— сколопендр, раков, скорпионов, пауков. Подкрепление орде тварей?! Нет, эти существа имели явно искусственное происхождение. Их тела покрывали гладкие пластины металла или пластика, на которых виднелись заклепки, а на сочленениях угадывались шарниры, трубки и штанги гидроприводов. Шустро перебирая членистыми ножками, эти то ли роботы, то ли киборги устремились на застывших в нерешительности тварей.

И началось страшное! Едва добравшись до первых рядов нечисти, роботы вытянули передние конечности, похожие на ловчие лезвия богомолов, защелкали клешнями, подняли скорпионьи хвосты. Засверкали в последних лучах заходящего солнца острые клинки… и начали стремительно покрываться кровью, слизью, другими жидкостями. Роботы стали теснить орду монстров, с невероятной быстротой перемалывая ее в фарш. Во все стороны летели куски плоти, отрубленные щупальца, головы, руки и ноги. Меньше чем за минуту роботы освободили вокруг комплекса пространство диаметром ярдов сто.

Впрочем, твари быстро опомнились и со всех сторон ринулись на нежданного противника. Они нападали, кусали, бодались, грызли. Их когти и клыки легко крошились, оставляя на броне роботов лишь царапины, но сдаваться чудища не собирались.

Один механический боец всего лишь взмахом клешни пускал на гуляш с десяток тварей, но им на смену тут же приходило вдвое больше. Неполной сотне роботов противостояли тысячи монстров, и вот уже кто-то из механических бойцов захромал, лишившись пары ног, другой рухнул на землю, а в его корпусе зияла огромная дыра. Из нее выпали, искря, провода, и, увидев замешательство раненого, на него сразу насели несколько монстров. Они оторвали несколько броневых пластин, и стало видно, что под ними скрывается живая плоть. Да, позвоночник робота блестел металлом, а ребра, похоже, были сделаны из пластика, но их обтягивало ярко-красное мясо, между тяжей которого напряженно пульсировали кровеносные сосуды.

Вот какое-то чудище, выглядевшее как вставшая на рачьи ноги щука, вырвало из тела биомеханического воина огромный кусок живой плоти. Робот, зашатавшись, упал, и вскоре рядом рухнули несколько его товарищей. Однако остальные не сдавались, и битва, словно штормовое море, с ревом и рыком волнами перекатывалась по плато, фонтанами кровавых брызг разбиваясь о стены комплекса.

— Кто бы ни были эти парни в доспехах, но они пока заняли толпу красавцев, — заметил Химмелькнакер. Он, как всегда, пытался иронизировать, но в его голосе явно звучали истерические нотки. — Раз так, нам пора отчаливать. Вставь себе вот это, — он сунул Ричарду карту памяти, — и открой аварийный выход. Как уберемся подальше, все на карточку перепишешь.

Лайонхарт взглянул на профессора полными муки глазами и взял карточку. С первой попытки всунуть ее в разъем на затылке не вышло, так как руки сильно дрожали. После выгрузки большого объема данных прямо в мозг аспирант чувствовал себя так, будто его как следует прокрутили на центрифуге. Голова кружилась, сердце будто бы мозолистая лапа сжимала, а желудок упорно ввинчивался в пищевод и норовил вывалиться через рот наружу.

— Ох, я не могу… — слабо проговорил Дик, и сделал такое движение, словно в полусне отгонял назойливую муху.

Курт нагнулся над пультом и нетерпеливо потыкал по виртуальной клавиатуре. Ничего не произошло. Тогда он принялся, точно тигр по клетке, метаться по залу, осматривая потолок, стены, пол, дергая за каждый выступ или ручку. Заветной дверцы никак не находилось. Наконец профессор замер, подняв сжатые кулаки.

— O pietat et misericordia inexpressibilis! [ «мерзкие и проклятые железяки» — лат.] Они издеваются над нами! Вон, гляди, твари уже прорываются!

Все плато было измазано кашей из ошметков тел, раздавленных внутренностей и телесных соков, но орда монстров неуклонно приближалась к воротам комплекса. Половина роботов была уничтожена, а тех, кто уцелел, оттеснили от товарищей. При взгляде на каждого из них вспоминалась дохлая гусеница на лесной дорожке, которую со всех сторон облепили жадные муравьи. А кое-кто из тварей, больше никем не сдерживаемый, уже лез в те отверстия, из которых появились роботы.

Видя это, Химмелькнакер с досадой врезал кулаком по ближайшему шкафу. Его корпус смялся, посыпались искры. Но Курт не успокоился: он наподдал поврежденному агрегату ногой, и тот тяжело завалился на бок, вывернув из пола немаленький кусок бетона.

— Профессор, что вы делаете? — запротестовал Лайонхарт. Дик хотел было вскочить, но все его тело пронзили молнии боли, и он тяжело сполз обратно в кресло. — Там напряжение триста шестьдесят вольт! А если эта штука взорвется?

— Аd infernum cum ea, suus ' omnes eadem evanescet [ «черт с ним, все равно пропадать» — лат.], — проворчал Курт, еще раз пнув дымящиеся обломки шкафа.

Под потолком замигала красным лампочка, и двери в зал резко распахнулись. Ричард в ужасе развернулся, ожидая увидеть орду кровожадных тварей, но узрел нечто иное. Высоченного детину, почти касавшегося макушкой притолоки — то есть, ростом не меньше двенадцати футов! Он выглядел, как самурай в полных доспехах: могучий, широкоплечий, сплошь обвешанный металлическими пластинами и с рогатым шлемом на голове. Лицо закрывала маска в виде рожи демона-тэнгу, из всех сочленений доспехов торчали в стороны острые шипы. Единственное, оружия ему не хватало, но огромные, с пивной бочонок кулаки и так не предвещали ничего хорошего. Сверкая через прорези маски алыми глазищами-фарами, «самурай» направился к Химмелькнакеру, и от его шагов вздрагивало оборудование.

Лайонхарт вывалился из кресла и испуганно уполз под контрольную панель, но профессор — совсем как в ту встречу с тварью в руинах — принял нечто вроде боевой стойки. Впрочем, смотрелся он в ней скорее комично. Похоже правду говорили, что Курт любит китайские боевики, но вряд ли реально тренировался. Оставалось надеяться на его внушительные мускулы.

«Господи, откуда лезет такая дрянь? — с тревогой подумал Ричард. — А еще морда этой твари выглядит знакомой. Может, у монстра из фильма ужасов похожая была? Не знаю, но это точно был кто-то жуткий».

Но и Химмелькнакер вряд ли чувствовал себя уверенно: побледнев, он начал пятиться, но через какое-то время уперся спиной в стену. А самурай был уже перед ним, нависнув над Куртом: в это было трудно поверить, но это существо оказалось ростом даже выше, чем гигант-профессор. Из глаз самурая выметнулись лучи, похожие на лазерные целеуказатели и принялись шарить по телу противника.

— Эй, может не будем ссориться? — неуверенно выдавил Химмелькнакер. — Снаружи монстры, давай просто вместе уберемся отсюда?

Однако самурай предложения не оценил. Внезапно его правое предплечье заструилось, потекло и превратилось в… зазубренное лезвие! Сверкнув в свете плафонов, оно серебристой молнией ударило Курта в грудь. Профессор едва смог, поднырнув под клинок, уклониться, и тот оставил на стене немаленькую выбоину. А самурай снова замахнулся, и теперь уже двумя руками —