Самый опасный случай для финансового заражения — средняя позиция. Связей уже достаточно много, чтобы образовалась связанная сеть, в которой все компании косвенным образом соединены друг с другом. И вместе с тем связей еще недостаточно много, так что большинство компаний главным образом ведут дела всего с несколькими другими, и несостоятельность одного делового партнера может потянуть на дно всех остальных.

Этот баланс плюсов и минусов показан на рисунке 4.1. Например, представим себе, что каждый узел — это банк, имеющий некоторые собственные инвестиции, а звенья указывают на инвестиции и контракты, связывающие его с другими банками. Эти отношения охватывают покупку долей инвестиций другого банка (например, в виде закладных) и облигаций, выпущенных другим банком, краткосрочные займы и прочие сделки, касающиеся активов и инвестиций контрагентов. Толщина звена указывает на объем капиталов данного банка, вложенных в каждый из других банков. Я нарочно не вдаюсь ни в какие подробности и просто показываю основные типы структурной зависимости.

(а) Относительно безопасная: из-за умеренности заражения не могут распространяться. Однако из-за отсутствия взаимодействия потенциальную прибыль от сделок можно и не получить, и отдельные банки могут подвергаться бóльшим рискам от прямого краха.

(b) Рискованная: заражение может распространяться вширь, у каждого банка имеется всего несколько контрагентов, и они сильно зависят от их благополучия.

(c) Относительно безопасная: хотя заражение и может распространяться, ни один банк не находится в слишком сильной зависимости от своих партнеров.

(d) Рискованная: четверка главных банков находится в слишком сильной зависимости друг от друга, а из-за плотности всей сети, если с этой четверкой случится беда, проблемы могут расползтись дальше.

Рис. 4.1. Четыре финансовые сети, различающиеся вероятностью финансового заражения. Толщина линий связи указывает на уровень взаимозависимости между двумя банками.

Как мы видим в секции (а), очень разобщенная сеть относительно безопасна, ей не угрожает масштабное заражение. Но за эту безопасность приходится дорого расплачиваться: ведь между разными финансовыми учреждениями совершается совсем немного сделок. Отсутствие взаимодействия приводит к тому, что банки не делят между собой специфические риски, с какими им приходится сталкиваться, и потому получение прибыли для них сопряжено с излишним беспокойством и риском{103}.

Перейдя к секции (b), мы видим, что сеть стала связанной. Это особенно опасный случай, потому что в этой ситуации уже наметился путь для потенциальной передачи заразы — от каждой организации к каждой из других, а еще видно, что каждый банк сильно зависит от своих ближайших контрагентов, и о надежной диверсификации речь не идет.

Ситуация с рисками улучшается, когда мы переходим к секции (с): теперь, хотя связи в сети стали еще плотнее, деловая активность банков распределена вширь, а значит, снизилась их зависимость от благополучия какого-то конкретного партнера. Если один банк и станет неплатежеспособным, все равно меньше шансов, что он заразит контрагента и потянет его за собой в яму. Вот здесь мы и видим первое различие между финансовыми заражениями и болезнями: в финансовой среде связи приобретают большую надежность с переходом от состояния (b) к состоянию (с), тогда как в случае заразных болезней дело обстоит ровно наоборот{104}.

И наконец, перейдя к секции (d), мы видим, что положение снова ухудшилось: четыре банка впали в слишком большую зависимость друг от друга. Если один из них обанкротится, тогда в опасности окажется четверка главных банков, и кумулятивная угроза, какую представляет эта четверка для остальных, станет большой проблемой.

Остается надеяться, что в ситуациях (b) и (d) опасность не очень велика; однако, как мы видели на примере кризиса высокорисковых ипотечных кредитов, на рынках присутствуют такие крупные игроки, которых никак нельзя избежать. Экономия за счет масштаба привела к тому, что финансовые фирмы приобрели гигантские размеры — до такой степени, что большинство других фирм помимо своей воли вынуждены постоянно иметь дело с крупнейшими участниками рынка.

Третья особенность финансовых рынков состоит в том, что «инфекция» может поразить его даже бесконтактно: банк может разориться, даже если удачно разместит капиталы. Страх и неуверенность людей может приносить финансовым рынкам не меньший ущерб, чем каскадные обвалы, вызванные неудачным размещением средств. Если все мы завтра утром решим, что банк Х разорится, тогда он и вправду разорится. Собственно, достаточно будет того, что мы испугаемся, что остальные поверят в близкое разорение банка Х, или просто испугаемся нашего коллективного страха! Пускай даже все мы будем знать, что банком Х отлично управляют и с инвестициями у него все в порядке, — но если мы ожидаем, что другие вкладчики ринутся снимать деньги со счетов, тогда мы просто побоимся оказаться последними в очереди. Финансовые неприятности подобны самосбывающимся пророчествам, и это особенно тревожная особенность финансовых рынков. Подобные людские страхи иногда приводят к массовому набегу на банки и изъятию вкладов{105}.