Наступил новый, 1812 год, и в поместье пришла настоящая зима, со вьюгами и метелями. Из Торвика получили письмо — Дороти с Амандой собирались остаться там до весны. Речка и гавань на Лонг-Айленде скованы льдом, писали они, и добраться до Виндсонга нет никакой возможности.

А на острове царило белое безмолвие. Иногда выдавались ясные деньки, когда солнце сияло так ярко, а небо было такое синее и бездонное, что казалось, будто наступило лето. Но в основном было пасмурно и дул сильный ветер. И все же в воздухе уже чувствовалось скорое приближение весны, хотя лес стоял угрюмый, словно погруженный в глубокое оцепенение. И лишь вечнозеленые сосны постанывали и шелестели кронами, будто роптали на свое одиночество рядом с замерзшим Длинным озером. Заболоченные солончаки покрылись тонкой коркой льда, луга занесло пушистым снегом, где время от времени появлялись следы неведомых зверюшек. На четырех пресноводных прудах нашли себе зимнее пристанище гуси, лебеди и дикие утки. В хлевах и стойлах влачили монотонное существование лошади, овцы, свиньи и прочая домашняя живность, мечтая о сочных летних пастбищах.

В первые дни замужней жизни Миранда остро ощущала оторванность от семьи. Ни с сестрой, ни с матерью она не расставалась ни разу в жизни. Без них даже Виндсонг казался не таким, как раньше.

Миранде сначала трудно было привыкнуть к тому, что теперь она здесь хозяйка, но Джаред мало-помалу приучил ее к этой мысли.

Пришел март, а с ним наступили и оттепели. Растаял снег, обнажив темные прогалины. В конце месяца прилетели первые стайки малиновок, то тут, то там появлялись первые подснежники. И вдруг, словно по мановению волшебной палочки, поля покрылись нежной зеленой травой. В Виндсонг пришла весна.

7 апреля 1812 года Миранда праздновала восемнадцатилетие.

Накануне поздно вечером вернулись мать и Аманда. Сестры всегда отмечали день рождения вместе, даже в тот год, когда Аманда болела корью, и еще один раз, когда Миранда подхватила где-то ветрянку.

Тогда во главе стола сидел отец, Дороти, как всегда, напротив. Сегодня место главы семейства занимал Джаред, Миранда в изумрудном колье — подарке мужа ко дню рождения — заняла место Дороги.

Хозяин Виндсонга терпеливо ждал, пока дамы закончат обмениваться новостями — за прошедшие четыре месяца их накопилось немало. Дороти все сокрушалась, что Миранды не было с ними в Торвике. Оказывается, они с Амандой чудесно провели там время.

— Мне и здесь было неплохо, — отозвалась Миранда. — А уж если выбирать между вами и мужем, думаю, я правильно сделала, проведя медовый месяц с ним.

Аманда хихикнула, а у Дороти такая фривольность вызвала шок.

— Миранда, ты могла бы вести себя и поскромнее! Думаю, Джаред тоже не в восторге от такой развязности.

— Напротив, Дороти! Подобную нескромность я только приветствую.

Миранда вспыхнула, но глаза ее засветились торжеством. Не успев переступить порог, Дороги ясно дала понять, что не собирается относиться к ней как к хозяйке, поэтому реплика Джареда показалась ей по меньшей мере неучтивой. Аманда тоже хороша — васильковые глаза так и сияют от восторга! Сразу видно, что с ними заодно. В конце концов она не дряхлая старуха, с которой можно не считаться.

— Что ж, — сказала она, теребя пухлыми, в ямочках, руками белоснежную льняную салфетку, — хочу, чтобы вы знали, дорогие мои, я у вас не собираюсь задерживаться. Теща, конечно, желанный гость, но лишь при условии, если вовремя убирается восвояси.

— Ну что вы, Дороти. Живите сколько хотите!

— Благодарю, Джаред. Видите ли, я вышла за Тома замуж молодой девчонкой, да и сейчас еще не очень старая. Этой зимой в Торвике я много времени проводила со старым другом нашей семьи, Питером ван Нотлменом. Жена у него умерла, оставив ему пятерых чудесных девочек. Старшая уже замужем. Перед нашим с Амандой отъездом сюда, в Виндсонг, Питер сделал мне предложение. Я дала согласие.

— Да ты что, мама! — в один голос воскликнули сестры.

Довольная произведенным эффектом, она улыбнулась.

— Примите мои поздравления, Дороти, — сказал Джаред.

Он хотел было предложить теще навсегда поселиться в Виндсонге, но теперь решил, что будет лучше, если она и впрямь выйдет замуж. Было совершенно очевидно, что она никогда не смирится с тем, что хозяйкой поместья стала Миранда.

— Мама, что-то я не припомню господина ван Нотлмена, — заметила Миранда.

— У него поместье в Шотландии. Вы с Амандой были там на вечеринке четыре года назад.

— Ах да! Огромный дом недалеко от Торвика. Теперь вспомнила. Как же, как же! Его сынок — противный, как лягуха, — все старался затащить нас с Амандой в темный уголок и поцеловать.

— Он дотронулся до меня своими слюнявыми губами, — подхватила Аманда, — а я как закричу. Миранда прибежала и как даст ему в глаз! Потом до конца вечера ходил и всем рассказывал, что налетел на косяк.

Джаред весело расхохотался.

— Однако, малышка, плата за поцелуй немного высока, ты не находишь?

Тут вмешалась Дороти.

— Это неприятно слышать. Столько лет прошло… — с упреком обратилась она к дочерям. — Молодой человек, над которым вы так бессердечно насмехаетесь, погиб три года назад. Катался в лодке по озеру… Он утонул. Жена Питера не перенесла этого несчастья и умерла. Мальчик был единственным сыном.

— Умерла, оставив сиротами пятерых девочек, одна страшнее другой, — поддела ее Аманда.

— Аманда, опомнись! Что ты такое говоришь? — воскликнула Дороги.

— А разве не ты учила меня говорить правду? — невинным голосом отозвалась та, и Джаред с Мирандой хмыкнули.

— Мама, а когда твоя свадьба? — поспешила Миранда перевести разговор на другую тему.

— В конце лета, когда вернемся из Лондона. Пока не выдам замуж Аманду, о себе нечего и думать.

Джаред вздохнул. Он пока не собирался говорить о том, что должен был сказать, но сейчас самое время.

— Ни Аманда, ни кто-либо из нас поехать в Лондон не сможет, — заявил он. — Нужно немного подождать. Президент Медисон объявил о разрыве торговых отношений с Англией, так что никакие суда в Лондон не планируются. И французы тоже не дают нам проходу. Сегодняшние газеты пишут, что наш посол возвращается из Англии. Положение серьезное, дорогие мои. Пока о поездке в Лондон нечего и думать.

— Как это нечего и думать! — сверкнув глазами, накинулась на него Миранда. — Речь идет не о какой-то увеселительной прогулке!

У Аманды свадьба двадцать восьмого июня, забыл?

— Она никуда не поедет! — сказал Джаред как отрубил. Аманда разрыдалась. — Очень жаль, малышка, но…

— Ах, вам жаль! — взорвалась Миранда. — Вы преднамеренно калечите сестре жизнь и говорите, что вам жаль?! Поймите: приданое готово! А в этом соборе венчаться… Прикажете еще год ждать очереди?