Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Нико мрачно наблюдал за тем, как она успокаивала ребенка. Денни снова открыл глаза, но потом тотчас повернулся к стенке, не обратив никакого внимания на отца.
Нико давно ушел, а Лили все еще хотелось выйти на террасу, чтобы не разбудить сына, и наплакаться всласть. Может быть, ей станет легче? Едва ли. Вчера ночью у нее и так уже случилась настоящая истерика после того, как Нико оставил ее в камере. Она испугалась, что ей оттуда никогда не выбраться, и он пожертвовал ею и сыном ради благополучия страны.
Пора наконец успокоиться и перестать плакать. Ей некого винить, кроме себя самой. Нечего было влюбляться! Разве она не поняла сразу, каков у него характер? И какие тогда могут быть иллюзии? Одно лишь совершенно непонятно: зачем он рисковал собой, участвуя в операции по ее вызволению из тюрьмы? Лили не тешила душу надеждой, будто это он сделал ради нее.
Она внимательно наблюдала за Денни, игравшим на полу с красным грузовиком. Ей очень хотелось позвать сына, поднять его на руки, прижать к груди, но она не решилась это сделать. Мальчик почувствовал неестественное напряжение матери и всякий раз, когда та начинала его тискать, заметно нервничал.
Нико прислал новую няню — пожилую женщину с доброй улыбкой, — однако Лили не решалась выйти из комнаты, какой бы уставшей она себя ни ощущала. Подумать только, ведь она едва не потеряла сына!
С того момента, как она приехала в Монтебьянко, жизнь ее пошла наперекосяк. И все же крайне жестоко было говорить Нико о том, что она жалеет о своем знакомстве с ним. К тому же это абсолютная ложь. Именно благодаря Нико у нее, во-первых, появился сын, а во-вторых, она узнала, что такое настоящая любовь. Все эти слезы и ее нервные срывы, конечно, легко объяснимы и простительны, ведь столько потрясений выпало на ее долю за последнее время! Однако у Нико тоже хватало сильных эмоций.
«Ну почему все так сложно? — постоянно твердила про себя Лили. — Разве мне много нужно? Всего лишь нормальная жизнь для меня и для сына!»
— О боже! — воскликнула она, прижимая руки к глазам.
Нужно прекратить плакать! Просто смешно уже...
Нико не был плохим человеком, наоборот, очень даже хорошим. Он свято верил в то, что поступает правильно. Он женился на ней ради того, чтобы у Денни был отец. Разве это не благородно? Пусть ей не нравятся его методы и то, что он даже не соизволил спросить ее мнение. Впрочем, представляя детство Нико по соседству с ненавидящей его королевой Тицианой, любой поймет, почему он стремился не заводить детей во время своих интрижек.
Когда Нико узнал о Денни, то был по-настоящему потрясен. Он сделал все, что считал нужным, чтобы позаботиться о сыне и его матери. Нико не был тем беспечным плейбоем, каким его изображают в желтой прессе.
Она сердилась на него и на себя, но, все равно, нельзя было нападать на него так, как она это сделала.
Однако та жизнь, которую Нико ей предлагал, ее не устраивала. Делить с ним кровать, рожать ему детей, зная, что у него нет тех чувств к ней, которые она испытывает к нему, — невозможно! Вот и пришлось ей солгать и сказать, что не любит его. Но нельзя давать ему такую власть над собой!
И чем бы она отличалась тогда от своей матери? Также бы испортила себе жизнь, пытаясь подстроиться под мужчину, которого любила, как бы он ни обращался с ней.
Лили не собиралась повторять ошибки матери. Ни за что! И нужно было об этом сказать Нико, но сначала извиниться за неоправданную резкость своих слов.
— Синьора Козимо, не посмотрите за Денни? — попросила она, заглядывая в смежную комнату.
— Si, Mi Principessa, — ответила женщина, опускаясь в реверансе.
Хватит! Он окончательно запутался. Нико отшвырнул ручку в сторону и спрятал лицо в ладонях. Почему, пытаясь поступить правильно, он совершает все больше и больше ошибок?
Ошибкой было оставлять Лили во дворце. Она красивая, умная и отважная женщина, прекрасная мать, готовая пожертвовать собой ради сына, но пока у нее нет, да и быть не может, специальных навыков, необходимых для принцессы. Вот поэтому ее так ранит жестокость королевы Тицианы, беспокоят папарацци, смущают правила этикета, и пугает будущее Денни. Своим решением поселить жену и сына при дворце он подверг их жизни опасности. Денни, конечно, еще маленький, и он всему научится, но Лили... Имеет ли он право заставлять ее так мучиться?
Он любил их сына. А Лили? Нико никак не мог разобраться со своими чувствами по отношению к ней. Он твердо знал, что она ему небезразлична: он беспокоился за нее, ему хотелось видеть Лили счастливой. Однако его отношение к ней отличалось от того, как он относился к Денни.
Лили его не любила. Она сама сказала ему об этом всего несколько часов назад. Но боль от ее признания не проходила до сих пор.
Каким нужно быть эгоистом, чтобы требовать от нее жертвовать своей жизнью ради него? Неужели нет других вариантов? У него есть и деньги, и власть, и возможность путешествовать куда и когда ему вздумается. Если он отпустит ее, смогут ли они все наладить?
Может быть, это и эгоистично, но ему не хотелось отпускать Лили. Мысль о том, что ее не будет рядом, бесила его и приводила в смятение. Как и то, что другой мужчина ляжет с ней в постель или, того хуже, женится на ней. Однако после всего, что произошло, он просто обязан дать ей возможность выбора. Лили заслуживает гораздо лучшего. Она заслуживала счастья.
И он даст его ей, как бы ему самому не было тяжело.
С неохотой, чувствуя острую боль в груди, Нико взял трубку телефона.
— Лилиана.
Лили повернула голову, подавив в себе боль и радость, которые охватывали ее каждый раз, когда рядом с ней появлялся Нико.
Утром она обошла чуть ли не весь дворец в поисках мужа, пока наконец не встретила секретаря, который сообщил ей, что Нико уехал по делам. Обессиленная, Лили в конце концов уступила желанию поспать и удалилась к себе в спальню. Проснувшись вечером, она приняла душ, переоделась и села на террасе наблюдать за заходом солнца.
— Я ждала тебя, — сказала Лили. — Я узнала от Ансельмо, что ты уехал.
— Si. — Нико подошел ближе шаркающей походкой, как будто был физически опустошен. Он бросил папку на стол рядом с ней и упал в кресло напротив.
У нее неожиданно пересохло горло от волнения.
— Что это?
— Ожидаемое тобой решение.
— Решение чего?
Он потер лоб, а потом внимательно посмотрел на нее:
— Подпиши все бумаги, cara, и наш брак будет аннулирован.
— Ты шутишь? — с трудом спросила Лили, не понимая, что происходит.
— Нет. — Нико раскрыл папку, взял ручку и положил ее перед Лили. — Подписывай и можешь идти, куда захочешь.
Ярость, гнев, отчаяние обрушились на нее одновременно.