— У тебя для меня что-нибудь есть?

— Пока ничего, моя дорогая. Завален срочной работой. Даже и не знаю, когда я смогу добраться до… сама-знаешь-чего, — скороговоркой закончил он.

Лицо Нокомис на экране нахмурилось, и она пригрозила:

— Я хочу получить сам-знаешь-что как можно скорее. Иначе, молись Богу!

Нокомис закатила большие карие глаза и изобразила ужасную гримасу.

— Если что-нибудь можно сделать, я обязательно сделаю, — пообещал он.

Нокомис сообщила, что обед, назначенный на семь часов, переносится на восемь, и поделилась последними новостями на студии. Продюсер и хореограф во время репетиции разорались друг на друга, а потом и вовсе сцепились так, что едва удалось их разнять. Роджер Шеначи, звезда балета, принял слишком большую дозу слабительного и на сей раз, приземлившись после великолепного жете, преподнес еще больший трогательный, если не веселый, сюрприз, внезапно пулей скрывшись со сцены.

В другое время Тингл от души повеселился бы вместе с ней, но сейчас было не до того. Сообщив Нокомис, что ему нужно срочно уйти, он попрощался. Тингл ощущал себя самым настоящим участником трагедии и прекрасно понимал, что опасность, которая ему угрожает, весьма нешуточна. А ей хоть бы что, мысленно негодовал он. Я должен тут ради нее заниматься всякой чепухой. Он, однако, слишком хорошо знал ее, чтобы сомневаться: если Нокомис не получит то, что хочет, ему придется столкнуться с ее, что он называл, «не очень мягкими подходами».

Спустя полчаса, прошагав это время взад-вперед по своему кабинету, он отбросил все пришедшие на ум планы поимки Кастора. Ему просто необходимо было хоть на какое-то время отключиться от обдумывания этой проблемы. Потом можно взяться за нее с новыми силами.

Боб покинул свой кабинет и отправился к Пазу. Тот как раз поглощал обильный обед с непременной громадной отбивной, распростершейся перед ним почти на весь стол. Он посмотрел на Тингла таким взглядом, словно приглашая его прокомментировать трапезу. Тингл отвел глаза.

— Я собираюсь уйти. Увы, никаких хороших вестей для вас у меня нет. Хочу поразмять мышцы, а то и мозги могут совсем застояться. Выскочу в борцовский зал на полчасика.

— Зазря ты не пошел бы, я знаю, — ответил Паз. — Хорошо, иди.

Только не забудь, я жду, когда ты предложишь какой-нибудь план.

— Мое кредо — овладевать событиями и не дать им овладеть собой, — сказал Тингл. — Но, боюсь, на сей раз может произойти как раз второе. Ну что ж… Придется чертовски покрутиться.

— Очень не вредно уметь хорошо импровизировать, — заметил Паз, пережевывая откушенный кусок, — но лучше бы обойтись без этого. Связывайся со мной каждые полчаса.

Вид у Паза был такой словно он не волновался, а чувствовал себя в чем-то виновным. Тингл кивнул и вышел из кабинета шефа, думая, что тот слишком уж увлеченно относится к еде. Ему, Тинглу, в общем-то все равно, что ест его начальник, хотя он пожелал бы ему не объедаться до такой степени. Если же Паз и дальше станет поглощать столько еды, то в любой момент шеф Паза может выйти из себя и послать к черту все его влияние и все его ухищрения. Она просто заставит толстяка сесть на диету. А если и это не поможет, его подвергнут проверке на нарушение обмена веществ, после чего либо станут лечить электромеханическими методами, либо вообще отправят в специальное заведение, которое называют «фермой для жиряг».

Тингл перебрался с помощью лифта на двадцатый этаж, прошел по коридору и оказался в помещении перед борцовским залом. Поразмявшись минут десять, он принял участие в двух схватках — с женщиной и с мужчиной. Ни один из них не относился к иммерам и не работал в группе обслуживания банка данных. Одержав победу в обоих поединках, он хоть немного поднял себе настроение. Однако, встав под душ, снова всеми мыслями обратился к Кастору. Вывод, к которому он пришел, звучал очень неутешительно: поскольку сумасшедший знал, где он жил как Кэрд, ему вполне могло быть известно, где он обитает в качестве Тингла. Вероятность этого повышалась потому, что Тингл жил по соседству с Кэрдом. Кастор наверняка мог заметить его выходящим из многоквартирного здания.

Поскольку никаких других вариантов у него просто не существовало, Тингл решил, что самое лучшее для него будет выступить в качестве приманки. Возможно, он зря потеряет время, но, с другой стороны, все, что он способен сейчас предпринять, с равным успехом следовало бы назвать тратой времени. Нельзя забывать о невероятной фанатичности Кастора, а, значит, он вряд ли будет особенно мешкать. Если только в своем сумасшествии он не задумал подвергнуть главную жертву умственной пытке, то очень скоро он проявится, предпримет что-нибудь, чтобы добраться до Тингла. Кто ведает наверняка, какой дьявол притаился в сердцах людей? Призрак был не единственным… Бог тоже знал. А ведь именно Бог и охотится за ним, усмехнулся Тингл.

— Да, нет же, какой он, к черту, Бог, — пробормотал Боб.

Он спустился к выходу на Пятую авеню, ступил за порог в неимоверную жару и подозвал такси. Усевшись на заднее сидение и назвав водителю пункт назначения, он привычно вставил кончик своей идентификационной звезды в приемник. Водитель бросила беглый взгляд на контрольные данные о проверке личности и информацию о кредитоспособности клиента, которые тут же появились на передней панели. Особого интереса эти цифры у рее не вызвали: за всю свою жизнь она ни разу не подвергалась ограблению и не опасалась за себя.

Тингл следил за новостями на экране, вмонтированном в переднее сидение. Об убийстве на Бликер Стрит — ни слова. Несомненно, правительство наложило свою лапу на средства массовой информации. Пока чиновники не придумают какую-нибудь историю, которую можно было бы преподнести как официальную версию, ничего в новостях больше не появится. Итак… Озма убита, и сегодняшние власти решили, что широкой публике об этом лучше ничего не знать. Люди могли впасть в панику, узнав, что любого гражданина другого дня можно вот так безнаказанно извлечь окаменевшим из стоунера и убить.

Тингл вздрогнул от холодка, пробежавшего по спине при мысли о том, что Кастор мог сделать, и наверняка сделал с ней. Но это была реакция Тингла. Если бы сейчас он полностью ощущал себя Кэрдом, то вряд ли смог бы сдержать тошноту.

Он не видел никакого смысла избегать встречи со Сник. Будь у нее какие-то подозрения, это только укрепило бы их. Если же она ни в чем его не подозревала, то, заметив в его поведении какие-то странности, могла насторожиться. Надо отправляться в квартиру и ждать действий Кастора там. Или лучше просто пошататься по улицам.

Такси свернуло на восток с Пятой авеню на Площадь Вашингтона. Тингл, сидевший сзади с правой стороны, обвел взглядом площадь.

— Стой! — громко прокричал он.

— Что! — удивленно воскликнула водитель, пробираясь к обочине через строй велосипедистов. — Вы что, передумали?

— Через минуту поедем дальше.