Рассказ Бины встревожил Лауру. Оказалось, что накануне, когда Мария возвращалась одна из Ля-Лодренэ, ее легкую коляску остановили какие-то бандиты. Не слишком церемонясь, они выволокли женщину из экипажа и посоветовали ей побыстрее убраться из города, если она не хочет посмотреть, как два ее корабля, пришвартованные в гавани, все склады и городской дом погибнут в огне.

— Госпожа Мария не из пугливых; да вы и сами это знаете, мадемуазель Анна-Лаура. — Бина никак не могла привыкнуть называть молодую женщину иначе. — Но когда вернулся господин маркиз, он устроил настоящую истерику. Кричал, что опасность слишком велика, и убеждал госпожу на время отойти от дел, поручив все добрейшему господину Беде. Вы его знаете — он являлся правой рукой госпожи после смерти вашего батюшки.

— И моя мать согласилась? — удивилась Лаура, которой эта история с нападением кое-что напомнила. — Это на нее совсем не похоже.

— Я думаю, госпожа и в самом деле перепугалась. И потом, господин маркиз твердо стоял на своем. Он говорил, что либо отвезет госпожу на остров Джерси, либо бросит ее здесь одну и уедет к брату короля графу Прованскому, который сейчас в Германии, чтобы послужить доброму делу. Господин маркиз заверил госпожу, что если она согласится, то он будет часто приезжать к ней на остров Джерси. Он еще добавил, что тогда ему не придется беспокоиться о той, кто для него дороже всех сокровищ мира…

— Скажи-ка мне, Бина, — вмешался Жуан, — откуда ты так много знаешь? Полагаю, что ты не забыла свою привычку подслушивать под дверью и подсматривать в замочные скважины!

— Когда любишь людей, они тебе интересны, — запротестовала обиженная девушка.

— Сейчас эта привычка нам на руку, — твердо сказала Лаура. — Продолжай, Бина.

— Ну… Больше-то мне особо рассказывать нечего. Прошлой ночью они оба покинули дом и ушли пешком, чтобы сесть на корабль, который господин маркиз приказал для них приготовить. Только вот не знаю где.

— То есть как не знаешь?! — рявкнул Жуан.

— А ты решил, что они взяли и все мне выложили! — воскликнула Бина. — Скажи спасибо, что я знаю хотя бы это!

Весть о бегстве матери поразила Лауру. Как она могла так поддаться влиянию Понталека, покорно соглашаясь на любые его решения? Как могла бросить все, что составляло смысл ее жизни? Неужели Мария не понимала, что, хотя остров Джерси совсем рядом, она все равно станет эмигранткой, чье имущество автоматически по закону подлежит конфискации? И еще более непонятной была игра, которую вел де Понталек. Он так жаждал богатства, но каким образом он намеревался прибрать его к рукам? Разумеется, работяга Эрве Беде, отлично знавший все, что происходило в торговом доме де Лодренов, был воплощением честности и мог вполне успешно вести дела в ее отсутствие. Но что-то в этом плане ускользало от понимания Лауры… Возможно, Понталек — она даже не могла больше называть бывшего мужа по имени — как-то связан с новыми властями? Де Бац давно рассказал ей о том, что граф Прованский поддерживает тайные связи с некоторыми депутатами Конвента. Недаром Мария-Антуанетта называла его Каином! Агенты этого пронырливого лиса, готового на все, даже на преступление, только бы завладеть короной, наверняка не обделяют своим вниманием новую власть. А уж в том, что Понталек способен на любое преступление, она не сомневалась…

— Что будем делать? — спросил Жоэль, когда Бина вернулась в дом. — Поплывем на Джерси?

— Да, конечно. Я должна увидеться с матерью, но, полагаю, это потребует некоторой подготовки.

— Тогда, возможно, нам следует вернуться в Канкаль? Оттуда нам легче будет добраться до Джерси, чем отсюда.

— Вне всякого сомнения. Отправимся завтра с утра.

— А почему не прямо сейчас?

— Я хочу попытаться поговорить с господином Беде. Когда я была ребенком, он очень по-доброму ко мне относился. Кстати, именно он занимался выплатой моего приданого. И я надеюсь, что он поможет мне разобраться в ситуации.

— А если он вас узнает?

— Он умеет хранить секреты лучше, чем Бина. Я ему полностью доверяю.

Но где-то в небесных скрижалях было записано, что Лауре не суждено увидеться с господином Беде и уехать в Канкаль. В ту самую минуту, когда она выходила из таверны, чтобы отправиться в порт, на улице показался странный кортеж. Любопытные толпились вокруг двух рыбаков, которые несли чье-то завернутое в одеяло тело на наспех сколоченных носилках. Толпа остановилась у дома Лодренов, и один из муниципалов, сопровождавших кортеж, постучал в дверь. Неясное предчувствие заставило Лауру кинуться в толпу. Жуан последовал за ней.

— Что происходит? — властно спросил он. — Это госпожа… то есть, я хотел сказать, гражданка Лодрен. Рыбак из Ротенеф нашел ее на скалах. Он подумал, что ее принесло приливом.

— Она мертва? — безжизненным голосом спросила Лаура.

— Нет… Но лучше бы ей было умереть! И как она оказалась там, мокрая, в разорванной одежде?

— Лодренша хотела бежать, но ей это не удалось! — раздался злорадный голос из толпы.

— Бежать? Да это на нее совсем не похоже! Это не женщина, кремень, настоящая бретонка! Ее надо было убить, чтобы она забыла о своей торговле, кораблях и о своих людях!

— Кстати, а где ее новый муж?

Именно этот вопрос задавала себе Лаура и боялась, что слишком хорошо знает ответ. Внезапно она приняла решение. Дверь особняка наконец отворилась, и на пороге показались испуганная Бина и еще несколько слуг. Лаура бросилась следом за носилками, прежде чем Жуан успел ее удержать.

— Я иду туда! — бросила она, не оборачиваясь. — Впусти меня, Бина!

Перепуганная девушка стояла с открытым ртом, но тут вмешалась ее мать, которая много лет прислуживала Марии де Лодрен.

— А вы кто такая? Откуда вы знаете мою дочь?

Матюрина была крепким орешком и переняла манеры своей хозяйки. Случалось и так, что верная горничная говорила куда более резко, а ее манеры были еще более властными, чем у ее госпожи.

— Перестань, Матюрина, — сухо оборвала ее Лаура. — Не говори, что ты меня не узнала! Бина и та меня узнала, а ты куда умнее своей дочери. И ради всего святого, не кричи!

В этот момент луч бледного весеннего солнца проник на узкую улицу и озарил лицо молодой женщины. Матюрина охнула, отступила назад и перекрестилась.

— Господь всемогущий! Это невозможно! Мадемуазель…

— Никаких имен! — прошептал Жоэль Жуан. — Идем в дом, там и поговорим.

Он властно отогнал всех любопытных, которые собирались пробраться следом за носилками в дом. Процессия направилась к величественной лестнице из резного дерева, которую венчала носовая фигура с корабля «Фортуна», очищенная от морской соли и блестевшая от воска. Отец Анны-Лауры установил ее здесь как символ счастливой судьбы и богатства.

Бина шла впереди и открывала двери людям, которые несли госпожу де Лодрен. За ними шли Лаура, Матюрина и старые слуги, которые посматривали на молодую госпожу с радостью и опаской, стараясь держаться от нее на некотором расстоянии, словно она была неземным существом, вернувшимся с того света. Все молчали. Были слышны только звуки шагов по паркету и стоны Марии, которую несли в ее спальню.