– В его личном деле пометка «никогда не выпускать», но это, как мы все согласились, означает «не выпускать за пределы тюремных стен». Уолтер больше не одержим мыслью об убийстве, и даже в самых худших своих приступах ярости он был холоден, как Северный полюс. Пешие охранники собраны в группы по пять человек и вооружены до зубов. Он надежно содержится, сержант, уверяю вас. В сущности, Уолтер – это лучшее обоснование существования ХИ, какое только можно придумать. – Он вдруг забеспокоился. – Надеюсь, вы не собираетесь подать жалобу?

– Боже мой, нет! Если доктор Уэйнфлит говорит, что Уолтер безопасен, я принимаю это.

Детектив забралась в машину и отъехала, с удивлением обнаружив, что Уолтер, который, стараясь усесться за руль, должно быть, едва не перерезал себя пополам в талии, произвел необходимую подгонку, чтобы самому вести машину. Он пригнал машину, припарковал ее и затем вернул сиденье в прежнее положение. Немногие люди, действуя в здравом уме, делают это, подумала Делия. И что бы там Джесс ни проделала с мозгами Уолтера, эти мозги определенно выглядят как находящиеся в полном порядке.

А Уолтер, наблюдая из окна второго этажа за тем, как уезжает детектив, оценивал то, что узнал о сидящей за рулем крохотной, коренастой женщине. Ее машина не выглядела и не пахла, как полицейский автомобиль, в то же время на ней были наклейки автосервиса полицейского управления Холломана, так что определенно это была полицейская машина. Не сказать также, что сама посетительница соответствовала стандартам – в смысле роста, веса, здоровья: слишком мала по всем статьям. Так чем же таким она обладала, что все главные шишки считали ее достаточно ценной, чтобы наплевать на стандарты? Она носила с собой девятимиллиметровый пистолет и дамскую игрушку двадцать второго калибра, на два выстрела, посеребренную и с рукояткой, украшенной жемчужинами. Он нашел запасные обоймы и коробку патронов двадцать второго калибра в подлокотнике между передними сиденьями, вместе с бутылкой родниковой воды, двумя плитками темного шоколада и двумя сложенными тряпками. Отделение для перчаток содержало карты, аптечку первой помощи, атлас дорог Коннектикута, документы на машину и запасную пару туфель, каждая в затягивающемся на шнурок хлопковом мешочке. Леди, в допустимых пределах помешанная на аккуратности. На пассажирском сиденье лежала книга, написанная Карлом Сэндбергом, – биография Авраама Линкольна. Согласно местоположению закладки, леди прочла примерно половину.

Она была Врагом. Этот статус не имел ничего общего с ее деятельностью в качестве полицейского или полицейской карьерой; это ощущение угрозы проистекало из его инстинктивного ощущения, что Джесс начинает обнаруживать странную потребность в ней. Уолтер не знал, как назвать то непонятное чувство, которое начинала испытывать Джесс, как не мог и предсказать, во что оно выльется. Оно просто было, и какая-то его часть являлась огромной угрозой для Уолтера. Уолтер знал, что сам он значит для Джесс больше, чем весь ее остальной мир, вместе взятый, и что угроза, несомая Делией, находится за пределами его значимости для Джесс. Но он просто чувствовал, что Делия будет дергать за каждую свободную ниточку, пока все не распустит. Она вносила какой-то неизвестный фактор в жизнь Уолтера – такой, какой никогда не вносила Иви Рамсботтом – но не из-за того, что была копом.

Все еще не в состоянии, несмотря на свое обширное чтение, подыскать подходящие метафоры для того, что и как он чувствует, Уолтер вжился в следующий образ: будто бы он летит на тонких, прозрачных крыльях высоко над массой ползучих насекомых. Джесс дала ему возможность продвинуться так далеко, она показала ему мир мыслей, и его благодарность была столь велика, что он готов был сделать для нее все – все что угодно! А теперь вот в его пространство вторгалась Делия Карстерс, и он не мог обсуждать ее с Джесс; он должен был сам для себя решить, каково ее значение. Потому что, если бы он спросил об этом Джесс, он бы открыл ей слишком многое, выдал бы новые открывшиеся пути на своей карте, о которых доктор не имела понятия. Является ли Делия скоростной автострадой, которая обходит его, пока он отчаянными усилиями старается удержаться на своих тонких прозрачных крыльях? Ведь как бы Уолтер ни сбрасывал со счетов многое другое, он не мог не замечать своего одиночества, пустоты вокруг себя. Разве не твердит ему Джесс каждый день, что его одного недостаточно, что ей нужен по крайней мере еще один человек? Но что за человек? Раньше он думал, что Джесс имеет в виду кого-то вроде него, пока она не начала говорить, что он уникален; после этого он уже не понимал ее. Может, ей нужна какая-нибудь Делия?

Уолтер мог видеть проводящие пути повсюду! Но которые из них были верными? Он не мог прочесть названия улиц!

– Уолтер, с тобой все в порядке? – спросила Джесс, появившись в дверях.

– У меня проблемы с некоторыми из новых проводящих путей, – сказал он.

– Можно мне войти?

– Конечно, пожалуйста.

Она села в кресло у его окна, рукой указывая на второе кресло напротив.

– Садись, Уолтер.

Он сел, но держался скованно.

– С чего мне начать, Джесс?

– С чего хочешь.

– Почему тебе меня не хватает?

– В каком-то смысле тебя бы хватило на миллионы таких, как я, – сказала Джесс голосом мягким и теплым, каким говорила лишь с ним одним, – но тебя мало в том смысле, который связан с другими людьми. Мне нужно найти еще кого-то, чтобы я могла однозначно доказать: то, что я сделала, дабы излечить тебя, я могу сделать и для других подобных тебе людей.

– Но этого Уолтера для тебя достаточно? – спросил он бесцветным голосом.

– Более чем! Для меня, Уолтер, ты стоишь на высоком пьедестале как величайшее событие всей моей жизни! – В ее голосе появилась нотка триумфа, хотя для Уолтера он просто зазвучал громче. – Я отказываюсь бросать исследования! Где-то существует еще один человек, который послужит моей цели, Уолтер, так же, как и твоей! Я хочу увидеть, как тебе будет дарована свобода, как ты будешь признан полноправным гражданином, находящимся на хорошем счету у своей страны.

Уолтер слышал все это и раньше. Прошло уже довольно много времени с тех пор, как он раздражался из-за всякой мелочи (Уолтер с замиранием сердца осознал, что совершенно забыл, как это бывало). То была некая копия Уолтера, приобретение которой отнюдь не было для Джесс счастьем. Он же знает об этом! Что заставило его об этом забыть?

– Джесс, существует так много новых тропинок, – сказал он. – Я все время на распутье. Ты говорила, их будет трудно открыть, это будет настоящая борьба. Но это не так. Открывать их так легко, что я охвачен паническим страхом.

В Джесс кипела гигантская смесь эмоций. Ей хотелось кричать, петь, трубить о своей победе, но бесстрастное лицо Уолтера ее останавливало. Все эти действия только смутят Уолтера, ведь он и понятия не имеет, что именно сейчас сказал.

– Значит, настало время поменять наши методы, – заключила она спокойно. – Мы с тобой должны выработать систему, которая позволит проводящим путям открываться естественно. Они делают это и сейчас, но гораздо быстрее, чем мы ожидали. Мы не хотим замедлять их, Уолтер, а хотим научить тебя справляться с паническим страхом.