Марксизм импортировали в страну, но Сталин очистил его от врожденных слабостей Запада и превратил в инструмент диктаторской власти, во что-то целиком русское.

В январе 1935 года Зиновьев и Каменев на закрытом судебном процессе получили свои тюремные сроки за «участие» в «заговоре» против Кирова.

В том же месяце, якобы в результате болезни сердца, неожиданно, навсегда и кстати ушел с политической сцены один из наименее горячих почитателей Сталина, член Политбюро Валериан Куйбышев, который одновременно руководил государственной плановой комиссией. А в феврале 1935 года Грузин провел четыре важных перестановки среди своих креатур в преддверии последовавших вскоре кровавых событий. Вышинского назначили генеральным прокурором, Ежов получил место Кирова в секретариате, Жданов возглавил партийную организацию Ленинграда, а до тех пор незаметный, но изо всех сил старающийся проявить себя Никита Хрущев становится партийным руководителем Москвы. В апреле 1935 года Сталин частично «узаконил» то, что должно было вскоре произойти, проведя постановление, в котором говорилось, что все наказания, включая смертную казнь, должны распространяться и на детей в возрасте от двенадцати лет и старше. В течение последующих двух месяцев он закрыл общество старых большевиков и общество бывших политзаключенных и ссыльных, а также приказал Ежову конфисковать архивы обеих организаций для использования в будущем. В июле того же года состоялся повторный суд над Каменевым, который приговорил его еще к десяти годам заключения в лагере.

Однако жизнь сложилась так, что тяжелые испытания Каменева длились немногим более года. В августе 1936 года вся подготовительная работа — принудительные признания, сфабрикованные показания и документация — была завершена для первого из многих последовавших позже «законных» театральных представлений коммунистов. В течение шести летних дней испуганная Россия и сбитый тогда с толку остальной мир наблюдали за похожими на живые трупы Зиновьевым, Каменевым и четырнадцатью другими менее видными «троцкистами», когда Вышинский представил их перед военной коллегией Верховного суда СССР. Заранее хорошо подготовленная на допросах в НКВД, эта группа «призналась» в подготовке убийства Кирова и в планировании покушений на Сталина, Кагановича, Ворошилова, Жданова и других членов Политбюро, которых их заставили назвать.

Представители иностранной прессы и «зрители» — офицеры НКВД в штатском— наблюдали за этим унизительным спектаклем, причем многие зарубежные журналисты принимали на веру эти «признания» обвиняемых. Только позже — когда прошло немало времени после казни осужденных — узнали эти газетчики о том, что их надули и что они сами стали частью постановки Сталина;

Сразу же за первым показательным балаганом с трагическим исходом, который стал известен как «судебный процесс над шестнадцатью», меры были приняты и против «сообщников» осужденных. Сталин приказал немедленно расстрелять около пяти тысяч этих несчастных, которых ранее приговорили к ссылке и заключению в лагеря. Ягода выполнил этот приказ и ликвидировал обреченных, не утруждая, понятно, себя дополнительным судебным разбирательством. А Томский, вероятно, предугадал свою судьбу и совершил самоубийство. Так, во всяком случае, сообщалось.

В этом первом году великих сталинских кровопусканий погиб также Горький. Можно только гадать, как именно кончил жизнь этот писатель. Вначале появилось сообщение, что он умер естественной смертью. Но потом Сталин счел более подходящим обвинить НКВД в его отравлении. Похоже, что на самом деле именно генсек ускорил кончину Горького, когда не разрешил тому пожить в более благоприятном климате, несмотря на его болезнь и преклонный возраст. Давно разобравшись в политике Грузина, писатель хотел отправиться в Италию, чтобы подкрепить свое здоровье. Но Сталин, опасаясь, что тот может много чего наболтать за границей, отказал ему в выдаче паспорта.

В 1936 году произошло еще одно важное событие — подошла к концу деятельность Ягоды в качестве главного сталинского палача. В сентябре он понижается до уровня комиссара по делам почтовых услуг. Сталин отдыхал на Кавказе, когда снял его с престижной должности. При этом он высказал неудовольствие, что НКВД запоздал на четыре года в очистке партии и государства от «врагов». Он имел в виду, что Ягода в 1932 году не ликвидировал Рюмина, осмелившегося призвать к смещению Сталина.

Место Ягоды в качестве руководителя НКВД занял Ежов. Сталин стал готовить злобного карлика для основного кровопускания. Оно произойдет совсем скоро, в период, который получил известность под названием «ежовщина» и затмил опричнину Ивана Грозного. Ежов выполнил роль новой метлы на новом посту. Все приспешники Ягоды тут же были уничтожены, а некоторые до безумия перепуганные палачи НКВД покончили жизнь самоубийством. Россия следила за уничтожением энкавэдэшников с чувством облегчения — дескать, слава Богу, что избавились. Но в стране ошибались. Новые люди в НКВД, а также уцелевшие старые работники стали даже более жестокими, надеясь тем самым отвести от себя участь Ягоды и его подручных. В результате они косили рядовых россиян миллионами.

Оказалось, что «судебный процесс над шестнадцатью» не представлял собой законченное представление, а являлся лишь первым актом, за которым следовали другие. Продолжение обеспечил Каменев, который втянул в это дело других старых большевиков по подсказке и письменным заготовкам НКВД. Инсценировка второго акта, или «судебного процесса над семнадцатью», проходила с 23-го по 30 января 1937 года, Постановщик — опять Сталин, дирижером стал Ежов, суфлером — Вышинский, а декорации оформили в виде той же военной коллегии Верховного суда, группы иностранных журналистов и «зрителей» из НКВД. Отличие состояло в том, что в качестве ответчиков выступали другие люди, главным из которых был Пятаков, заместитель наркома тяжелой промышленности и протеже Орджоникидзе, а также Радек, пропагандист, сумевший облапошить немало людей на Западе. Сценарий — опять же приготовленный в НКВД — отдавал теми же приевшимися «троцкистскими» нотками, но и содержал некоторые вариации. Например, обвиняемые «сознались» в разрушении шахт, промышленности и транспорта плюс в государственной измене в форме заговора с целью передачи отдельных территорий России Германии и Японии. Пятаков и большинство других подзащитных были признаны виновными и расстреляны, Радек, по примеру Каменева, помог НКВД замазать несколько старых большевиков. За это их приговорили лишь к различным срокам в лагерях. Но о Радеке больше никто не слышал. По некоторым сведениям, его расстреляли в 1941 году.

Этот «судебный процесс» вскоре привел к смерти Орджоникидзе, руководителя тяжелой промышленности, человека, который пользовался некоторой независимостью. Причина его смерти, как и во многих других случаях при сталинском режиме, остается Неясной. По официальной версии, Орджоникидзе, человек крепкого сложения и хорошего здоровья, стал жертвой сердечного приступа. Но по другим сообщениям, он погиб от пулевых ран, и, вполне вероятно, что здесь поработал ликвидатор из НКВД. Но есть и сведения иного характера — что нарком застрелился сам.

В апреле 1937 года произошло окончательное падение Ягоды — его арестовали. Почти одновременно арестовали также Рыкова и Бухарина.