– Кто бы мог подумать, что твой Клим может оказаться таким.

– Ой, и не говори. И представить себе не могла, что мой тихоня и рохля вдруг отправится на войну. А тут… Он с каждым годом становится все жестче и ершистей. И поездка в дикую Монголию это упрочила, – не без гордости поведала Катя.

– Быть за достойным и сильным мужем – завидная судьба, – высказала свое мнение Тульева.

– Еще более завидная, если твой супруг умен и талантлив. И Клим в первую очередь из таковых.

– Согласна, – поддержала ее Анна.

– Господи, и хватает же наглости! – вдруг ни с того ни с сего презрительно бросила Катя.

– Ты о чем, душечка? – удивившись резкой перемене настроения собеседницы, поинтересовалась Тульева.

– Да вон лейб-гвардии потаскуха припожаловала, – указывая кивком в нужном направлении, пояснила Кондратьева.

Анна глянула туда и с легкостью приметила невысокую и ладно скроенную девушку в кителе и юбке. Кстати, форма была пошита у знатной портнихи и невероятно шла девушке, подчеркивая ее фигуру и женственность. Как бы это странно ни звучало в отношении военного мундира.

– А-а-а, Машенька Якина. И снова под ручку со своим капитаном. Кстати, поговаривают, что именно он сорвал с нее цветок невинности на этой их вакханалии.

– Возможно. Но это не мешает ей скакать по койкам других мужчин, – пожав плечами, парировала Катя.

Слухов относительно девиц-юнкеров и впрямь ходило множество. Одна сплетня краше другой поражали подробностями. Причем нередко случалось и такое, что они звучали совершенно противоречиво. Однако это никого не смущало. Наоборот, все диву давались, насколько же ловкими и прожженными были эти лейб-гвардии потаскухи.

Вообще-то, нормальное явление. Никто не станет защищать скомпрометировавших себя девиц. А в Павловском училище таковыми являлись все. И никто им в этом не виноват. Юнкер? Априори падшая женщина.

Иное дело представительница света. Здесь существовал целый свод правил, традиций и нравов, которые защищали репутацию крепче всякой брони. Вот посмей Катя пренебрежительно отозваться о своем муже, и Анна первой высказала бы ей свое «фи». Ты можешь думать о супруге все что угодно. Вы можете не просто спать раздельно, но пребывать в разных концах планеты и ненавидеть друг друга. Но никто не смеет выставлять свое грязное белье на всеобщее обозрение. Этого свет никогда не простит. Только уважительное отношение и никак иначе.

– Кстати, Катенька, обрати внимание на того подполковника в казачьей черкеске.

– Кто такой? Признаться, я его раньше не встречала, – изогнула бровь Кондратьева.

Лет тридцати. Высок, строен, гибок и ловок, что буквально сквозит во всем его облике. Над верхней губой – щетка усов. В правильном лице угадываются азиатские черты. От него исходила какая-то дикая и неудержимая аура человека, не способного просить, – только брать. И этот самоуверенный офицер взирал на нее едва ли не пожирающим взглядом.

– И неудивительно, – вновь пригубив шампанское, подтвердила Анна. – Как и подобает истинному воину, он все время пропадал на каких-нибудь войнах. К примеру, пару недель назад вернулся из Китая, где командовал добровольческим кавалерийским полком.

– На казака как-то не похож.

– Так он и не казак по рождению. Шахмурад, сын бухарского эмира. Не наследный, но все же. А у них традиция отдавать сыновей на обучение в наш кадетский корпус, а дальше – в военное училище. Затем их приписывают к казачьему войску. Делать дома ему особо нечего, вот и остался на службе в русской армии. Четыре года уже воюет в Китае. В Петрограде бывает наездами. Батюшка выделил ему доходный дом на Каменноостровском проспекте. У него там всем занимается управляющий. Трат у подполковника, считай, никаких, так что он едва ли не миллионером заделался.

– Ну, доходные дома в Петрограде всегда почитались выше золотого прииска, – достаточно равнодушно ответила Катя.

Деньги на нее не могли произвести впечатления. Слава богу, не бедствует, а в перспективе так и вовсе супруга единственного наследника многомиллионного состояния. Плюс минимум миллион – годового дохода. А вот лихорадочный блеск в глазах этого, без сомнения, горячего мужчины привлек не на шутку.

– И отчего я должна обратить на него внимание? – с показным безразличием проговорила Катя.

– Мне тут сорока на хвосте принесла… Едва заметив тебя, он сразу начал наводить справки относительно твоей персоны. Кто ты, что, а главное, с кем. И что-то мне подсказывает, что в самое ближайшее время он ринется в атаку.

– Ну что ж. Давай проверим, насколько ты права, – отставляя пустую чашечку из-под мороженого на поднос проходившего мимо слуги, отозвалась Кондратьева.

Как только она подала эдакий своеобразный сигнал, что вновь готова составить какому-нибудь кавалеру пару в танце, как казачий подполковник поспешно направился в ее сторону. Катя мысленно усмехнулась. Намечающаяся интрижка выглядела многообещающе. Потому что к ней приближался не просто мужчина, но хищник.

От одной только мысли о том, что она может оказаться в его объятиях, по телу непроизвольно пробежала волна возбуждения. Едва осознав это, женщина посмотрела прямо в глаза приближающемуся подполковнику, одаривая его ободряющей улыбкой. И не без удовольствия отмечая для себя, что тот не нуждается в подобном. Ему достаточно знать, что она свободна. Настоящий мужчина! Именно то, что нужно в неравной борьбе с начавшей ее обуревать скукой.

– Алина Владимировна!

Девушка, торопившаяся к родным после торжественного марша, остановилась и обернулась на окрик. При этом ее взгляд тут же загорелся радостью, а на лице появилась неподражаемая улыбка. Однако на этот раз она не пыталась никого очаровать или добиться своего. Она была просто рада видеть невысокого и крепко сложенного… Хм. Уже капитана.

– Артур Николаевич! – Ничуть не заботясь о приличиях, Дробышева бросилась к офицеру на шею и от души поцеловала в щеку. – Господи, как я рада вас видеть. Я ведь вас так и не поблагодарила.

– Ну отчего же, я получил ваше письмо.

– Не поблагодарила лично, – поспешила поправиться девушка. – И помнится, мы вроде перешли на «ты».

– В боевой обстановке.

– Это так принципиально?

– Все зависит от вашего отношения к данному вопросу.

– Ясно. Артур, я обязательно должна тебя познакомить с моими близкими. Просто непременно.

– Не стоит. Я месяц как вернулся с курорта, где проходил излечение. И решил поздравить тебя с окончанием училища. Мне в свое время было проще. Не потянул «Витязя» – получил «Богатыря». А вот у тебя либо пан, либо пропал. И я рад, что ты своего добилась. Хотя, признаться, все же малость завидую.