наши во второй заход накрыли в бункер, где собрались местные «паханы», который «терли» за доходы от нефтеперерабатывающего завода. А в третий – колонну бензовозов. И именно тогда начался вселенский «вой» и угрозы со стороны западников. Посмотрите хронологию, не поленитесь.

Конечно, формальные цифры численности оппозиции впечатляют. Но, как в каждой гражданской войне, они – особенно у оппозиции – делятся на «профи», «пехоту» и «массовку». «Массовка», как правило, за пределами своих родных мест не воюет, а при захвате местности противником в значительной мере «растворяется в толпе». Для того чтобы содержать «пехоту» (показательно, что там много пакистанцев – на заработки приехали люди), нужны деньги. Соответственно, важнейшим становится пункт о подрыве экономической базы. «Профи», конечно, опасны, но они, как правило, не местные и политически мотивированы. И предпочтут «джихадить» там, где больше «шуму» при минимуме риска для себя. На Сирии свет клином у них не сошелся. Мне кажется, таким местом скоро может стать Афганистан. Посему, при правильном «включении мозгов», наземная помощь асадовцам может быть весьма ограниченной, но вполне эффективной. Особенно, если не будет повторяться глупость с попыткой «контроля территории». И особенно, если будет вестись целенаправленная работа по «расчленению» оппозиции. Асад её вести, естественно, не может. Но мы (даже если на первый план будут выдвигаться казахи – кстати, спасибо им за помощь надо сказать, а не ревниво зыркать) вполне можем этим заняться. Одной из главных фигур в оппозиции является человек по имени Мухаммад Фарис. Генерал, уроженец Алеппо, что во многом определило его принадлежность к оппозиции. Это город, в котором каждый камень имеет антиасадовские настроения. Вообще-то, это первый и единственный сирийский космонавт, и летал он, как вы догадываетесь, не на «шаттле». И таких деятелей там вполне хватает…

Иранцы… Да, базу под Хамой они строили. И почти построили. И, как логистический фактор, – это знатный актив. Да, «Хезболла» (хочу сказать, что там есть определенная автономность от иранцев и собственные амбиции) границу с Ливаном пытается обеспечивать. И получается относительно неплохо. Да, спецназ иранцы, наверное, подбросят к главным событиям. Но главная ставка у иранцев сейчас – Ирак. И, кстати, видимо, всё же Бахрейн. И пока они там не оторвут те куски, которые хотят, рассчитывать на «живые волны» как в войне с Ираком они делали, не приходится. Да и не нужно это… Нам еще с Нетаньяху и его преемниками договариваться. Тут уж лучше как-то самим.

Оперативное искусство. Проблема асадовцев заключалась в том, что они допустили не только перехват важнейших коммуникаций, но и возникновение внутри контролируемых территорий неких «котлов» (наиболее значимый из которых – «растанский»), которые высасывали из и без того небезграничного военного потенциала Асада очень серьёзные силы (и не самые худшие по качеству). Удерживать котел, особенно не в пустыне, а в относительно урбанизированном и инфраструктурно обеспеченном районе, – дело затратное и хлопотное. Ликвидация хотя бы части этих «котлов» (того же «растанского» и «хомского» – собственно, мы этим с воздуха сейчас отчасти занимаемся), зачистка вокруг Алеппо, примораживание Южного Фронта и, в идеале, возвращение под контроль «пальмирского перекрестка», создадут совершенно новую картину на фронтах. Нет, это, конечно, победоносно войну не завершит. Повторюсь, я сугубый скептик. Но это создаст условия для «а поговорить…»

Члены советско-сирийского космического экипажа (слева направо) Моххамед Фарис, А. Викторенко, А. Александров (Александр Моклецов/РИА Новости)

Почему я не написал про Китай? Потому, что я его не вижу. Как говорилось в замечательном фильме «Горячий снег», «верю в то, что вижу». А я не вижу, ни китайского авианосца, ни китайской атомной подводной лодки (у них с этим вообще большие проблемы, кстати), ни легионов «китайских зольдат». Всё это пока большой «геополитический» треп. Появятся – поговорим.

Мое мнение – не появятся. Китай слишком зависим от США, чтобы рисковать в неприоритетном регионе, особенно после того, как американцы играючи – поверьте, играючи – обвалили китайский фондовый рынок. Китай не рискнул втянуться в историю вокруг Йемена, хотя для этого были все возможности и остров Сокотра манил своей геополитической ценностью.

Китай, скорее, прикрываясь нашей активностью, будет продолжать заползать в Африку, благо у американцев ресурсов ему активно противодействовать будет, как я подозреваю, существенно меньше.

А вообще… Вот, просто подумайте: каждый из нас запросто выдаст 1–2–3 цитаты из китайской военной философии. Знатоки сходу приведут десятки цитат Сунь Цзу и И Дзы. А теперь – правильный вопрос: какую последнюю войну выиграл вооруженный этим сокровенным знанием и многотысячелетней военной традицией Китай?

Временные параметры также очень понятны. Они определяются не только политикой, но и климатом. Необходимо подорвать логистический, экономический и управленческий потенциал исламистов/антиасадовцев (нет, разница, конечно, есть, но не в военном смысле слова; к тому же, у них очень схожая экономическая база, т. е. мочить придется всех, кто не заявит о «нейтралитете» вовремя) до середины ноября. Потом декабрь-февраль надо будет выдержать «генеральное контрнаступление» оппозиции. Тут главное – его оттянуть, как можно ближе к Новому Году и эта задача вполне решаема имеющимися силами. И нашими, и Асада. Потом, в феврале-апреле начинает дуть «хамсин» – сильный ветер с пылью, и воевать в таких условиях можно лишь очень условно, даже с современной авиацией. На земле воевать массами почти невозможно. Только очень профессиональные ДРГ. С соответствующей экипировкой и вооружением. Тут, в период «хамсина», думаю, начнется какой-то «диалог с оппозицией», «мирные процессы» и всё такое. Вопрос в том, в какой состоянии к этому подойдет Асад. Должны дозреть обе стороны.