— Об ужине договорились заранее, остальное получилось спонтанно. Я же говорю, Джек человек компанейский. Сама я предпочла бы поужинать и сразу домой, в кровать. Семейные отношения — большой труд, — повторила Аша со слабой улыбкой. — Наверное, все так говорят, но я Эдварда не убивала.

Пибоди записала имена и телефоны, чтобы проверить алиби Аши. Затем они ушли, а она так и осталась сидеть на стуле для посетителей.

— По-моему, у них с мужем алиби прочное, — сказала Пибоди, прежде чем Ева успела спросить ее о впечатлениях.

— Пожалуй. Алиби мы проверим и с мужем побеседуем. Пока все, что она говорит, звучит убедительно. Возможно, после встречи с мужем у нас сложится другое впечатление, но, по-моему, если бы он хотел отомстить, то убил бы Эдварда — или попытался убить — намного раньше.

Они вернулись к машине.

— Следующая, — сказала Ева.

— Лорен Кэнфорд.

— Она самая. По дороге собери данные на мужа Копполы.

Пока Ева выходила из себя, пытаясь отыскать парковочное место, и наконец согласилась на непомерно дорогую подземную стоянку, Пибоди докладывала:

— Специалист по семейному праву. По пятницам проводит бесплатные консультации в адвокатской конторе для малоимущих. Первый брак, судимостей не имеет.

— Хорошо. Оба остаются в списке на последнем месте, — решила Ева, подходя к обшарпанному лифту. — Какой этаж у Кэнфорд?

— Восемнадцатый.

Выйдя из лифта, они оказались в гораздо более представительной обстановке. Прошли по коридору к офису Лорен Кэнфорд. В маленькой стильной приемной не было места ни будничной одежде, ни веселой кутерьме.

Ева подошла к стойке, за которой сидел молодой человек лет двадцати. Идеальный узел его ярко-синего галстука располагался точно по центру длинной шеи.

— Лорен Кэнфорд.

Он даже не поднял головы, продолжая пялиться в экран компьютера.

— Ваше имя?

Ева положила на стойку значок. Парень коротко на него глянул.

— Мне нужно знать ваше имя.

— Прочтите на значке. Мы с напарницей хотим поговорить с Лорен Кэнфорд.

— У миссис Кэнфорд сегодня весь день встречи.

— Послушай, малыш! — Парень наконец-то взглянул на Еву, причем все его лицо выражало презрительную скуку. — Одна из этих встреч будет со мной. Иначе придется тебе сообщить миссис Кэнфорд, что мы ждем ее в Центральном управлении в конце рабочего дня. Тогда встреча пройдет в комнате для допросов.

— Не думаю, что у вас есть полномочия…

— Юридический закончил, да? Хочешь проверить, какие у меня полномочия? — Ева наклонилась к нему через стойку. — Ну так попробуй!

Презрение на лице парня сменилось обидой. Он постучал по наушнику и повернулся к Еве спиной. Разговаривал он вполголоса, однако Ева расслышала слова: «полиция», «угрожают» и «стерва». Все три были ей в высшей степени приятны.

— В эту дверь и прямо по коридору. Миссис Кэнфорд уделит вам десять минут.

— Правильное решение.

— Меня зовут не Малыш! — крикнул он им вдогонку. — Меня зовут Майло.

— Учту на будущее.

Большинство дверей по сторонам коридора были закрыты. По пути им встретился человек без пиджака и с ослабленным галстуком, который, обливаясь потом, умолял в телефон:

— Будь же благоразумен, Барри!..

Судя по выражению лица, сам говорящий не считал Барри способным на благоразумие.

Дверь в офис Лорен Кэнфорд была открыта. Ева увидела ее с порога: черный строгий костюм, черная строгая прическа обрамляет суровое красивое лицо. Рядом с ее столом стоял мужчина — весь в тонкую полоску и орнамент пейсли.

— Удостоверение личности, пожалуйста, — сказал он.

— А вы, собственно, кто?

— Кертис Флак, глава этой организации. Кроме того, я юрист и буду представлять интересы миссис Кэнфорд. Удостоверение личности.

Ева достала значок.

— Лейтенант Даллас.

— Детектив Пибоди.

— Какова причина вашего визита?

— Вы оба прекрасно знаете причину нашего визита, так что давайте не будем ходить вокруг да около. Поскольку миссис Кэнфорд воспользовалась правом на адвоката, я вынуждена сделать вывод, что у нее есть в нем необходимость. Допрос будет вестись под запись, и я зачитаю вам права.

Ева выполнила все формальности и приступила к допросу.

— Вы состояли в отношениях с Эдвардом Мирой?

— У миссис Кэнфорд приготовлено на этот счет заявление.

— Правда? — Ева улыбнулась очень, очень любезной улыбкой. — Да вы во всеоружии, как я посмотрю!

— Я всегда во всеоружии, — впервые подала голос Кэнфорд. — Как только услышала новость, сразу попросила Кертиса зайти и написала заявление.

Она слегка повернула голову и зачитала с экрана:

— Я знала сенатора Миру около десяти лет. Летом 2060 года мы вступили в связь, продлившуюся пять-шесть недель. Когда вышеупомянутая связь себя исчерпала, мы договорились ее прервать. Решение положить начало и конец данной сфере наших отношений было обоюдным. Наши профессиональные и дружеские контакты продолжились, поскольку мы разделяли многие политические и иные взгляды. Я глубоко скорблю о смерти сенатора Миры и надеюсь, что полиция вскоре отыщет виновного.

Кэнфорд скрестила на груди руки.

— Что-нибудь еще?

— Да, еще пара вопросов. Сенатор Мира был женат, а вы замужем.

— Совершенно верно.

— Что думает муж по поводу вашего романа?

— У нас с мужем, как и у сенатора с супругой, существуют определенные договоренности.

— То есть муж не против, что вы ходите налево?

Прежде чем адвокат успел вмешаться, Кэнфорд подняла руку.

— Все в порядке, Кертис. Мы с мужем понимаем, что сексуальная связь — это всего лишь сексуальная связь, не более того. Если захотите поговорить с мистером Кэнфордом, он тоже встретится с вами в присутствии адвоката.

— Ясно. То есть в один прекрасный день вы с сенатором покувыркались и решили: «Было здорово, но пора разбегаться».

— Если вы и дальше намерены грубить, — объявил Флак, — встреча окончена.

— Хорошо-хорошо. Однажды вечером вы с Эдом в очередной раз перекинулись в картишки и постановили завязать.

Кэнфорд слегка наклонила голову в знак согласия.

— В общем и целом да. Подразумевалось, что, если мы оба захотим возобновить отношения, дверь открыта.

— И возобновили?

— Нет, а теперь уже никогда не возобновим. Если это все…

— Мне нужно знать, где вы были вчера между четырьмя и шестью часами вечера.