Вита постучала в косяк, приглашая к столу:

– Пирог получился загляденье. Кто хочет? – её улыбка и голос потонули в череде судорожных всхлипов. – Я же просила вас не мучать Снежанку… – она бросилась к подруге и зло сверкнула глазами на Селивёрстову. – На неё столько всего навалилось, ещё и вы тут.

– Он-на ни-ни при… чём, – выдавила сквозь слёзы Снежана. – Я… я просто запуталась. – Подняла глаза на детектива. – Вы… ведь не ради любопытства спросили, правда? Вы… в-вы подозреваете Марка?

Снежана уткнулась в грудь Виты.

Александра ответила:

– Марк задержан до выяснения обстоятельств. Если он не виновен, его через трое суток, возможно, раньше отпустят. Моя задача выяснить, кто взаимодействовал с убитой. Как развивались её отношения с противоположным полом. Поскольку есть улики, указывающие на то, что убийца мужчина.

Снежана отлепила мокрую щёку от алой кофточки:

– В-вы про ужин? Н-но ведь это может быть совпадением. Марк не виновен!

– Я не утверждаю его вину. Снежана, поймите, следствие рассматривает все версии. И чем более плотной будет информация о Васильевой и её окружении, тем больше шансов поймать преступника.

– З-значит, вы отпустите Марка?

– Вы меня не слышите. Марка отпустят, как только будет доказана его непричастность. Вы готовы помочь в этом?

Снежана не ожидала подобного вопроса. Растерялась.

– Н-но я не знаю, чем помочь. О том, что он… – закусила губу, – о них я не подозревала. Я правда не понимаю, как вас убедить в его невиновности.

– Не нужно меня убеждать. Ответьте на вопросы. Этого будет достаточно.

– Снежанка, я могу побыть рядом, – улыбнулась Виталина.

– Нет. Простите, но вам лучше поесть пирога в одиночестве.

Вита заглянула в глаза Снежане.

– Иди… Вит… я справлюсь.

– Хорошо. Я так понимаю… на пирог никого не ждать.

Детектив промолчала. Снежана пожала плечами.

– Ладно. Тараканы с этим пирогом. Если что, я в комнате родителей. – Виталина направилась к запертой двери и на глазах Селивёрстовой вставила ключ в замок. – Предваряя ваши вопросы, детектив, Снежана не прячет здесь орудия убийства, я его не прячу и улик, обличающих Марка, там тоже нет. Я просто хочу побыть в комнате родителей. – Под молчаливыми взглядами Вита хлопнула дверью.

Снежана виновато взглянула на Александру:

– Простите её… пожалуйста. Она… недолюбливает полицию. И очень за меня переживает.

– И ведёт себя неадекватно.

Снежана свела брови к переносице:

– Не надо так говорить. Вита нашла нашу подругу мёртвой! Вита утешала её мать! Вита спасала меня от мужа и ни разу за всё это время не всплакнула! Не пожаловалась! Не показала, как ей страшно! А ведь она видела мертвеца! Думаете, это легко перенести? Думаете, она железная? Да Виточка и утешение находит только в комнате родителей! Только там её сердцу становится легче!

Снежана сорвалась на крик.

Александра ничем не выдавала собственных эмоций, не показывала, что согласна с доводами Римской. В эту минуту она осознала, что понимает поведение Виталины. Агрессия, когда на душе скребут кошки, ей была отлично знакома.

– Вита святая! Знаете, сколько раз она спасала меня от меня самой? А чем? Да просто добротой! Не безразличием! Она мне как сестра, понимаете?

Детектив кивнула.

– Не надо её в чём-то обвинять! Не сомневайтесь в Вите! Она того не заслуживает!

– Я ни в чём её не обвиняю, – спокойно заметила Александра. – Ваша подруга придумала мои мысли, и сама же их озвучила.

Снежана молчала.

– Разговор трудный, я понимаю. Но в ваших же интересах продолжить беседу. Вы готовы?

Тишина.

– Вы хотите помочь Марку?

– Д-да. К-конечно.

– Тогда ответьте на вопрос: вы знали, что Ареев подрабатывал в салоне красоты?

Снежана заметно покраснела:

– Он предпочитает не вспоминать то время. Они с другом поспорили, что устроятся работать в салон и сумеют утереть нос девушкам.

– И что в итоге? Утёрли?

– Нет. Марк отлично подбирал тени, но не справлялся с тональным кремом, а его друг, вообще, больше девчонок лапал, нежели красил, поэтому вскоре их…

– Уволили, – закончила за неё детектив. – А вы любите славянскую мифологию?

– Да. А почему вы спрашиваете?

– На месте преступления была обнаружена руна подарка. Идентичный рисунок Марк высылал Ангелине.

– Да. Это я его просила. У меня телефон тогда сел, а мне хотелось с ней поделиться.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Она тоже увлекалась рунами?

– Она искала что-то тематическое для заказа. Ну, я нашла символ. Он мне понравился, и я тут же поделилась с ней. А что?

– Рядовой вопрос. Спасибо, Снежана. Вы мне очень помогли. И последнее. – Ангелина знала о любви Марка к Бастардо и Кишмишу?

– Д-да. Она меня как-то спрашивала, и я сказала.

– Хорошо. Думаю, не буду вас больше мучить. Если у меня появятся вопросы, я позвоню.

Виталина так и не вышла из комнаты. Дверь пришлось закрывать Снежане. Она какое-то время подождала подругу, пару раз позвала, а затем направилась к комнате. Вита, словно, почувствовав Снежану, буквально выпала оттуда, и, виновато глядя на подругу, прошептала:

– Я вела себя, как дура. Прости, Снежанка. Нервы сдали… Ненавижу полицию…

– Ничего, Вит, – улыбнулась Снежана. – Мы все люди. Как ты там говоришь? Тараканы с ними? Тараканы с нервами. Пойдём есть пирог.

Снежана сама взяла за руку Виту и потащила на кухню. Виталина едва успела захлопнуть дверь, закрыть душу, где таилось самое важное. Родители были только её частичкой жизни. Они были той территорией, на которую она никого не хотела впускать. Даже подругу. Даже ту, что считала почти сестрой.

***

Пирог удался. Ароматный и сочный, воздушный и сладкий он на короткое время отогнал всё плохое, что свалилось на головы несчастных женщин.