Ближе к вечеру мы зашли в местный книжный.

– Ух, чемпион! – Джордан обнял меня за плечи, пока я копалась в фирменных ридингских толстовках. – Отлично будешь выглядеть в следующем году.

Оттого, что кто-то сказал это вслух, у меня по всему телу прошла волна восторга.

– Голубой мне и правда идет.

– А мне идут красный и черный. – Джордан понизил голос. – Не говори миссис Уэнтворт, но я заключил устное соглашение с универом Джорджии.

– Да ладно!

– Будет вообще идеально, если Эзра тоже туда поступит. Защитник хорош, только если есть кого защищать, верно я говорю?

Я перевела взгляд на Эзру, который хмуро рассматривал витрину с брелоками. Он повертел один брелок, и тот упал с витрины. Когда Эзра наклонился поднять его, он задел прилавок и уронил еще несколько брелоков. Я не удержалась от улыбки.

– Почему вы дружите? – спросила я, пока Эзра сражался с витриной.

Джордан пожал плечами:

– А вы почему дружите со стариком Кэссиди?

В это время Кэс хвостиком ходил за Линдси по магазину, кладя на место все книги, сувенирные кружки и карандаши, до которых она дотрагивалась.

– Почему мы вообще дружим с теми, с кем Дружим? – продолжил Джордан. – Да потому, что в этих людях есть качества, которые мы ценим. Которые видим в самих себе. Или хотим видеть.

– И какие у Эзры… качества?

– Да каких у него только нет.

– Многие считают его козлом.

– Я слышал. Но так говорят только те, кто его не понимает. Он просто… – Джордан нахмурил лоб, подбирая слова. – Он чертовски сосредоточенный. Он как… как тертое какао. Ты когда-нибудь ела тертое какао, пока мама пекла печенье?

– Да. Выглядит как обычное какао, но на вкус очень мерзкое.

Джордан засмеялся:

– Ладно, Эзра не тертое какао. Но ты ж поняла, о чем я. Тертое какао придает печенью насыщенный вкус. А само по себе оно слишком… своеобразное. Вот и Эзра такой же. Нужно очень постараться, чтобы его понять.

– И как же ты его понял?

У Джордана загорелись глаза.

– Ты же видела, как он играет, чемпион. Невозможно оторваться. Будто наблюдаешь за каким-нибудь гением, типа… типа гребаного да Винчи.

– Высокая планка, – сказала я, и он усмехнулся:

– Ну ты же поняла мысль.

– Да, но и талантливые люди бывают мерзавцами.

– Дело не только в таланте. Эзра ко всему серьезно относится, не только к футболу. Он такой, блин… идейный, что ли. Рассудительный. Не знаю, короче. – Джордан мотнул головой. – Я не собираюсь книгу о нем писать. Просто с таким человеком хочется общаться, понимаешь?

Я кивнула, и Джордан продолжил:

– Но хватит о нем. Когда мы уже обсудим мои положительные качества?

– Ты хочешь, чтобы я тебе их перечислила в алфавитном порядке?

– Да, начни с А – «абсолютно очаровательный», потом Б – «блин, и задница у него классная», потом В…

– Великодушный?

– Вот ты могла сказать «волнующий», но не сказала. Рад, что я для тебя не просто тело.

– А как же, – сказала я, взяла его под руку, и мы пошли дальше гулять по магазину, пока нас не позвала миссис Уэнтворт.

Ночь я провела в спальном мешке на полу в общежитии Ридинга. Перед сном обитательницы комнаты рассказали мне все о студенческой жизни, и, хотя они уже давно спали, сама я была слишком возбуждена, чтобы заснуть.

Я представляла, что и вправду сюда поступлю. Заселюсь в такую же комнатку с маленьким холодильником и пробковой доской на стене. Буду жить с соседкой, завтракать в местной столовой, ходить с портфелем через плечо, учиться в тени дубков. Я стану полноценной студенткой. Заимею мнение по каждому вопросу! Буду решать академические задачи! У меня появится цель и… какой-то жизненный путь. Я пока не знала, к чему он должен вести, но в конце меня явно что-то будет ждать. Никакого «углубленного завтраковедения» или «основ просмотра кабельного телевидения». Мне вдруг захотелось… большего.

В конце концов я уснула под мерное гудение минихолодильника и посапывание девочек из Ридинга.

На следующий день мы сходили на семинар по экономике, послушали лекцию по философии – и на этом наша поездка закончилась. Правда, мы так и не сходили на пляж, поэтому, загружая сумки в фургончик миссис Уэнтворт, Джордан закинул удочку:

– Игры сегодня нет, спешить особо не нужно. Может, немного отдохнем на пляже? Все-таки это тоже часть жизни Ридинга.

В глазах миссис Уэнтворт появились искорки, и я снова узнала в ней юную Изобель. Чуть помедлив, она ответила:

– Даю вам час. Но потом надо ехать.

Мы с семьей обычно отдыхали на заливе, так что к океану, темным волнам и коричневому песку я не привыкла. Вода, как я и предполагала, оказалась слишком холодной, но ребята все равно нашли чем заняться. Кэс, Джордан и Эзра играли в мяч; Мария, Лорен и Линдси валялись на песке и грелись на солнышке. А я сидела на скамейке немного поодаль и любовалась пляжем. Я вытащила блокнот, надеясь, что придет вдохновение и я смогу написать сочинение для вуза – по-настоящему хорошее, чтобы меня сюда взяли.

Через какое-то время сзади послышались шаги. Я подумала, что это миссис Уэнтворт, но, обернувшись, увидела Эзру Я даже не заметила, как он вышел из игры.

– Ты как?

Он пожал плечами.

– Хочешь… присесть?

– Ты что-то пишешь?

– Пока думаю над темой сочинения. – Я чуть подвинулась, и Эзра сел рядом. – Для вуза. Тебе, наверное, о таком волноваться не надо.

– Не очень.

– Везет.

Я закрыла блокнот. Фантазии о поступлении все еще не отпускали меня, но я внезапно задумалась о реальном положении вещей. Чтобы ходить с портфелем через плечо и учиться в тени дубков, сперва надо поступить. Я и раньше понимала, что придется постараться, но сейчас осознала это в полной мере.

Эзра молчал, и поэтому я заговорила – и чтобы заполнить паузу, и чтобы отвести душу.

– Необходимость расписывать свои успехи очень угнетает.

– Почему?

– Не знаю… Приходится составлять список достижений. А если среди них нет тех, что нужны для поступления, тебе крышка. Было б куда удобней, имей я способности, которые могла бы просто продемонстрировать. Спортивные там или танцевальные… – Я покачала головой. – Если что, я не хочу как-то принизить твои заслуги. Жаль, что я сама не уделяла больше времени чему-то вроде бега по пересеченной местности… или вращения тарелок, не знаю.

– Ты умеешь вращать тарелки?

– О да, вращатель тарелок – мое второе имя.