Работала я и с Роксаной Саттон, известной также под кличкой «Мегера». С ней я работала в первый раз, потому что постоянный дизайнер Роксаны отказался, сославшись на загруженность. Мне очень быстро стало понятно, что это была только отговорка, и Пол подсунул мне Роксану не без причины. Она была груба, требовательна и назойлива. Однако она была нашим постоянным клиентом уже десять лет, и как у молодой жены Маркуса Саттона — из новоанглийской ветви Саттонов — денег у нее было куры не клюют. В свое время эта семейка отхватила по куску от всех возможных пирогов, и их богатство из поколения в поколение только росло. Сейчас оно уже просто не укладывалось в голове.

В данный момент я переделывала для Роксаны не одно помещение, а целый летний домик на Нантакете. Поговорив по телефону с бригадиром, чтобы узнать, как обстоят дела, я позвонила Роксане. Сначала она меня несколько минут отчитывала за то, что последние дни я была недоступна. И хотя я снова попыталась объяснить причину, она сделала вид, что не слышит. После того как я пообещала ей переслать последние фотки с ремонта, а также повторно выслать образцы и эскизы, я смогла наконец нажать отбой.

Потом я позвонила Патрис. Сейчас я переделывала для нее домик для гостей, который находился за их поместьем в районе Уэллсли-Фармс. К ним должна была на лето приехать погостить семья из Европы, и Патрис хотела, чтобы они чувствовали себя комфортно, а домик не ремонтировался уже десять лет.

— Дорогая, как я рада тебя слышать! — услышала я голос Патрис. — Я беспокоилась, узнав о смерти твоей близкой подруги. Прими мои соболезнования. Это такое горе.

Я говорила, что люблю Патрис?

— Спасибо. Со мной все в порядке. Честно, я рада, что вернулась домой и снова могу работать. Собственно, по этой причине я и звоню. У них нет семиместного углового дивана, который мы заказали в большую гостиную, в нужном оттенке синего бархата. Почему они не могли сказать этого раньше, я не понимаю, но они пообещали прислать мне экспресс-почтой другие образцы подходящих оттенков. Я перешлю их тебе как можно скорее, и ты скажешь, нравится ли тебе что-нибудь. Поскольку цвет обивки дивана изменился, возможно, придется подкорректировать остальной дизайн комнаты.

Диван играл ключевую роль в обстановке данного помещения.

— Конечно, я посмотрю образцы, и мы сможем это обсудить. Но лучше лично, дорогая, потому что я еще хочу попросить тебя об одолжении.

— Правда? А что такое?

— Ты слышала, в новостях передавали об извержении вулкана в Исландии?

— Да, слышала.

— Оказывается, из-за него большие проблемы в Европе, отменены рейсы. А у нас сейчас гость, и из-за этого он оказался в затруднительном положении. Дело в том, что Данби сейчас работает над каким-то ужасно важным делом и слишком занят, чтобы его развлекать, — она называла мужа по фамилии, чтобы не путать с их двадцатишестилетним сыном, которого тоже звали Майклом. — Майкл застрял в Лондоне в командировке и тоже не может составить нашему гостю компанию. А я организовываю ежегодный благотворительный сбор средств для больных раком груди. Это уже на следующей неделе, а у меня еще груда дел, просто голова идет кругом. Мы понятия не имеем, на сколько нашему гостю придется задержаться в Бостоне. Изначально он планировал быть здесь четыре дня, но сейчас по телевизору прогнозируют, что облако пепла рассосется не раньше чем через неделю, а то и две. Я знаю, что ты ужасно занята, но наш гость примерно твоего возраста, и я подумала, что, возможно, ты будешь не против пообщаться с ним. Я хочу, чтобы у него сложилось хорошее впечатление о Бостоне, дорогая, и никто лучше тебя мне на ум не приходит. К тому же ты, насколько я знаю, одна…

Ошеломленная и озадаченная, я лихорадочно соображала, как выпутаться из этого, не расстроив постоянную клиентку, которую обожала.

— Ну… э-э… Я не… — мямлила я. — Ты пытаешься меня кому-то сосватать, Патрис? Я польщена, но я действительно очень занята на этой неделе.

— Это не сватовство, клянусь. Я просто подумала, что, возможно, это отвлечет тебя от грустных мыслей. Кроме того, если честно, другие мои друзья либо скучные зануды, либо практикующие алкоголики, либо домохозяйки за сорок, которые немедленно начнут к нему приставать. Это только на неделю. Максимум две. И это не займет у тебя слишком много времени. Я просто надеялась, что ты, может быть, покажешь ему город и пару раз пообедаешь с ним.

Я практически слышала, как Стелла в моей голове кричит: «Скажи ДА!» Мы не могли позволить себе расстроить или разочаровать Патрис Данби. И это всего на неделю. Или две. Я надеялась только, что Патрис достаточно добра, чтобы не подсунуть мне какого-нибудь тупого извращенца.

— Что ж, буду счастлива помочь, чем смогу.

— Ой, спасибо огромное, дорогая! — облегченно воскликнула она. — Ты меня так выручишь! Давай встретимся за обедом, чтобы обсудить эти образцы, и я представлю вас друг другу. Он здесь по делам, поэтому днем занят, но обещал прийти на обед, если ты согласишься.

— Вы что, говорили обо мне?

— Ну да, я упомянула твое имя в разговоре. Наверно, расхваливала тебя на все лады, потому что он выглядел заинтригованным.

Отлично. Значит, он ждет чего-то особенного.

— Как мило, — я растерянно хлопала ресницами.

Она засмеялась:

— Не волнуйся, дорогая! Он совершенно очарователен. Встретимся в «Дюксэйв». В час дня.

— Хорошо, увидимся там.

И пяти минут не прошло, как Стелла выглянула из-за двери:

— Как дела?

— Патрис Данби пытается свести меня с каким-то их другом, который застрял здесь из-за долбаного вулкана.

Она улыбнулась:

— Конечно, ты согласилась?

— За тобой должок.

— Эва, это Патрис. Она бы никогда не стала сводить тебя с кретином.

И тем не менее, как выяснилось, именно это Патрис пыталась сделать.

Сердце гулко билось в моей груди, когда хостес вела меня к столику Патрис в «Дюксэйв», французском ресторане в Бэк-Бэй[29]. Смущение и злость — вот что я чувствовала.

Потому что мужчиной, галантно поднявшимся из-за столика при моем приближении, был не кто иной, как Калеб Скотт.

Чертов шотландец.

— Дорогая, ты прекрасна, как всегда, — Патрис тоже поднялась мне навстречу и, обняв за плечи, нежно расцеловала в обе щеки.

Я улыбнулась этой милой женщине, надеясь, что моя улыбка хотя бы внешне не выглядит нервной. Патрис Данби не была типичной красавицей, но было в ней что-то такое яркое и харизматичное, отчего типичные красавицы блекли в ее присутствии. Высокая, очень стройная — судя по фотографиям, она всегда имела фигуру как у модели. Одежда сидела на ней идеально, как произведение искусства, и дизайнерское спортивное платье с узором «гусиная лапка», и черные кожаные туфли на каблуках, которые были на ней в данный момент, не были исключением. Ее русые волосы были пострижены коротко и стильно, прямо как у Стеллы.