— Топаз — мачо, он не может быть миловидным. — Заметив насмешливое выражение его лица, Кара слегка улыбнулась. Впервые за три недели они с Ником остались наедине. Она еще пребывала в веселом, приподнятом настроении от свадебной церемонии, и он тоже был в духе. Вероятно, потому, что избавился от смокинга и галстука. Жаль, подумала Кара. До сих пор она видела его преимущественно в шортах и майке, а в смокинге, черных брюках, с бабочкой и гвоздикой в петлице он выглядел очень красивым.

Но как бы то ни было, хорошо, что все прошло спокойно, и они сумели избежать ссоры.

— Выпей со мной шампанского, Кара, — сказал Ник. — Здесь уже больше нечего делать.

— Ну… пойдем. — Она позволила ему взять себя под руку.

— Давай, Кара. Зачем тебе возвращаться на лодку, какой смысл? Только чтобы смотреть, как течет река? Кроме того, — прибавил он, ведя ее в бар, — мы должны выпить за молодоженов.

— Мы уже пили. — Кара без дальнейших возражений последовала за ним.

— Я скажу особый тост, более личный. — Ник поставил перед ней бокал, другой бокал взял себе. — Который они даже не смогут оценить.

— Ничего страшного. Они и так знают, что мы о них думаем. — Налив ей шампанского из открытой бутылки, Ник поднял свой бокал, и Кара с ним чокнулась — За Бетти с Артуром.

— И за настоящую любовь, — добавила она.

— Во второй раз.

Ник залпом опорожнил бокал, а Кара, прислонившись к стойке, медленно потягивала свое шампанское.

— Я только сейчас начала понемногу расслабляться.

— Вы были ужасно заняты, мисс Селвин, — ответил Ник. — Слишком заняты танцами.

— Я один раз потанцевала с Артуром. Нет, дважды. И еще танцевала с Баком.

— А со мной ни разу.

— Ты меня не приглашал, — столь же беспечно отозвалась Кара.

Видимо, они устали обвинять друг друга, а может, на них упал отблеск счастья, которое излучали новобрачные. В конце концов, свадьба — время для радости и веселья, и у обоих было умиротворенное настроение.

— Да, я не приглашал, — согласился Ник. — Хотя очень хотел.

— Я не умею читать мысли, — засмеялась Кара.

— Откуда я знал, хочешь ли ты со мной танцевать. Я даже не был уверен, захочешь ли ты подойти ко мне. Кстати, я боялся, что если подойду сам, то могу испортить тебе настроение. А уж мне ли не знать, как это опасно.

— Я бы не швырнула в тебя вазу публично и уж тем более на свадьбе.

— Я тоже так подумал, но не хотел рисковать. Зато сейчас, поскольку рядом нет ни единого человека… — Ник подошел к музыкальному автомату, достал из кармана четвертак и сунул в щель. — Прошу. Один танец. За Бетти с Артуром. За любовь и прощение.

— Ну… посмотрим.

— Отбрось сомнения, Кара. Если те двое могли пожениться, то мы уж наверняка способны вместе потанцевать. Видишь, в баре нет ни единой вазы.

— Даже будь она здесь, я бы все равно не стала ее швырять, — сказала Кара.

Один танец вреда не принесет, а может сократить длинный путь к примирению, смоет горечь. Ник уже сделал первый шаг своей общительностью и хорошим настроением — Танец поможет им преодолеть остаток пути.

— Давай воспользуемся отзвуками свадебного марша, — сказала она, шагнув к нему.

Музыка, выбранная Ником, была нежной и романтичной, а мягкие звуки саксофона под аккомпанемент струнных и деревянных духовых инструментов делали мелодию более чувственной. Но, едва коснувшись рукой его руки, Кара тут же осознала, что совершила ошибку: тепло, которое мгновенно разлилось по телу, сигнализировало о грядущей опасности. Во взгляде Ника было понимание, он притянул ее к себе и, положив свободную руку ей на спину, начал двигаться под музыку.

Ее грудь прижималась к его груди, бедра прикасались к его бедрам. Не выдержав такой близости, Кара резко отступила на шаг.

— О, я забыл, надо держаться на приличном расстоянии. Ведь так вас учили, мисс Селвин, в танцевальной школе Атланты?

— Да, преподаватель танцевальной школы в Атланте настаивал, чтобы партнеры соблюдали приличия.

— Я так и знал. Но ты уже выросла, Кара, и сейчас танцуешь со мной, а не со своим двенадцатилетним партнером.

Улыбнувшись, она шагнула к нему и, как ее учили в классе, попыталась завести вежливую беседу:

— А где ты учился танцевать? В школе?

— Нет. Я никогда не ходил на танцы.

— Даже на классный бал? — удивилась Кара.

— Я довольно рано бросил школу, поэтому не такой уж большой грамотей. — Он ненадолго замолчал, потом добавил: — Там, где я рос, жизнь была очень трудной. Мне пришлось работать и помогать дома. Времени для балов не оставалось.

Кара чувствовала затылком его дыхание, а когда положила голову ему на плечо, то услышала ровное биение его сердца.

— Ты лишился многого из того, что дети принимают как должное, — сказала она.

— Да. Я с раннего детства был самостоятельным.

Он крепче обнял ее, привлек к себе, и они продолжали двигаться под чарующую музыку, словно их только двое во всем мире. Кара отдалась прекрасному моменту.

— Мы все делаем правильно, да? — В голосе Ника слышалось легкое удивление.

— Мы вполне можем ладить, если попытаемся… хотя ты и не брал уроки танцев, — поддразнила Кара. — Ты, кстати, прекрасно танцуешь.

— Нас разделяет большее, чем школа танцев, Кара. Разница в происхождении, принадлежность к разным кругам общества.

— Но причина наших ссор не в этом. Совершенно не важно, где и как мы воспитывались. Просто мы с первого дня знакомства повели себя неправильно, Что очень плохо для бизнеса.

— Или для удовольствия.

— Пора начать все сначала, — серьезно ответила Кара. Он замер на месте, потом нежно погладил ее по волосам.

— Я всегда готов начать все сначала, — заявил Ник. — Я люблю целоваться и мириться.

— Но я совсем не то имела в виду,

— Нет, то, — возразил он.

Кара знала, что он прав, ибо ощутила пробежавшую по спине дрожь. Ник выглядел таким уязвимым. Ей действительно хотелось погладить его, поцеловать, приласкать.

Он сжал ее в объятиях, но тут музыка кончилась, и бар заполнила тишина. Даже шепот прибоя не посягал на их уединение. Единственным звуком в наступившей тишине был стук их сердец.

— Ник…

Обхватив его шею, Кара губами прикоснулась к его щеке, готовясь сказать, как она жаждет поцелуя. Но слов не требовалось. Сердце дрогнуло у него в груди от ее ласки, запаха духов, ее близости. Объятие воспламенило его.

Может, он свалял дурака, пригласив ее на танец. Может, безумие удерживать ее. Но он был не в состоянии противиться своему безумию. Ее губы так близко, он должен их поцеловать.