отказались работать с людьми из БСС. «Джукбокс II» был также отменен. Британцы начали «Овсянку» в одиночку, но оперативная группа вскоре в полном составе попала в японский плен.[329]

9 ноября 1944 г. БСС в рамках операции «Кернгорм» (Cairngorm) внедрило группу из трех агентов БСС и трех китайских агентов – уроженцев Малайи. В задачу группы входило установить контакт с китайским Сопротивлением и далее до окончания войны действовать с ним в сотрудничестве. Агенты высадились с парашютом в малайских джунглях, вошли в контакт с китайскими партизанами и начали осуществлять вылазки на изматывание японских войск.[330] При этом в штаб БСС на Цейлоне от группы в течение нескольких месяцев не поступало никаких сведений.[331] Когда приданная оперативной группе 136 группа «Б» пожаловалась на то, что в ее составе нет британского офицера, который бы осуществлял координацию, в штабе группы 136 ответили: «Полагаю, нужно исходить из того, что в дальнейшем в Малайе будет работать БСС. В связи с этим я бы советовал не пытаться блокировать их деятельность, а позаботиться о сохранении нашей стратегической главенствующей роли и контроля над выполнением ими наших указаний… С огромным интересом ждем подробностей по операции “Кернгорм”».[332]

УСО продолжало требовать закрепить за британской группой 136 руководство всеми операциями на оккупированных японцами британских землях, т. е. в Бирме и Малайе. Руководство УСО было намерено поставить вопрос ребром на ближайшей встрече с генералом Донованом. В том, что касается операций в Таиланде, британцы понимали, что здесь американцы своей инициативы не уступят, как и УСО – своей.[333]

За операцией «Кернгорм» в мае 1945 г. последовала операция «Кернгорм II». От первой миссии на тот момент не поступило никаких донесений.[334] Оказавшись на месте, группа «Кернгорм II» вошла в контакт с британской миссией «Понтон» (Pontoon), десантированной в феврале 1945 г.[335]

Последующая совместная миссия БСС и группы 136 проходила не очень гладко. Трения продолжались несколько месяцев, пока в августе БСС не назначило в группу Б своего офицера взаимодействия. Тогда отношения несколько улучшились, и взаимодействие в рамках операции также наладилось.[336]

Вероятно, последней группой БСС, заброшенной в Малайю, стала группа, десантированная в рамках миссии «Янг» (Young). 9 августа 1945 г. группа высадилась в северной части малайского штата Джохор с целью сбора разведданных и оказания поддержки группе 3-го полка АЯСС. Группа доложила, что АЯСС состоят из одних коммунистов, однако выводить ее в планах не было, она должна была дождаться капитуляции японских войск.[337] В записке от 15 сентября 1945 г. подполковник Эймос Москрип – офицер отдела операций на индийско-бирманском театре действий в штабе БСС – писал, что на месте в Малайе работает только одна миссия – «Кернгорм» и что с этой миссией «не вполне удовлетворительная» радиосвязь.[338]

Инициатива союзников в Малайе к концу лета 1945 г. позволила создать партизанское формирование, способное оказывать поддержку при высадке союзных войск, ожидаемой в августе. Затем срок сдвинулся до октября, и, вполне возможно, до зимы десантной операции так бы и не случилось. В любом случае, вторжение не состоялось, так как Япония капитулировала. Любопытно, что план операции «Застежка» (Zipper), предполагавшей вторжение в Малайю союзных войск, включал применения групп «джедборо».[339] Контроль над Малайей, по условиям подписанного Японией 15 августа 1945 г. соглашения о капитуляции, переходил от японских оккупантов к созданной британской военной администрации.[340]

В сентябре 1944 г. ПНШ-3 при Верховном штабе Союзных экспедиционных сил (ВШСЭС) в директиве, подписанной начальником штаба генерала Эйзенхауэра (и будущим директором ЦРУ) генералом-лейтенантом Уолтером Беделлом, был изложен приказ для ШССН: начать подрывные операции и диверсии на территории Германии с намерением «ускорить капитуляцию или развал германских вооруженных сил», а также «срыва германской военной инициативы в целом».[341] В январской директиве в разделе «Диверсии» ПНШ-3 ВШСЭС ясно давал понять, что диверсионная деятельность имеет меньший приоритет, чем деятельность подрывная. Объектом диверсий должны были стать: «железнодорожные коммуникации противника на Западном фронте, особенно те, которые ведут в Рур [Рурский промышленный район]; телекоммуникации противника; военные заводы противника, особенно занятые в производстве вооружений класса V (ракет)»; наконец, «гражданские объекты».[342]

Вспомогательная директива ВШСЭС от 29 января 1945 г. вышла в дополнение к сентябрьской. В ней детально излагались задачи по подрыву и диверсии. В отношении первых пояснялось, что подрывная деятельность в Германии должна быть направлена на «достижение падения Германии путем нанесения ударов изнутри». Под этим подразумевалось установление контактов и вовлечение «всех возможных диссидентских немецких элементов», особенно тех, которые подталкивают немецких военнослужащих к дезертирству и бунту.

Далее ШССН должен был провести операции по организации групп из рабочих, чтобы они начали забастовки. «Прежде всего необходимо иметь в виду, – говорилось далее в директиве, – работников транспорта, операторов телекоммуникаций, работников топливно-энергетической промышленности; необходимо призывать к локальным и всеобщим забастовкам при всяком случае, когда имеются высокие шансы на успех. Немецким диссидентам НЕЛЬЗЯ предоставлять оружие, за исключением крайних обстоятельств и только с официального разрешения Штаба».[343]

Такие «крайние обстоятельства» возникли у американского капитана Аарона Бэнка из отдела СО БСС; на него, в числе других операторов, возложили внедрение данного плана. Встретившись с главой немецкого подразделения ШССН, Бэнк, вероятно, со скепсисом воспринял идею искать среди немцев «диссидентские элементы». «Он виновато рассказал мне, – отмечал позднее Бэнк, – что из-за стремительного продвижения союзников БСС не имело возможности подготовить хоть сколько-нибудь реальных планов скрытных операций на территории Германии». Офицер не владел всей информацией и рассчитывал получить ее приблизительно через неделю, но, исходя из текущего момента, он сказал: «Мы не имеем определенных сведений о том, на кого нам опираться при проведении партизанской операции/операции сопротивления». Его надежды вскоре улетучились: сотрудник подразделения СО подтвердил, что «у них нет информации о диссидентских группах, которые бы имели потенциал для ведения партизанской войны».[344] Меры, принятые немецкими органами безопасности, были слишком жесткими.

В начале 1945 г. ему сказали, что попробуют действовать иначе. Бэнку дали задание задействовать нетривиальную форму сопротивления. Странный рискованный план под кодовым названием «Железный крест» (Iron cross) предполагал, что он наберет «группу, равную по численности роте, из немецких перебежчиков, военных и гражданских» и, нарядив в немецкую форму, сформирует из них эрзац-немецкую роту горных стрелков – гебиргсягеров. По завершении интенсивной программы подготовки данное формирование должно было быть десантировано в район, который предположительно станет последним оплотом, последней цитаделью нацистов – в Баварские и Австрийские Альпы. Оказавшись на местности, группа будет вести «подрывную, диверсионную и партизанскую деятельность, а также, прежде всего, – осуществлять