– Я говорил с Бобом. Он будет счастлив взять тебя с собой. Но если ты передумаешь…

– Никогда в жизни, – отрезал Тоби и положил трубку.

Клифтон Лоуренс долго еще сидел, думая о Тоби. Он очень гордился им. Тоби чудесный человек, и Клифтон Лоуренс ужасно рад, что работает его импресарио, что он тот человек, который помогает формировать растущую карьеру Тоби.

Тоби выступал в Тэгу, в Пусане и Чонджу, находя для себя утешение в смехе солдат. Милли отошла куда-то на задний план его сознания.

Когда Рождество закончилось, вместо того, чтобы вернуться, Тоби поехал на Гуам. Там он всем очень понравился. Затем съездил в Токио, где развлекал раненых в военном госпитале. Но в конце концов пришла пора возвращаться домой.

Когда Тоби вернулся из десятинедельного турне по Среднему Западу, Милли встречала его в аэропорту. Первыми ее словами были: «Дорогой, у меня будет ребенок!»

Он ошеломленно уставился на нее. Она же приняла его растерянность за выражение восторга.

– Вот здорово, правда? – воскликнула она. – Теперь, когда ты будешь в отъезде, мне с малышом не будет тоскливо. Я надеюсь, что родится мальчик, и тогда ты сможешь брать его с собой на бейсбол, и…

Тоби не слышал остальных ее глупостей. Слова Милли доходили до него как бы издалека. Где-то в глубине своего сознания Тоби верил и надеялся, что когда-нибудь для него найдется какой-то выход. Они были женаты два года, а ему казалось, что целую вечность. И теперь – вот это. Милли никогда его не отпустит.

Никогда.

Ребенок должен был родиться к Рождеству. Тоби договорился поехать на Гуам с эстрадной группой, но не знал, отнесется ли Эл Карузо с одобрением к его отсутствию во время родов Милли. Был лишь один способ узнать это. Тоби позвонил в Лас-Вегас.

Знакомый жизнерадостный голос Карузо сразу же зазвучал в трубке:

– Привет, сынок. Рад тебя слышать!

– И я рад слышать тебя, Эл.

– Узнал, что ты собираешься стать отцом. Ты, должно быть, очень волнуешься.

– Это не то слово, – правдиво сказал Тоби. Он позволил своему голосу зазвучать озабоченно. – Я потому и звоню тебе, Эл. Ребенок должен появиться на свет примерно на Рождество, и…

Теперь надо быть очень осторожным в словах.

– Я не знаю, что делать. Хотелось бы быть здесь, рядом с Милли, когда родится ребенок, но меня попросили еще раз съездить в Корею и на Гуам, чтобы выступить перед войсками.

Возникла долгая пауза.

– Да, трудное положение.

– Мне не хочется подводить наших парней, но и оставлять Милли в трудную минуту тоже не хочется.

– Да.

Опять было молчание в трубке. И вдруг Карузо сказал:

– Знаешь, что я думаю, сынок? Мы все – добрые американцы, так?

Тоби почувствовал, как его тело вдруг расслабилось.

– Верно. Но я бы не хотел…

– С Милли будет все в порядке, – успокоил его Карузо. – Женщины рожают детей чертовски давно. Поезжай в Корею.

Шесть недель спустя, в канун Рождества, когда Тоби под гром аплодисментов уходил со сцены в расположении армейской части в Пусане, ему принесли телеграмму, уведомлявшую его о том, что Милли умерла, родив мертвого мальчика.

Тоби был свободен.

14 августа 1952 года Жозефине Чински исполнилось тринадцать лет. Она была приглашена к Мэри Лу Кенион, которая родилась в тот же день. Мать Жозефины запретила ей идти туда. «Это нечестивые люди, – говорила ей миссис Чински. – Сидела бы лучше дома да читала Библию».

Но Жозефина не собиралась сидеть дома. Ее друзья не были нечестивыми людьми. Ей было жаль, что она никак не могла убедить в этом мать. Как только она ушла, Жозефина взяла пять долларов, которые она заработала, оставаясь присматривать за детьми, и отправилась в центр города, где купила себе красивый белый купальный костюм. Потом она поехала к Мэри Лу. У нее было такое чувство, что день предстоит чудесный.

Мэри Лу Кенион жила в самом красивом из всех особняков «нефтяных людей». Ее дом был полон старинных вещей, бесценных гобеленов и прекрасных картин. Вокруг располагались гостевые коттеджи, конюшни, теннисный корт, посадочная полоса и два плавательных бассейна: один огромный – для самих Кенионов и их гостей, и еще один поменьше, расположенный за домом, – для обслуживающего персонала.

У Мэри Лу был старший брат Дэвид, которого Жозефина видела мельком от случая к случаю. Он казался ей и самым красивым парнем из всех, кого когда-либо она встречала: огромного роста, с широкими плечами футболиста и насмешливыми серыми глазами. Стопроцентный американский полузащитник. Дэвид получал стипендию Родса. У Мэри Лу была еще и старшая сестра, которую звали Бет, но она умерла, когда Жозефина была совсем маленькой.

Во время праздника девочка все время оглядывалась в надежде увидеть Дэвида, но его нигде не было. Им случалось встречаться раньше, Дэвид заговаривал с ней несколько раз, но она всегда лишь краснела и не могла выдавить из себя ни слова.

Праздник удался на славу. Всего было четырнадцать мальчиков и девочек. Они съели прекрасный ленч, состоявший из говядины на вертеле, цыплят, картофельного салата с красным стручковым перцем и лимонада, который подавали им на террасе дворецкие в ливреях и горничные. Потом Мэри Лу и Жозефина развернули свои подарки, а все остальные стояли вокруг и обсуждали их.

Мэри Лу предложила:

– Пошли купаться!

Все бросились к кабинкам для переодевания. Надевая свой новый купальный костюм, Жозефина думала, что никогда еще не чувствовала себя такой счастливой. День прошел замечательно, и провела она его в кругу друзей. Она была одной из них и делила с ними ту красоту, которая их везде окружала. В этом нет никакого греха. Как бы ей хотелось остановить время и заморозить этот день, чтобы он никогда не кончился!

Жозефина вышла на яркий солнечный свет. Идя к бассейну, она заметила, что все наблюдают за ней – девочки с явной завистью, а мальчики – застенчиво и исподтишка. За последние несколько месяцев тело Жозефины оформилось с потрясающей быстротой. У нее были крепкие, полные груди, натягивавшие материал купальника, и округлые, почти женские, бедра. Жозефина нырнула в бассейн и присоединилась к друзьям.

– Давайте играть в Марко Поло, – крикнул кто-то.

Жозефина любила эту игру. Ей нравилось двигаться в теплой воде с крепко зажмуренными глазами. Она должна крикнуть: «Марко!», а другие ответить: «Поло!». Жозефина нырнет на звук их голосов, пока они не разбежались, и постарается осалить кого-нибудь, и тогда водит осаленный.

Игра началась. Водить досталось Сисси Топпинг. Она погналась за мальчиком, который ей нравился, по имени Боб Джексон, но не смогла его догнать и осалила Жозефину. Жозефина крепко зажмурила глаза и прислушалась – не выдаст ли кто-нибудь себя плеском воды.