Однако самому Петьке по большому счету было наплевать, что по поводу его чувства к Лернер говорят и думают в театре. Он был счастливым человеком, хотя счастье отдавало горечью. Он узнал, что такое настоящая любовь. И узнал, что такое любовь без взаимности и даже без самой безумной надежды. Впрочем, с самого начала безропотно согласился на это. В этом теперь был смысл жизни – приносить ежедневную жертву своему Чувству и поклоняться той, которая это Чувство разбудила.

Жизнь Возницына обрела небывалую доселе четкость и осмысленность. Работа в театре вообще пришлась ему по душе. Однако то, что Петя практически ежедневно мог видеть предмет своего обожания, делало ее просто бесценной.

Он знал, что не осмелится признаться Лернер в любви – в самом деле, не мог же он думать, что блестящая женщина ответит на любовь какого-то невзрачного молодого человека. Встречаясь с ним, Клавдия приветливо здоровалась, хотя было ясно, что Возницын для нее – просто человек из обслуживающего персонала, не более. Если она и догадывалась о чем-то, то не придавала значения. У нее была своя жизнь, в которой Петьке Возницыну места не нашлось.

Так прошло несколько лет. Сменяли друг друга театральные сезоны, гастроли следовали за гастролями, события за событиями. Однажды морозным зимним вечером в театре отмечали тридцатипятилетие Лернер. В тот день она была необычайно оживленной, веселой, разговорчивой, со всеми обнималась, целовалась. После спектакля – роскошный банкет. В честь именинницы произнесли множество красивых тостов, ей вручили целую гору замечательных подарков.

К торжеству Петя готовился заранее и очень тщательно. Тогда – впервые! – он собирался открыто и весомо заявить о своем Чувстве. Накануне пошел в салон, где его жестким черным волосам придали нужную форму и сделали красивую прическу. К этому же дню подоспел сшитый на заказ костюм. Дома, придирчиво оглядев себя в зеркале, Петя остался доволен своим внешним видом. Подарок он подготовил заранее, и очень из-за него волновался. Наконец все хлопоты остались позади. Возницын сначала хотел придумать и заучить какой-нибудь особеный тост, промучился две ночи подряд, но потом понял – он не сможет произнести эти слова вслух, при всех. Становиться всеобщим посмешищем он не желал. А говорить их один на один – глупо.

На банкете он сел с самого краешка, почти не пил, ел и того меньше – ждал удобного момента, чтобы вручить подарок. И наконец дождался. Когда большинство захмелевших гостей отправились по домам, Лернер громко объявила, что на сегодня прием окончен, она устала и благодарит всех присутствующих, которые еще в состоянии дальше поднимать бокалы за ее здоровье. А сама она поедет отдыхать от собственного дня рождения.

Борис Яковлевич тут же организовал сбор подарков и букетов, позвонил директорскому шоферу, чтобы подавал к подъезду «Волгу». В этот момент Возницын быстро подошел к администратору и предложил помощь.

– Петя, дорогой, конечно, – обрадовался подвыпивший Борис Яковлевич. – Тащи все это в машину и укладывай – подарки в багажник, цветы в салон. Только место для именинницы оставь.

– Она одна поедет? – деловым тоном уточнил Возницын, хотя его сердце колотилось как сумасшедшее. – Или еще место для кого оставить?

– Клав, ты одна едешь? – взревел администратор.

– Естественно, мне сегодня попутчики не нужны. Борь, помоги лучше шубку надеть, – закапризничала Лернер.

– Петя, действуй, – скомандовал администратор. – А я пошел работать гардеробщиком.

И, пошатываясь, удалился. Возницын в точности исполнил распоряжение, но задержался возле машины, ожидая выхода примы и держа под мышкой красиво упакованный подарок.

Наконец из подъезда показались Лернер, Борис Яковлевич, который аккуратно поддерживал актрису под локоток, и высокий мужчина, который вился вокруг них и что-то говорил на ухо Клавдии.

Петя обессиленно прислонился к стене. Весь его план рухнул! Этот тип – один из наиболее назойливых поклонников Лернер, большая шишка то ли в МИДе, то ли в Министерстве внешней торговли. Видимо, намерен сопровождать ее.

Но тут до него донеслось:

– Костя, я вам все уже сказала, отстаньте. Почему это я должна делать вам приятное? Не у вас день рождения, у меня. Вот и сделайте приятное мне – поезжайте к себе домой.

– Как ты его строго, – засмеялся администратор вслед удалявшейся высокой фигуре. – Спать не будет.

– Этот? Будет, еще как. Посмотри на его морду – ест и спит хорошо, никакие чувства не помешают. Да и чувств-то нет, одни инстинкты.

– Ладно, именинница, езжай, отдыхай, карета подана. Вон, маленький паж уже замерз, уши красные. – Борис Яковлевич дружески потрепал подскочившего к ним Петю. – Завтра созвонимся. Ну, и с днем рождения тебя еще раз.

И обращаясь к Возницыну:

– Пошли, Петро, выпьем на посошок, за здоровье именинницы.

– Я сейчас, минутку, – засуетился Возницын. – Помогу сесть, там цветов много, надо часть вперед переложить.

И вот настала заветная минута, о которой он так мечтал. Воспользовавшись тем, что администратор отошел, а Лернер еще стояла перед открытой задней дверцей машины, собираясь садиться, он решился. Подойдя к диве вплотную, он, хрипло, запинаясь, сказал:

– Клавдия, я хочу поздравить вас и от чистого сердца сделать этот подарок. Знайте, я испытываю к вам особенное чувство, словами его трудно объяснить, да я и не буду. Не буду вам докучать. Только примите подарок и знайте, что он…

– Так где подарок, дорогой мой паж? – вдруг рассмеялась Клавдия. – Я его пока не вижу. Давайте уж, а то я замерзла.

Петя был готов сию же минуту провалиться сквозь асфальт. Совсем растерявшись и почти ничего не соображая, он выхватил сверток, который по-прежнему прижимал к себе, сунул его в руки актрисе, буркнул: «С днем рождения!» – и убежал. Он вернулся в зал, где еще праздновали самые стойкие, и жутко напился. Столько Петя не пил ни разу в жизни.

Как потом добрался домой, непонятно. Долго не мог заснуть, слишком мутило. И вообще хотелось умереть, то есть буквально – закрыть глаза и чтобы больше никогда ничего не было. Наконец, он задремал, но вдруг проснулся оттого, что звонил телефон, а ему стучали в дверь.

– Возницын, ерш тебе в пасть! – проревел из-за двери сосед по коммуналке. – Иди, тебя по телефону вызывают с работы.

Петя вскочил, протер глаза и посмотрел на будильник – почти три часа ночи, наверное, что-то случилось. Выскочил в длинный студеный коридор, схватил трубку – и сердце оборвалось.

– Алло! Алло! Простите, что поздно, мне срочно нужен Петр Возницын.

– Это я, – обреченно прохрипел Петя. – Это я.

– Петенька, как я рада, что дозвонилась. С вами все в порядке?

– Не знаю. Простите, что так получилось, я не хотел…

– Постойте, – прервала его Клавдия. – Вы где живете?

– На Трубной.

– Давайте адрес, я сейчас беру такси и еду к вам.