но надёжные источники сообщают, что кровь принадлежит таинственно исчезнувшим якутским школьникам, которые прилетели в Москву на официальную школьную экскурсию…»

«Лидер КПРФ Жуканов заявил, что в СССР такого безобразия не было…»

Почесав репу, я добавил третий тег «Игрок»:

«Захватят ли игроки власть? Рассуждает профессор МГИМО, доктор политических наук Воробей…»

«Реальны ли игроки? И если да, то какие изменения они внесут в российскую политику…»

«Игровая партия России» заявила о том, что не исключает силовой вариант захвата власти… Однако, политологи не принимают их всерьёз, считая, что они являются всего лишь запущенным властью отвлекающим инфоповодом…»

Я закрыл новости, массируя виски. Да уж, мудрые дядьки эти политологи, вот какие слова знают. Инфоповод, да.

Сдаётся мне, что за «Игровой партией России» следует последить. Вдруг действительно власть захватят. И третью мировую начнут. Интересно, если игрок станет Президентом страны и долбанёт по кому-нибудь атомной бомбой, он получит опыт? И сколько опыта он получит?

Я уже собирался прикорнуть перед ночной тренировкой, как зазвонил телефон.

Глеб.

Я поднял трубку:

– Тебе гвозит опафность, – проговорил сосед-пасечник не своим, но в то же время узнаваемым голосом.

Как будто песка в рот набрал.

Ну или как будто его долго били по морде, разбили губы, которые распухли, выбили несколько зубов и от побоев всё внутри рта опухло и раздулось.

– Подробнее, – ответил я.

– Полифия дерфит меня взаферти и не выпускает. Меня избили. Они все тут под…

– Кушинцевым, – вспомнил я допрос Главного, который оказался не главным.

– Да! Я телефон схфатил фока они из дофросной выфли. Они ефо фут офтавили, идиофы… Фёрт, они идут! Мэлс, за вами уфе выефали! Я фдуру рафаказал о фас.

– Жди, мы отобьёмся и тебя спасём, – коротко сказал я и положил трубку.

Кушинцев, да?

Ммм, кому-то скоро станет очень плохо.

Глава 9. Брат – 2

Три чёрных джипа – две тойоты и следующий за ними гелик – мы встретили у единственного со стороны райцентра въезда в деревню по всем правилам, наспех втолкованным нам Павлом по скайпу. Да, времени на учёбу у нашей группы не хватало, зато мотивация пробивала крышу – жить хотелось всем.

Первый джип взлетел на воздух и перевернулся прямо у въезда в деревню. Место, где асфальт был особенно раздолблен, водители объезжали по грунтовой колее, в которой мы и заложили, чуть прикопав, самодельное взрывное устройство в 1 кг тротила с радиоуправляемым взрывателем.

Второй джип свернул на обочину, а вот замыкающий колонну гелик начал разворачиваться.

– Топка, мухой по гелику огонь! – скомандовал я.

Мы почему именно в этом месте устроили засаду? Да потому что аккурат на противоположенной стороне дороги возвышался небольшой холмик с деревьями – господствующая высота и идеальная позиция для неожиданной атаки. Там мы и засели, облачившись в полевой камуфляж, а Элион – в своей бронепластиковый доспех.

Фея с уже изготовленной к стрельбе «Мухой» прицелилась, выждала, пока автомобиль замрёт, выкручивая руль, и выпустила кумулятивный заряд по немецкой тачке.

Однако, в последний момент машина дёрнулась и кумулятивный заряд попал не под капот, в колесо. Некоторое время водитель пытался вырулить без переднего колеса, но явно не предназначенное для движения с такими повреждения гражданское авто благополучно село на пузо.

Из чёрных джипов, кроме перевёрнутого, посыпались матюкающиеся братки. Недобитые остатки Свиридовских, которых местный кулак Кущинцев послал по наши души. Интересно, поверили ли они Глебу, что две малолетки и один пацан положили всю братву в том доме?

– Топка, свети абилкой! Все, огонь на поражение, как только их накроет способность! – скомандовал я.

Мужик с топором расправила переливающиеся всеми цветами радуги крылья, которые с мощью прожектора широким конусом накрыли оглядывающихся и явно не понимающих, что с ними произошло, бандюков.

Как только волны разноцветного света накрыли мужиков, они принялись орать. То ли Топка прокачала эту способность, то ли простые люди имели гораздо меньше резиста, чем наши предыдущие противники.

Братков буквально корёжило, кто-то держался за голову, кто-то наклонился, хватаясь за живот, некоторые опёрлись друг на друга и на авто.

Впрочем, страдали они недолго. Секунду-две, не больше.

А затем с занятой позиции на холме мы с пятидесяти метров принялись расстреливать пришедших по наши души врагов.

Топке и Элион приходилось трудно – их тела ещё не доросли под обычные АК-74М, а других автоматов в схроне не нашлось. Тем не менее, с упора тиммэйты сумели добиться достаточной кучности, излив на врага смертельный свинцовый дождь.

Я тоже не отставал, но пользуясь тем, что могу вести более точную стрельбу, выцеливал пытающихся укрыться за или под машинами братков. Выполнял обязанности марксмана, как назвал эту тактическую роль Павел. Аккуратными очередями я снимал пытающихся скрыться или добивал раненных. Пленные нам были не нужны.

– Острожнее, машину не повредите! Нам пригодится трофейная техника! – выкрикнул я, видя, как принцесса и фея перенесли огонь на единственную целую тойоту, что шла второй. – И одного братка в живых оставьте для допроса!

– А как иначе их оттуда выкурить, не задев джип? – удивилась Элион, показывая на спрятавшихся за тойотой последних живых братков.

– Твой любимый ближний бой, – фыркнул я. – Они под Топкиным дебаффом, так что пошла! Мы прикрываем!

Принцесса кивнула и, надев свой похожий на мотоциклетный шлем, бросилась в рукопашную.

– Огонь на подавление! – скомандовал я фее, и мы принялись стрелять над машиной, не давая бандюкам и шанса поднять голову.

– Мы сдаёмся! – закричал кто-то. – Прекратите стрелять, мы сдаёмся, сдаёмся!

В его голосе читался неподдельный ужас.

Однако, ответа он не дождался.

Сегодня закончилась история Свиридовской братвы – вряд ли где-то ещё осталось существенное количество бандитов. Закончилась бесславно, потому что славная смерть – это смерть в бою, это смерть в сражении с оружием в руках.

То, что происходило сейчас, сражением назвать нельзя. Бойня, на которую мужики в спортивной форме приехали добровольно.

Так случается в жизни: ты считаешь, что являешься хозяином жизни, что ухватил судьбу за жопу, что круче тебя только горы. А потом ползёшь по пыльной земле, вдыхая запах пердежа и говна, что исторгают твои перепугавшиеся до медвежьей болезни друганы. И в голове у тебя лихорадочно бьются мысли: как выжить, убежать или спрятаться, вступить в переговоры или притвориться мёртвым?

Однако, верного ответа нет, а есть только смерть, которая в обличье Элион как раз перепрыгивала через автомобиль. Серия ударов, которые звучат