Недавно у меня появился особый интерес к бабочкам. Перед моим отпуском мы сдали крупному заказчику рекламный ролик, который сняли вместе с нашими коллегами-киношниками для Первого канала. Рекламировался бальзам-кондиционер для деликатной стирки, который, по уверениям заказчика, делает белье мягким, комфортным и невесомым. В нашем ролике дверца стиральной машины-автомата распахивалась, и вместо белья на свободу вырывалась стайка бабочек. Бабочки разлетались по квартире и, напорхавшись вдоволь, превращались, к радости хозяйки, в одежду, которая сама стопками укладывалась в шкафы. Главной задачей было избежать ассоциаций с молью, поэтому бабочки в ролике получились громадными, словно птицы.

А моя бабочка была натурального размера, нежно-желтого цвета… Я залюбовалась. Но внезапно разговор рубенсовских дам тоже коснулся энтомологии.

– Я ужасно боюсь тараканов! – объявила одна. – Хорошо, что их нет в нашем отеле.

– Зато, представляете, иду я вчера по пляжу и вижу: на песке валяется дохлая кошка! – сообщила вторая.

– Да здесь сплошь и рядом валяются дохлые кошки! – подтвердила первая.

У меня промелькнула догадка: может быть, они говорят метафорами, намекая на тех, кто не имеет столь пышных форм?

Разговаривая, дамы изредка наклонялись, чтобы поводить руками по воде и плеснуть на свои мощные тела. Издали их движения напоминали полоскание белья. Я подумала, что этим дамам не хватает смягчающего бальзама для деликатной стирки. Ведь порой, когда что-то рекламируешь, привязываешься к товару и начинаешь думать, что он действительно способен на чудо.

Тогда беседа моих рубенсовских дам преобразилась бы до неузнаваемости:

– Доброе утро! Какой чудесный выдался денек!

– О да! Только поэт способен описать цвет сегодняшнего неба.

– А как мягко ласкает кожу вода! Я просто не нахожу слов…

Вот именно, часто мы не находим слов, чтобы выразить что-то хорошее. Негативные эмоции гораздо громче и красноречивей.

В своем утреннем сне и я вела себя так, будто бы забыла о волшебном бальзаме нежности. Как я отвечу, если ты напишешь или позвонишь?…

Бабочка улетела, рубенсовские дамы ушли обедать, пора собираться и мне. К тому же становится немного прохладно…

– Не могу сосредоточиться. Я бы хотел быть рядом. Мне кажется, что я влюблен как мальчишка.

Может быть, я встретила Алексея, чтобы больше не мучиться и наконец перестать думать о тебе?…

Минуло уже больше месяца после нашей встречи в Хургаде, но и дня не проходило без SMS или звонка от него. Шутливый тон постепенно уходил на второй план, и лаконичные послания Алексея становились все серьезней.

Я отвечала доброжелательно, но сдержанно: «Не будем торопить события». «Да, я тоже жду нашей встречи». «Скоро увидимся».

Утренними рейсами Санкт-Петербург-Москва в основном летят люди, не обремененные чемоданами. И мне много ли нужно вещей на один день? Все уместилось в красный портфель.

Вместе с потоком я вышла в зал прибытия. Здесь толпились встречающие – представители фирм с табличками.

Алексей заметил меня издалека. Он стал энергично пробираться вперед, подняв высоко над головой огромный белый букет.

– Девушка, вы прибыли на конгресс египтологов? – спросил он, добравшись до меня.

– Вы ошиблись! Я прилетела на церемонию вручения премии «Лучший рекламист года».

– Это тоже ко мне. Белые лилии – приз зрительских симпатий. – С такими словами он вручил мне букет.

– Но я претендую на первую премию!

Он внимательно осмотрел мою светлую шубу, кремовые атласные брюки, заправленные в сапоги на высоком каблуке, и сказал:

– Прекрасно выглядите, хоть вы и не в платье в горошек.

– Вы тоже неплохо смотритесь без ласт и маски.

– А я боялся, что вы меня не узнаете. Даже прихватил ваш буклет на всякий случай.

– Как же я могла забыть заказчика, к которому еду в командировку!

Видимо, я сказала это не очень кстати, потому что Алексей вдруг перестал улыбаться.

– Поехали, покажу вам свои владения.

Компания, которой он руководил, занимала пять этажей в новом пятнадцатиэтажном бизнес-центре. По светлым просторным коридорам сновали сотрудники, при виде Алексея они замедляли бег и почтительно здоровались. Он заводил меня в какие-то кабинеты, с кем-то знакомил. Ключевые фигуры фирмы были мне известны по фотографиям в нашем буклете.

Потом мы оказались в кабинете Алексея. На стене я заметила дайверский сертификат в металлической рамке.

– Благодаря вам я пообщался с народом, – улыбнулся он. – Такое не часто происходит.

Мы быстро уладили все формальности с документами, сопровождавшими прошлую конфликтную ситуацию, и подписали договор на разработку новой рекламной кампании.

Время от времени звонил телефон, и по отрывистым ответам Алексея было ясно, что он хочет поскорее закончить свой рабочий день.

– Уже четвертый час! – пожаловался он мне. – Все, поехали обедать. Сейчас я покажу вам самый лучший ресторан Москвы. Как вы относитесь к французской кухне?

Как я могу относиться к французской кухне? За мной уже прочно закрепилась репутация вечно умирающей с голоду рекламистки…

И вот мы в ресторане. Моя рука в больших ладонях Алексея.

Какой хороший мужчина рядом со мной! Красивый, внимательный… Стройная мускулистая фигура, идеально подстриженные светлые волосы, голубые глаза…

Приносят второй бокал коктейля: текила с клубничным сиропом и кубиками льда. Я хочу уйти в другое измерение. Туда, где сердце замирает от звука любимого голоса, кружится голова от встречи взглядов, а от прикосновений бьет током…

Но голова не кружится. Мир стоит на месте.

– Вы любите Париж? – спрашивает Алексей.

– Люблю…

– Через неделю у меня там конференция. Полетели вместе?

Я медленно качаю головой и хочу убрать свою руку.

– Возможно, это испортит наши рабочие отношения, но я откажусь…

Алексей не отпускает руку и грустно улыбается:

– Значит, мне надо развивать верхнюю чакру.

Это мне надо меняться, думаю я. По какой такой странной причине его атлетическая фигура хуже твоей – с плотным животиком?… Почему твои серые глаза лучше его голубых, а темные волосы лучше светлых? Почему тот, кто отсутствует, желаннее того, кто рядом?…