– Тогда, учитывая весьма напряженные взаимоотношения этого самого круга с философами, мне почти нечего опасаться, – заключил я. – Сомневаюсь, что у кого-то из ремесленников, зарабатывающих на торговле навыками для домохозяек, имеются связи с волхвами подобного уровня, достаточно тесные, чтобы попытаться украсть или силой заставить меня отдать разработку.

– «Почти» это очень правильное уточнение, – мягко произнесла тетка Ружана. – В жизни, Ерошка, всегда есть место случайностям.

– Понимаю, – кивнул я.

– Молодец, – поджав губы, произнесла Ружана Немировна, но почти тут же улыбнулась. – Ты, действительно, молодец, Ерошка. Но очень прошу, отнесись к этому серьезно. В наши времена за такое, конечно, не прирежут, но жизнь могут испортить основательно. Прошу, будь аккуратнее и не показывай «умения» своего Бохома кому попало.

– Я хотел снабдить Снежка Светы таким воздействием, – честно признался я. – У нас не всегда хватает времени на изучение классических конструктов, а так она бы могла тренироваться и без моего присутствия.

– Насколько я знаю, Рогнеда Багалей достаточно сведуща в естествознании, чтобы помочь дочери в освоении гимназического материала, – заметила тетка Ружана.

– Она почти все время на работе, а в выходные хочется отдохнуть не только школьникам, – ответил я.

– М-да, что ж… смотри сам, – чуть помолчав, проговорила хозяйка дома. – Твоя подруга, тебе и решать, насколько ей можно верить.

– Я подумаю. – Задумчиво кивнув в ответ на слова Ружаны Немировны, я поднялся из-за стола и направился к выходу из комнаты.

– Ерофей! – окликнула меня попечительница, когда я был уже в дверях. Обернувшись, я вопросительно взглянул на нее. – Я тоже подумаю, как можно обезопасить тебя от возможных проблем с этим конструктом. Надеюсь, ты мне доверяешь?

– Да. – Я резко кивнул и вышел вон. Меня еще ждала работа по хозяйству под началом деда Богдана, вечерняя тренировка… и уроки, чтоб их!

Ноябрь выдался довольно выматывающим, даже несмотря на то, что благодаря новому конструкту мне удалось чуть сократить время занятий со Светланой, точнее, удалось бы, если бы не рухнувшие нам как снег на голову триместровые контрольные, подготовка к которым сожрала большую часть, казалось бы, сэкономленного времени. Но и отказать в помощи златовласке я не мог. Черт, да никто бы не смог, когда она так смотрит! А тут еще и учителя словно с цепи сорвались, пытаясь втиснуть в наши головы какие-то совершенно невообразимые объемы информации. В общем, пришлось несладко. Тем не менее к началу зимы мы вполне успешно справились с этой проблемой и получили десять дней законных каникул. Света с матерью укатили в гости к какой-то дальней родне, и наши тренировки пришлось оставить до их возвращения. Мало того, дед Богдан с теткой Ружаной, насмотревшиеся на мои ноябрьские метания, отобрали зерком вместе с рабочими тетрадями и в ультимативной форме заявили, что наши занятия прекращаются до конца каникул, дескать, отдыхать тоже надо. Да кто бы спорил?!

Я и сам чувствовал, что последний месяц осени не прошел для меня бесследно. Да, я немало узнал, многому научился и кое-чему научил Свету, как-то незаметно ставшую мне подругой, но… перенапряжение было налицо, и никакие отличные отметки не могли исправить этого факта. Первые два дня каникул головная боль и апатия были моими постоянными спутниками, еще сутки я просто отсыпался, а потом… потом приехали внуки Бийских, и все мои надежды на ленивое плевание в потолок до начала следующего триместра канули в Лету.

– Ерофеюшка!!! – Я охнул, когда златовласый вихрь в белой шубке врезался мне в живот. Ну вот, сменил няшу постарше на няшу помладше. – А мне вчера одиннадцать исполнилось! Ты подарок приготовил? А где он? А какой? А…

– Будет тебе подарок, будет. – Рассмеялся вышедший на двор и наблюдавший это представление Богдан Бранич и, кивнув мне на ворота, попытался подхватить эту егозу на руки. Не тут-то было. Обняв за шею и звонко чмокнув деда в щеку, девчонка змеей выскользнула из его объятий и тут же оказалась рядом со мной.

Злата крутилась вокруг меня, засыпая пулеметной очередью вопросов, пока я здоровался с вошедшими в калитку Марой, Олегом и Баженой Вентовной, она не отходила, пока я отпирал ворота, чтобы Бран Богданич мог завести свой «Пардус» во двор, и лишь появление на крыльце дома Ружаны Немировны смогло угомонить это стихийное бедствие. Точнее, переключить ее внимание на себя.

Я облегченно вздохнул, стараясь сделать это как можно незаметнее, но понимающая улыбка и легкое похлопывание по плечу, доставшиеся мне от отца Златы, показали, что все мои старания пропали втуне.

– Ничего, Ерофей. За пару дней привыкнешь. – Раскатисто хохотнул Бран Богданич и, пожав мою руку, кивнул в сторону машины: – Зови Олега, поможете разгрузить багажник.

– Не нужно. Так справлюсь. – Поток внимания легко открыл заднюю дверь машины, напоминающей внедорожники моего прошлого мира, и сумки Бийских поплыли в сторону крыльца. Ну да, захотел похвастаться, а что? Есть чем!

– Ого! А ты времени не терял! Десять объектов разом… неплохой результат. Очень неплохой! – Усмехнувшись, кивнул Бран Богданич и повернулся к детям, уже «присевшим на уши» деду Богдану и тетке Ружане. – Ау! Олег, Мара, успеете еще наболтаться! Хватайте шмотки и тащите в комнаты, пока Ерофей их на крышу не закинул.

Старшие дети Бийских кивнули и, перехватив контроль над своими вещами, потянули их к себе. Злата же довольно завизжала и повисла на парящем в метре над землей розовом рюкзачке. Я охнул, но все же успел удержать ношу, и довольно пищащий пассажир «поехал» в дом на своем багаже. Да, это будут «веселые» каникулы.

* * *

В кабинете темно. Неверные отблески потрескивающего в камине пламени пляшут по стеклам книжных шкафов, а плотный абажур настольной лампы не позволяет даже рассмотреть лиц двух сидящих у массивного письменного стола человек. Впрочем, им самим царящий в комнате сумрак ничуть не мешает. Сидящий в кожаном кресле хозяин кабинета лениво листает принесенные ему документы, а сидящий напротив гость, кажется, бездумно смотрит в высокое арочное окно, за которым бесится зимняя вьюга. Впрочем, стоило папке с документами лечь на обитую зеленым сукном столешницу, как от отрешенности визитера не осталось и следа.

– Интересный материал ты мне принес, – заметил хозяин кабинета, и кресло тихонько скрипнуло, когда он откинулся на его спинку. – Результаты наблюдения, хронология событий, психопрофили объекта и его окружения…

– Наши люди проделали большую работу. – Даже в голосе гостя можно было заметить улыбку, коснувшуюся его губ.

– Мартышкин труд! – неожиданно рыкнул его собеседник, и визитер вздрогнул. – Вода-вода-вода! Весь отчет написан по принципу: «на, и отвяжись»! Где анализ уже освоенных им навыков? Где оценка потенциала? В отчете первого наблюдателя все это было, а здесь… На кой ляд нужно целое отделение конторы, если его служащие даже правил составления отчетов по надзору и наблюдению не знают? Что это такое, я спрашиваю! Отстойник для посредственностей и неумех?