— Я встретил Уолтера возле дома. Он мне рассказал.

Билли подскочил к отцу, но произнес тихим голосом:

— Значит, он рассказал тебе о докторе Уиттиере, что он — убийца драконов?

— Я и сам сообразил, — рассеянно отвечал отец, очевидно думая о чем-то другом. Его взгляд задержался на лице Бонни. Он пристально глядел ей прямо в глаза, будто пытался прочесть ее мысли.

— Что такое? — удивилась Бонни, краснея еще больше и убирая с лица клочки растрепанных волос.

— Хартанна! — прошептал он. — Ты, должно быть, дочь Хартанны!

Глаза Бонни зажглись, и радость от услышанного имени прорвалась наружу в виде широкой улыбки.

— Мы так похожи?

Отец Билли взглянул на соседний ангар, где стоял охранник, и с улыбкой наклонился к Бонни:

— Кто долго был среди драконов, тот умеет отличать их детей от остальных. Я потом объясню. — Но стоило ему оглянуться к Билли, его улыбка исчезла, а глаза потемнели.

Билли догадывался, о чем думает отец. Секреты, хранимые им столько лет, теперь настигли его; он подвергал свою семью опасности. Убийцы драконов все это время шли по следу, прятались в тенях, готовые внезапно атаковать своих ничего не подозревающих жертв. И Билли ничего не подозревал, не представлял, что ему угрожает. Они оба с отцом знали, чья в этом вина.

Неизвестно почему, но Билли было его жалко. Если бы только отец поделился с ним своим бременем, они могли бы нести его вместе, как двое мужчин. Он подошел ближе и заставил себя испытующе взглянуть отцу в глаза:

— Почему ты мне раньше не говорил?

Отец, встретив взгляд Билли, перестал хмуриться и обнял сына за плечи.

— Нет мне оправдания. Теперь я понимаю. — Он повел его ко входу в ангар, остальные последовали за ними. — Я скоро все объясню, но прежде давайте сядем в «сессну» и выберемся отсюда. Если охотник собирает свои силы, нам ни к чему здесь задерживаться. Мне кажется, он знает о нашем самолете, так что постарается добраться до него. — Папа притянул Билли ближе, обнял крепче, и сажа с его рукава испачкала Билли рубашку.

Мама Билли осторожно провела ладонью по предплечью мужа:

— У тебя рукав обгорел! Что случилось?

Отдернув руку, он стал обрывать горелые лохмотья, покрывающие его покрасневшую кожу.

— Ничего страшного, просто небольшой ожог. Подельники убийцы спалили наш дом.

Она в ужасе зажала рот.

— Наш дом сгорел!

Билли обнял ее за плечи и уставился на отца. От услышанного ему стало не по себе.

У дверей отец подхватил тележку и жестом пригласил всех следовать за ним.

— Не волнуйтесь. У нас есть страховка. Самое главное, что все мы живы. — Он взял с тележки книгу. — Вы успели забрать с собой Fama Regis и коробку с нашими документами, фотографиями, это все, чем мы жили. — Он взял жену за руку и ласково потянул. — Нам нужно спешить.

— Но как же наши подарки? Как же наши воспоминания?

Отец приложил палец к губам мамы и снова нежно поцеловал.

— Все остальное — ерунда. Все можно нажить, даже воспоминания. У нас будут новые. Мы построим новую жизнь.

Слезы потекли из глаз мамы. Шмыгнув носом, она крепко сжала руку мужа:

— Легче сказать, чем сделать.

Отец закрыл глаза и кивнул:

— Да… ты права. Но у нас есть наше дело. У нас есть Мерлин.

Бонни медленно вошла в темное помещение ангара.

— Мерлин? Кто такой Мерлин?

Отец отпустил руку мамы и шагнул к первому из ряда аэропланов, стоявших в похожем на пещеру ангаре. Шлепнув его по боку, он произнес:

— Бонни, познакомься, это Мерлин.

Бонни сложила руки на груди, по-прежнему морща лоб от боли, но на губах у нее заиграла улыбка, когда она обошла самолет спереди.

— Какой красавец, — заметила она слабым голосом.

Отец Билли с книгой под мышкой взобрался по трапу в кабину.

— Пусть нам не стоит слишком волноваться насчет доктора Уиттиера, или как там он себя называет, но мы должны отчаливать. Он не сможет сражаться со мной в одиночку, а подготовка займет время.

Трое его спутников поднялись в самолет. Билли шел последним, осторожно ступая по ступеням, снова груженный коробкой с семейными реликвиями. С каждым шагом внутри у него нарастало странное чувство, похожее на страх темноты. Ему все чудилось, будто кто-то за ним тайно наблюдает. Волосы на затылке встали дыбом, в желудке запекло. Но доктора Уиттиера нигде не было видно, охранника тоже. Он глубоко вздохнул, прогоняя страх: все в порядке.

Отец сел в кресло пилота, не выпуская из рук книги. Оставив свою ношу в грузовом отсеке, Билли занял кресло второго пилота. Бонни села позади Билли на одно из двойных сидений, установленных в правой части салона. Мама Билли сидела в кресле через проход от нее, копаясь в аптечке, которую держала на коленях.

Двигатель самолета сначала запыхтел, потом зарокотал, как прайд довольных львов, переваривающих только что съеденную косулю. Через секунду они выкатились из ангара. Отец Билли обернулся к пассажирам:

— Бонни, ты не боишься летать?

— Совершенно не боюсь, — тихо ответила она.

Билли с мамой громко рассмеялись, но отец только пожал плечами:

— Что здесь смешного?

— Сейчас увидишь! — ответила мама. — Бонни, давай-ка я помогу тебе снять свитер, детка.

Она наклонилась в проход и приподняла нижний край. Дело оказалось нелегким и болезненным из-за засохшей крови и пота. Когда свитер наконец сняли, Билли поморщился, увидев бурые пятна, проступившие сквозь ее голубую рубашку. Бонни с большим облегчением вздохнула, а мама Билли свернула свитер и сказала:

— Теперь посмотри на Бонни!

Отец Билли обернулся. Крылья, казалось, заполнили весь салон самолета. Она расправила их, сделала пару хлопков и снова свернула, чтобы мама Билли обработала ей раны.

— Уф! — Бонни выгнула спину. — Теперь лучше!

Билли смотрел на отца, наблюдая за его реакцией, но тот, казалось, вовсе не удивлен. Он усмехнулся, прищелкнул языком и отвернулся.

— Вот, значит, отчего ты не боишься летать. Я знал, что у Хартанны есть дочь, но я ничего не знал о крыльях! — Пару секунд он молча смотрел на приборную доску. — Мэрилин, может, она та самая?

— Я тоже об этом думаю.

— Что значит «та самая»? — заинтересовалась Бонни.

Отец Билли взглянул на нее из-под своих темно-каштановых бровей.

— Я постараюсь объяснить, когда мы будем в воздухе, но не уверен, что у меня получится.

Он повернул Мерлина на взлетную полосу и, пока другой самолет производил посадку, ждал сигнала с диспетчерской вышки.