Учеба в университете, поиск работы, переезд в другой город или страну – на стадии «начальной зрелости» мы постоянно встречаемся со все большим количеством новых волнующих возможностей для романтических отношений.

Прогресс, случившийся за последние десять лет, иногда попахивает абсурдом. Вы можете, стоя в очереди за булочками для гамбургеров, «смахнуть» шестьдесят человеческих лиц в Tinder. Это в двадцать раз больше, чем число всех женщин, с которыми мой отец познакомился за время своей брачной эпопеи.

* * *

Размышляя обо всем этом, пожалуйста, не забывайте об одной очень важной вещи в истории нашего вида: ни одна группа людей не имела такого количества романтических возможностей, какое открывается перед нами.

То есть теоретически это здорово. Чем больше выбор, тем лучше, так?

Ну… не все так просто.

Барри Шварц – профессор психологии Суортморского колледжа, который большую часть своей профессиональной жизни посвятил изучению неожиданных проблем, связанных с изобилием вариантов выбора.

Исследования Шварца показывают – и эти выводы подтверждаются многими другими учеными, – что, когда у нас есть множество вариантов выбора, мы чувствуем себя менее удовлетворенными, а выбирать становится намного труднее.

Когда я вспоминаю о том несчастном сэндвиче с бананом и арахисовым маслом, эта идея кажется мне очень близкой.

Точка зрения Шварца на выбор стала набирать популярность после выхода его книги «Парадокс выбора». Но многие десятилетия большинство людей придерживались прямо противоположных взглядов: чем больше выбор, тем с большей вероятностью мы максимизируем свое счастье.

В 1950-е годы первопроходцем пути, по которому сегодня идут Шварц и его коллеги, стал гениальный Герберт Саймон, показавший, что в большинстве случаев мы не заинтересованы в выборе наилучшего варианта. По его мнению, и люди, и организации обычно не обладают временем, знаниями и мотивами отыскать «наилучший» вариант и, как ни удивительно, удовлетворяются неоптимальным результатом. Максимизировать слишком трудно, и поэтому все кончается тем, что мы становимся не «максимайзерами», а «сатисфайсерами»[14]. Фантазировать мы можем о том, чтобы получить наилучший из возможных вариантов выбора, но обычно нам хватает и просто «достаточно хорошего».

По мнению Саймона, в разных контекстах люди могут быть как максимайзерами, так и сатисфайсерами. Скажем, когда речь идет, предположим, о тако, я максимайзер. Я проведу глубокое исследование рынка, с тем чтобы убедиться: я получу лучший тако из всех возможных, потому что для меня вкус тако имеет огромное значение. Сатисфайсер же просто купит тако на первом попавшемся лотке и будет вполне доволен жизнью. Не представляю себя рядом с такими людьми. Ешьте свои мерзкие тако одни, неудачники!

Когда же я хочу заправить машину, то скорее становлюсь сатисфайсером. Заезжаю на первую попавшуюся заправку, заливаю в бак самое дешевое дерьмо и сваливаю. Может, машина и недовольна этим, но я не парюсь и не вижу разницы в ее работе на бензине разного качества. Прости, Prius.

Однако Шварц исходит из того, что изменения в культуре, экономике и технологиях, которые произошли со времени написания работ Саймона, означали также изменения и в контексте принятия решений. Из-за появления смартфонов и интернета наш выбор больше не ограничивается физическим магазином, в который мы зашли. Можно выбирать из всего, что есть в любом магазине, где угодно. То есть с точки зрения социологии у нас сейчас гораздо больше возможностей стать максимайзерами, чем было еще несколько десятков лет назад. И этот новый контекст меняет нас и нашу жизнь.

Я заметил это в себе, когда выбирал украшения для Рождества. Почему я не могу быть сатисфайсером в этом вопросе? Они довольно стандартны. Шарики, гирлянды, все такое. Поищи в интернете, и будут тебе самые крутые украшения: машина из фильма «Назад в будущее», динозаврики (!), смешной чудик на мотоцикле. Я заказал их всех!

Ничего из этого не пришло бы мне в голову, если бы я не увидел все эти варианты выбора благодаря интернету. Но теперь мои стандарты рождественских украшений выросли, и я хочу лучшее. К несчастью, из-за неповоротливости почты большинство заказанных мной украшений мне доставили в самом конце января, зато в феврале моя елка стала выглядеть еще круче.

Если не считать бензина, я, блин, представить не могу, что бы такое я мог захотеть и при этом не потратить некоторое время на то, чтобы найти лучший вариант. Я максимайзер почти во всем. Вода в бутылке? Не-а. Купишь какой-нибудь дурацкий бренд и получишь воду из-под крана. Картофельные чипсы? Ruffles? Нет уж, спасибо, дай-ка мне Sweet Onion Kettle Chips, дружок. Свечи? Знали бы вы, как прекрасно пахнут свечи в моем доме.

Если так легко найти и получить лучшее, то почему бы этого не сделать?

* * *

Что же происходит с людьми, которые ищут и находят лучшее? Что ж, тут у меня снова плохие новости. Шварц вместе с двумя профессорами из бизнес-школы провел исследование с участием студентов-старшекурсников, которые искали себе работу{35}. Шесть месяцев ученые наблюдали за тем, как они рассылали резюме, вели переговоры и выходили на новое место. А затем классифицировали их, разделив на максимайзеров, искавших лучшую работу, и сатисфайсеров, которых могла устроить позиция, удовлетворявшая определенным их требованиям и «достаточно хорошая» при этом.

Вот что оказалось: в среднем максимайзеры тратили на поиск работы больше времени и сил. Они изучали больше информации, просили совета у большего числа друзей и принимали участие в большем количестве интервью. В результате максимайзеры получали лучшую работу. Их зарплата в среднем оказалась на 20 процентов выше, чем у сатисфайсеров.

Однако после того, как они приступили к исполнению своих обязанностей, Шварц и его коллеги спросили участников, насколько они удовлетворены. И получили удивительные результаты. Несмотря на то что максимайзеры нашли работу лучше, чем сатисфайсеры, по всем психологическим показателям они чувствовали себя хуже. В среднем максимайзеры были меньше удовлетворены работой и не столь уверены, что вообще выбрали правильную профессию. В отличие от них сатисфайсеры гораздо положительнее относились и к своей работе, и к процессу ее поиска, и к жизни в целом.

Работа сатисфайсеров хуже оплачивалась, но при этом они почему-то чувствовали себя лучше.

Поиск работы на старшем курсе университета – не самая типичная ситуация, поэтому я спросил Шварца, универсальная ли проблема изучена его исследованием. Да, сказал он, универсальная.

Шварц – ходячая энциклопедия психологических исследований проблемы выбора. Если бы меня попросили одной фразой описать его для обложки книги, я бы сказал: «Этот чувак разбирается в проблеме выбора».