— Он что тимуровец, на добровольных началах помогает полиции? — Быков упомянул повесть Аркадия Гайдара, где пионеры помогали своим трудом нуждающимся людям.

Титов смотря на небо:

— Семенов — бывший оперативник, служил в шестерке, сейчас на пенсии. Я про него тебе уже рассказывал. Своим языком накликал беду! Он помогает коллегам из принципа, жуликов ненавидит. У него и кличка была «Тихушник» под стать его характеру — это когда погоны носил. На людях своим видом показывает, что ему как бы всё до фонаря, а сам тихим сапом носом землю роет. Таких людей, как он, в зоне зэки за версту обходят на воле тем более, дубаки за спиной не стоят. Видать, с Ермаковым в одну дудку дуют, если Тихушник ко мне в офис завалился, а другой к тебе. Одно меня настораживает: если для Ермакова ловить жуликов — его работа, то старому, зачем нужен геморрой? То ли кто его обидел, — волнительно проговаривая слова.

Быков видя, что Титов как бы ни в себе его спросил:

— Ты что так разволновался, твой крестник-пенсионер нам он не опасен. Поди и оружия то у него нет.

— Это как посмотреть! Оружие ему ни к чему, у него голова на том месте, где и надо ей находиться. А вот что он предпримет, зависит от обстоятельств, но от своего не отступит, если ему или тому же Ермакову будет угрожать опасность. Для него справедливость превыше всего. Видать кто-то обратился к нему за помощью. Главное — судья не твоих рук дело. Так бы Ермаков тебя увез в наручниках и приехал бы не один, а со своей братвой. Кабинет перерыли бы вверх дном еще и в твоем доме шмон навели. Меня всегда интересует вопрос: вот вы, коммерсанты с чиновниками, да те же прокуроры с судьями, дворцов понастроили и, как мыши, несете в них все, что вам дарят: картины, оружие, мешки с золотом и бриллиантами. Про швейцарские часы вообще молчу, их в вашем гардеробе не один десяток, как будто на их циферблате время идёт другое. Лишние статьи себе вешаете. Вашу ненасытную жизнь исправит только зона! Будь я прокурором, всех бы вас казнокрадов прогнал через лагерь, там зэки уму разуму человека быстро учат. Вот ты отсидишь свой срок за свои грехи, вспомнишь мои слова, — Титов подшутил над Быковым, видя, как он, слушая, сидел темнее тучи.

— Не смешно! И так на душе кошки скребутся, еще ты со своими дурацкими шутками сбиваешь с мысли. Нужно искать решение, как отвести от себя обвинения. Что скажем следователю, когда предложит послушать аудиозапись с нашим разговором? Поставь себя на его место, ты бы поверил, что мы не убивали судью?! Я бы нет.

— У ментов самое главное звено — это следователь, к нему стекается вся информация по уголовному делу. Его нужно купить — проверенно практикой. Могу рассказать несколько случаев, когда следаки уголовные дела теряли, своей рукой даже кабинет поджигали. Деньги с человеком, что хошь, сделают, а если они в валюте — крыша улетает. Адвоката сразу отметаю, нам он не помощник, роли никой не играет — пустое место. Убийство судьи — статья серьезная, ни один судья не поддержит защиту, коллеги ему этого не простят. Особый случай! Моя воровская интуиция подсказывает, рано гоним лошадей, но деньги готовь, без них сейчас никуда.

— Если подвести черту нашего разговора, нужно искать выход на следователя? Дам задание Гусеву, у него заместитель — выходец из полиции, с Ермаковым в одном подразделении служил.

Титов оценивающим взглядом посмотрел на Быкова потом на свои часы:

— Вот видишь, подумали, и дело сдвинулось с места! Мне пора, — встав с кресла, — у меня сегодня запланирована стрелка, нельзя ее проколоть. Ваш брат, коммерсант, совсем совесть потерял, не хочет помогать церкви. Но мы их научим, как нужно Бога любить, без штанов оставим.

— Борис, с нас, коммерсантов, кто только не тянет деньги, от ментов до батюшек. А я еще по доброте своей души отстегиваю тебе в обшак. По всей стране бардак, миллиарды денег идут мимо государственной казны, и ты туда же!

— Не расстраивайся, у государства есть с кого брать деньги, с тех же олигархов, у них их до дури. А церковь с батюшками и похоронным бизнесом не смей трогать, они под ворами, и мы их никому не отдадим. Наш хлеб с маслом!

Быков смеялся:

— И с черной икрой! Простому человеку умирать накладно, похороны родственникам обойдутся в копеечку. Тот же батюшка, чтобы проводить покойного в последний путь, попросит кругленькую сумму, ведь без денег к Богу не попадешь. Кругом бизнес и ничего личного!

— Ты бы поостерегся говорить вслух такие слова — бог тебя накажет за дешевый базар, он спрашивает по полной программе, деньгами не откупишься, — и вышел из кабинета.

Глава 7

Гусев, получив от Быкова задание, узнать у бывших коллег — сотрудников ФСБ, нет ли у них заинтересованности в его шефе, договорился о встрече с Шориным. В назначенное время приехал к нему на работу.

— Заходи, Валерий Павлович, отлично выглядишь! — ярко поприветствовал он его, встав из-за стола. — Как она, жизнь на гражданке, спокойнее, чем в нашем скромном заведении?! — подошел и пожал ему руку. — Прошу к столу, кофеём угощу, а может, за встречу стопочку коньячка налить? Не за рулем?

— Времени нет распивать коньяки, шеф дал срочное задание, погон не ношу, а приходится выполнять его приказы. Ты не представляешь, как противно подчиняться человеку, которому заводы достались незаслуженно. С ним разговариваешь, а на душе кошки скребутся: почему ему, а не мне или тебе подвернулась удача. Весь советский народ десятками лет строил заводы, столько сил, средств потрачено, а он в одночасье стал единоличным собственником. За его душой ни капли совести, как будто, так и должно быть. Будь моя воля, вот этой рукой его пристрелил, — показав правую руку. — Уверен, каждый начальник службы безопасности, кто ходит в моей шкуре, меня поддержит, если поступит приказ разделаться со своими патронами. Олигархи жируют, а рабочие в карманах считают копейки, чтобы свои семьи как-то прокормить.

— Что, Быков работой завалил или достал? — серьезно спросил Шорин.

— Не сказать, чтобы очень, но руки чешутся! Уходя на пенсию, думал, на гражданке буду подальше от криминала, но не тут-то было! Представляешь, у шефа смотрящий Титов ближе к нему, чем я, сотрудник ФСБ, пусть даже бывший. Жулику доверяет больше, чем мне, совета у него просит, бренди вместе пьют, а со мной стопку не выпил, держит на расстоянии. Брезгует. Одно радует — оклад положил приличный.