Впрочем, обижаться гостям было не на что. Персональное приглашение получили даже Гаарз и Киншаа, сопровождающие своих вождей в этом путешествии. А что уж говорить о профессоре Йоорге и Одивии Ваксай…

Вот тут-то и приключился казус…

— Э-э-э, простите, ваше величество, как вы сказали?

Даже Готор, которого, казалось бы, трудно чем-нибудь удивить, выглядел растерянным и изумленным.

— Я хотел бы отправиться с вами на поиски сокровищ, — спокойно и почти смиренно повторил Ваася Седьмой.

— Но… А как же?

— Вы про обязанности сатрапа? — усмехнулся молодой монарх. — Мои советники месяц-другой вполне смогут обойтись и без меня, поскольку и так фактически управляют государством самостоятельно, лишь из любезности делая вид, что испрашивают моих советов и дозволений. Так что, думаю, если я позволю себе хоть раз в жизни немного развлечься, Старая Империя от этого второй раз не развалится!

— Но-о-о… — Оу Лоодииг попытался сказать что-то своему государю, но тот прервал его.

— Да пустое! — отмахнулся Ваася Седьмой. — Я тоже раньше думал, что стоит мне покинуть дворец, как сразу начнется какой-нибудь жуткий хаос. Но наша прекрасная Одивия убедила меня, что это — лишь пустые страхи. И что жизнь нам дается всего один раз и ее стоит прожить так, чтобы на смертном одре можно было вспомнить не только повседневную рутину, но и что-то яркое, удивительное, волшебное!

«У-у-у, ведьма! Как же она это делает?» — обреченно подумал Ренки, проследив взгляд, который бросил молодой монарх на Одивию Ваксай. Он уже видел подобный взгляд. У своего некогда хорошего друга оу Лоика Заршаа. И его сердце вдруг, совершенно непонятно почему, уколола игла ревности.

— Хм… Мне это тоже не нравится, но что я могу поделать? — развел руками оу Лоодииг, когда они втроем — он, Ренки и Готор — заперлись в его покоях во дворце, чтобы обсудить создавшееся положение. — У мальчика — нрав его отца. А уж наш Ваася Шестой коли что-то решал, то проще было бы придвинуть Южные Земли к Северным, нежели заставить его изменить принятое решение. Пожалуй, это даже хорошо, что у его сына это взыграло именно сейчас. Думаю, ближайшие два-три месяца и для мооскаавского монарха, и для его страны будут действительно безопасными. Едва ли кто-нибудь осмелится сунуться к флоту, идущему под флагами Тооредаана и сатрапии. Так что пусть парень перебесится от всей души и вернется к своим обязанностям правителя уже без этого томления в груди, проистекающего у юношей из-за чувства, будто жизнь проходит мимо.

— Но, — воскликнул Ренки, — любое путешествие небезопасно! А уж тем более морское. Да и поиски сокровищ — это, знаете ли…

— Не хочу вас пугать, судари. — Голос оу Лоодиига стал холодным и таким жестким, что сразу стало понятно, почему столь многие ненавидят и до дрожи боятся руководителя Бюро всеобщего блага. — Но если с сатрапом Ваасей Седьмым приключится беда, вы лично будете отвечать передо мной. И не как перед директором Бюро всеобщего блага, а как перед оу Ваань Лоодиигом, человеком, который заботился об этом мальчишке, когда тот был еще совсем крохой, и который растил и оберегал его долгие годы. И никакие оправдания, никакие ссылки на буйство стихий или иные непреодолимые обстоятельства вам не помогут!

— Сударь, — надменно начал было Ренки, но смог сдержаться и заговорил о другом: — А вас не беспокоят его частые беседы с Одивией Ваксай? У меня такое впечатление, что они в последнее время почти не расстаются.

— Нисколько, — усмехнулся оу Лоодииг. — Как только начались эти беседы, я конечно же распорядился досконально проверить ее прошлое и настоящее. И убедился, что это чрезвычайно умная и весьма необычная особа, сумевшая добиться немало там, где многие мужчины погибли бы или отступили. Так что «беседы» любого свойства с ней едва ли смогут навредить моему монарху. Да и не так часто, на мой взгляд, они с ней «беседуют».

— Мне не нравятся ваши намеки, — тяжело и холодно глянув на собеседника, заметил Ренки. — Заверяю вас, что Одивия Ваксай — весьма серьезная девушка, и она не позволит ни себе, ни кому другому… Э-э-э… — Ренки почувствовал некоторое затруднение в выборе слов. — Ничего такого!

— Ну и прекрасно, — улыбнулся оу Лоодииг так, что Ренки едва не схватился за шпагу. — Тогда мне непонятно ваше волнение по поводу их встреч.

— Одивия Ваксай… — едва ли не сквозь зубы процедил Ренки. — Хотя, несомненно, я очень уважаю ее и ценю, но все же она имеет весьма специфический образ мыслей. Она может внушить вашему подопечному много странного. Вот взять хотя бы это его непонятно откуда взявшееся желание путешествовать. А как вы уже и сами успели сказать, в случае чего, всю вину возложат на нас и нашего короля!

— А не кажется ли вам, благородный оу Дарээка, что ваше беспокойство имеет совершенно иную причину?

— Сударь! — Ренки не выдержал и все-таки схватился за шпагу.

— Стоп! — наконец вмешался Готор, жестом успокаивая Ренки и укоризненно глядя на оу Лоодиига. — Не стоит устраивать тут глупых перепалок. Я прекрасно понимаю, благородный оу Лоодииг, что вам и самому эта затея вашего монарха весьма не по нутру, однако вы не видите никакой возможности воспрепятствовать этой поездке, и это вас злит. Но все же не стоит отыгрываться на моем друге, дразня его, будто пойманного тигра. Поверьте, этого зверя вы не сможет контролировать, коли действительно разбудите в нем ярость!

— Вы совершенно правы, оу Готор, — кивнул оу Лоодииг. — Позвольте, благородный оу Дарээка, принести вам свои извинения. Я действительно лишь пытался сорвать на вас свою злость, не имея в виду ничего такого.

— Принимаю ваши извинения, — благосклонно кивнул Ренки. — И, в свою очередь, прошу простить меня за несдержанность. Однако от того, что мы примирились, проблема не исчезла.

— А в чем вы видите главную проблему? — спокойно поинтересовался оу Лоодииг. — В том, что с вами в поездку отправляется мооскаавский сатрап, или в том, что он так полюбил общаться с вашей знакомой? Мне это действительно важно знать, потому что я не хочу подставлять своего государя еще и под удары вашей ревности.

— Сударь, — надменно произнес Ренки. — Вы наверняка в курсе, что я уже обручен, и заверяю вас: мою невесту бессмысленно даже сравнивать с госпожой Ваксай — они совершенно из разных миров. Как минимум Таалия не только принадлежит к весьма древнему и сильному роду, но и прекрасно и весьма подобающе воспитана! Однако Одивия — наш старый друг и даже, как бы странно ни звучали эти слова в отношении женщины, соратник! И мы почитаем своим долгом защищать ее от опасностей любого рода, кои могут грозить не только ее жизни, но и ее чести или репутации!

— Заверяю вас, — устало заметил оу Лоодииг, — что чести и репутации вашей подруги ничего не грозит. Я уже говорил: я сам воспитывал молодого наследника и прекрасно успел его изучить. Более чем уверен, что мой монарх слишком уважает вашу подругу, чтобы причинить ей вред. Однако едва ли вам удастся уберечь ее от его ухаживаний, пусть и очень почтительных и осторожных. Я-то вижу, что парень действительно влюблен. И эти чувства для него довольно новы. По собственному опыту знаю, что первая любовь горит ярко и сгорает быстро. Так что нам остается только смиренно ждать.