Я почти пропустил момент его нападения. Бог мой! Он был быстрый! Как змея.

Наездник вскочил неожиданно, когда я вошел в кульминацию своих объяснений, живописно показывая, почему-то средним пальцем, как двенадцатисантиметровая пуля пройдет через тело его дракона, а потом уже его самого. Я уже собирался перейти к описанию более крупнокалиберных зенитных орудий 45 и более миллиметров, как вспыхнула лиловая вспышка. Наездник, как разъяренный леопард, остановился буквально в полуметре. Его рука была в замахе, который убил бы на месте обоих братьев Кличко на пару с Майком Тайсоном. Чудовищно крепкие мышцы сжались, вены вздулись на пару сантиметров. Глаза метали молнии. Но он остановился. Между нами стояло лиловое свечение. А в этом свечении Шани. Опять почти в той же позе, что и у ворот города. В центре между мной и разъяренным наездником-магом. Как она телепортировалась и вообще могла это делать, я был без понятия. Никогда не видел от нее такого. Они оба застыли в немой борьбе взглядами. Наездник колебался, что было видно по его кулаку. Он то сильно сжимал пальцы, как перед ударом, то расслаблял его. Наконец опустил.

– КАК ТЫ МОЖЕШЬ! Как ты можешь! – В его голосе была бесконечная обида. И злость! Злость, что ему не дали наказать наглого «иженерца».

– ЗАЧЕМ ТЫ ЕГО ЗАЩИЩАЕШЬ!

Шани тоже ослабила магическую защиту, остановившую наездника. Только теперь я понял, что лиловое свечение подействовало, как некое силовое поле. То самое, которое пробивает пуля, но ни кулак, ни любое холодное оружие. Свечение померкло.

– Макс хороший, – сказала она тихо.

– ОН ИЗ БРИДЖПОРТА! Он из этого проклятого места! – наездник по-прежнему кричал.

Шани вдруг закатила глаза на секунду, открыла снова и спросила:

– Харман, так ты с острова «богоруких»? Хорошее место! Ничего не скажешь. Хотя тебя забрали оттуда еще младенцем, тебе ли кого-то упрекать в месте рождения!

Наездник помрачнел, окончательно потеряв свой кураж. Отвел взгляд в сторону. Мне даже показалось, что сейчас он заплачет от злости. Внезапно, швырнув остаток орехов в сторону, прыгнул на дракона и, гикнув что-то на непонятном языке, поднял рептилию. Дракон, с суперкоротким разбегом, которому даже автожир позавидовал бы, взлетел в воздух, обдав нас воздушной волной от крыльев. Белые волосы шайнарской феи колыхнулись, обвивая на секунду мое лицо.

Шани, проводив взглядом наездника, повернулась. Рядом стоял потрясенный Парс. Затем двинулась к ступенькам для спуска, не дожидаясь нас.

– Пойдем, Макс.

– Что такое остров «богоруких»? – спросил я Парса.

– Остров каннибалов далеко на юге, в море, которое называют «Звездным», – пояснил он.

Мне снился огонь. Всюду вокруг горело. Балки, черные от огня, падали как темные, объятые пламенем копья. А деревянное здание, в котором происходил этот пожар, разваливалось на глазах. Крыша, постепенно лишавшаяся опоры и тоже охваченная неистовым пламенем, обрушивалась по частям вовнутрь, вызывая каждый раз гигантский сноп искр, на секунду почти угасая. Но через минуту пламя поднималось с новой силой. Я бродил в этом огне, пытаясь выбраться. Почему-то невредимый. Хотя я и чувствовал жар огня, он не причинял боли. Почему? Я силился это понять, но не это было главное. Что-то еще беспокоило. Как и всякий человек во сне, я не осознавал, что все вокруг нереально. Я принимал это за чистую монету. Наконец я выбежал наружу через обвалившуюся горящую дверь под солнечный день. Снаружи стояла толпа людей. По-видимому, поначалу пытавшихся потушить огонь, но теперь уже сдавшихся. Свирепое пламя невозможно было остановить на этой стадии. Пусть выгорит. Пусть выгорит до конца, все равно ничего нельзя поделать. Видимо, так они решили. На меня почему-то не обращали внимания. Никакого. Словно я был призраком. Невидимым и неслышимым. Хотя они расступились, когда я подошел к толпе. Может, они не видели, как я выскочил? Не может быть, решил я. И только тут я понял, что что-то здесь нечисто. Люди были одеты по-другому! Не так, как я привык видеть в своей эпохе. По моде тридцатых. Только не американской моде, а советской. Кепки из светло-серого сукна. Клетчатые и белые рубахи. Штаны и стоптанные коричневые штиблеты. Потертые кожанки НКВД с портупеями. И они тоже были здесь. С кобурой и наганами, как я видел в кино. Во сне часть моей памяти о Бриджпорте и переносе в мир магии была напрочь заблокирована. Я этого не помнил. Я помнил лишь тысяча девятьсот девяносто девятый год. Россию. Мою ночную поездку в Тверь на «Ниве». Всё! Это последняя точка отсчета в памяти, откуда началось это непонятное что-то.

Я оглядывал незнакомое место, вертя головой по сторонам. Гигантскую стройку. С зеками-строителями, солдатами-красноармейцами. Бесконечные вереницы людей с лопатами и одноколесными тачками на деревянных досках, проложенных над жижей коричневой земли. Люди, роющиеся в огромном котловане, в земле. Откуда-то справа торчали большие колонны непонятного назначения. Судя по блестевшему на них солнечному свету, сделанные из металла. Вверху они расширялись, как грибные шляпки опят. Между башнями был натянут красный холст с огромной надписью: «Слава труду! Слава СССР!»

Я начал бродить по этой стройке, полной непонятных механизмов, пока не наткнулся на группу руководителей. Они стояли около машин, в белых рубашках и снятых светлых пиджаках, небрежно поддерживаемых двумя пальцами за плечами. Рядом стоял и военный. Без погон, как и положено в это время. С ромбами, значения которых я не знал. Это мог быть и командарм, и кто-то повыше, из наркомата СССР. Больше всего притягивал внимание, правда, не он и не инженеры в кепках. А высокий усатый человек с седыми волосами и пронзительным взглядом. В черном костюме и клетчатой рубашке. Откуда-то было смутное чувство узнавания. Я его где-то видел, но вспомнить не мог. Высокий, седовласый, пожилой уже человек. Он вертелся у меня в голове. Вот сейчас, вот сейчас я вспомню, говорил я себе, но не мог. Седовласый между тем улыбнулся, когда военный что-то ему сказал, наклонившись к уху. Снисходительно, словно владел всеми тайнами мира, но не мог их выдать из уровня непонимания окружающих.

– А ты чего тут шляешься?

Я с удивлением обернулся, рассчитывая, что спрашивают кого-то другого. Но обнаружил, что этот тип в клетчатой кепке и с пиджаком, придерживаемом за спиной, с папиросой в зубах, обратился персонально ко мне.

– Простите? Это вы мне? – спросил я, еще не веря. Я-то думал, я призрак!

– Кому еще?

Он перекатил папиросу в зубах. Я оглядел его одежду, так знакомую по фильмам. Ему бы сейчас, как Фреду Астору, пуститься в пляс в таком наряде. Отплясывая неистовую чечетку своими модными штиблетами. Или, как в «Веселых ребятах», зашагать под маршировку с духовыми инструментами.

– А тебе какое дело? – спросил я, решив держаться понаглее. В любом случае в таких ситуациях и перед такими типами заискивание не поможет.

– Господин Тесла, господин Тесла!

Этот крик отвлек меня. Меня как обухом ударило и одновременно окатило холодной водой. Тесла! Тесла! Так вот кто он такой! Вот почему он кажется знакомым. Что он тут делает? Я обернулся, пытаясь посмотреть на великого изобретателя всех времен и народов, как внезапно мой собеседник схватил меня за горло. Я все пытался по инерции обернуться. Но сила была чудовищной. Он приподнял меня одной рукой, как будто был роботом, без всякого напряжения. И когда я взглянул на него снова, меня обдало жаром второй раз. Его внешность расплывалась, расплавлялась от какого-то странного адского огня, а под ней выступала черная блестящая кожа лица. И рога. Длинные, как минимум полметра. Чудовище! Демон Малгиб из другого измерения. Я задыхался, но не мог, как гипнотизированный оторвать взгляд, наблюдая эту трансформацию. Он вырастал, разрывая одежду, и одновременно под ней появлялась его броня. Пластинчатый доспех. Странный, казалось, вовсе и не доспех, а… боевая броня космодесантника. Хай-тек будущего. Со всеми причиндалами. Словно где-то на просторах Вселенной брошенный десантник космического крейсера стал мутантом с полусожженным лицом и теперь вернулся для мести капитану и команде. Я дрыгал ногами, вцепившись в его руку, неспособный ни оторвать ее, ни оторвать свой взгляд от его изумрудного змеиного взгляда ярких глаз, которые оказались линзами, словно они были подсвечены изнутри зелеными светодиодами. Малгиб! Демон Малгиб! Когда я почти потерял сознание, он отвел руку и показал меня вокруг. Торжественно, словно охотник пойманную куропатку. Или как хищник в фильме Шварценеггера. Я увидел, что Тесла смотрит в нашу сторону. Остальные продолжали разговаривать, наблюдая за горящим бараком, но старика что-то беспокоило. Он смотрел на нас. Я хотел ему крикнуть, но это было бесполезно. Смерть схватила меня за горло. Проклятье Дан-Дан Флоров. Знаменитой и давно мертвой династии магов-королей.