Из груди Родиона вырвался звериный рык, сменившийся победным воем. Он поднялся на ноги, лицом развернулся к своим пацанам. Торжествуя, вознес к небу руки… На этом силы оставили его. Земля притянула к себе и высосала из него последние остатки сознания…

– Эй, хорош балду гонять! – лыбился Жук.

– Нехило устроился, да? – делал завидущие глаза Жека. – Медсестрички клевые. Попки как орех, так и просятся на грех…

– Ззббддли, – отмахнулся Родион.

Забодали, хотел он сказать. Но говорить нормально не мог. Сломанную челюсть фиксировал специальный проволочный каркас. С носом проблемы. Хорошо, хирурги толковые попались. По кусочкам его заново собрали, склеили.

Осколки сломанной кости затронули мозг. Это почти верная смерть. Но Родиону повезло. Каким-то чудом он остался жив. Недели две провалялся в коме… Но ничего, все уже позади. Опасности для жизни нет. Хотя какое-то время придется полежать в больнице.

И Венику тоже повезло. Родион ему и челюсть сломал, и кадык смял. Мог бы ноги двинуть. Но не двинул. Тоже сейчас в больнице, только в другой.

К Родиону друзья приходят. И Веника тоже друганы навещают. Но у того еще Элона бывает. Заботится о нем, с трубочки кормит. А до Родиона ей нет никакого дела. Жаль…

– Как дала? – спросил Родион.

– Как дела? Да дела цветут и пляшут… Это, Боксер слово сдержал. Очистил территорию. Шустрик сейчас там порядки наводит. У него все нормально будет…

Родион в этом не сомневался. Шустрика он недолюбливал. Но положиться на него мог.

– Только это еще не все, – с загадочным видом сообщил Жека. – Ты Боксера сделал. Капитоновские знаешь как тебя зауважали, о-го-го!… Короче, предложение от них поступило. Под нас хотят отойти. Сами тебя позвали!…

Классно Жека выразился. Позвали. На царство Родиона позвали. Чтобы у него два царства было. Свое и капитоновское. Это грандиозный успех. Родион объединяет под своим началом две «бригады», значительно расширяет место под солнцем. И все это за столь короткий срок… Однако что-то нерадостно на душе. Предложение капитоновских он вряд ли отвергнет. Чему быть, того не миновать. Только для него это как тяжелый прицеп. Потянуть этот воз он потянет. Но для него это будет каторжная работа…

Единственно, что хорошо, он выходит на новый уровень. И становится на одну доску с Боксером. Или даже поднимается над ним… Может быть, Элона когда-нибудь бросит Веника, чтобы быть с Родионом?…

* * *

Родион ждал Светку, а пришла Марина. Свежая, красивая. Только почему-то невеселая. Глаза прячет.

– Заждался я тебя, – усмешкой встретил ее Родион.

Дела идут на поправку. Разговаривать может. С изуродованного носа уже повязку сняли.

– Извини, – жалко вздохнула она.

– Да ладно, чего уж там.

– Я хотела прийти. Но не знала, в какой ты больнице…

– Не оправдывайся, тебе это не идет… Да и не жена ты мне, чтобы передо мной оправдываться…

Не жена… Марину это задело.

– А ты… Ты никогда не говорил мне о женитьбе.

– Не говорил. Но мог бы сказать.

– Поздно уже!

– Поздно?! Почему?

– Я замуж выхожу…

– Замуж?! За кого?

– За Герберта…

Теперь задело Родиона.

– А он тебе нужен?

– Раньше думала, что не нужен… А потом присмотрелась. Поняла, что он хороший. И меня очень любит…

– Не знаю, как он тебя любит. Но меня достал. Тебя выклянчивал, как последний… Даже не знаю, как сказать… Значит, у вас шуры-муры. А если я тебя не отдам?

– А ты отдай! – Марина умоляюще сложила руки на груди.

Только неискренне это. Хочет она, чтобы Родион удерживал. Нравится ей дразнить мужчин, за нос их водить. Натура у нее такая…

– Ты это, трагедию здесь не ломай. Я тебя, девочка, насквозь вижу. Скажи честно, ты тогда на свадьбе нарочно продинамила Герберта?

Если соврет, значит, она конченая. Если нет, то с ней все в порядке.

– Нарочно, – не соврала.

– А ко мне зачем пришла? Чтобы Герберта подразнить?

– Не только. Ты мне в самом деле очень нравишься… А ты правда сказал ему, что между нами ничего не было?

– Я не трепач… А тебе со мной хорошо было?

– Очень…

– Но тебе не я нужен, а Герберт. Он у нас бизнесмен, у него бабок много. Тебе с ним хорошо будет. Лучше, чем со мной.

– Герберт надежный. И он мне нравится…

А Родион, значит, ненадежный. Лихой он человек. Вчера челюсть сломали, а завтра могут убить… Зато Герберту никакие беды не грозят. С ним уютно и спокойно… Мог ли Родион осуждать Марину? Вряд ли. Ведь она женщина. И, как все, мечтает о тихом семейном счастье.

– Он хороший, но ты лучше.

– Ну да, конечно…

– Нет, я серьезно… А потом, есть еще одно обстоятельство…

– Какое?

– Долго рассказывать.

– А ты не рассказывай… Значит, хочешь, чтобы я благословил тебя на брак с Гербертом?

– Я не хочу, чтобы ты злился на меня… Мне перед тобой так неудобно.

– Ладно, я на тебя не злюсь… Но просто так отпустить не могу…

– А как можешь? – Ее глазки игриво заблестели. Губы поползли в улыбке.

– Сначала хочу вспомнить старые добрые времена…

Что ни говори, а с ней ему было хорошо. Вряд ли это была любовь. Но Марина дарила ему тепло. Он искренне радовался, когда она приходила к нему… Здесь, в больнице, у него были женщины. Самую симпатичную медсестру соблазнил, Жук какую-то красотку со стороны приводил. Было кому утешить его мужскую плоть. Но никто не мог согреть душу… А Марина могла…

– Родион, я даже не знаю, как буду без тебя, – кокетливо улыбнулась Марина.

– Иди ко мне.

Он потянулся к ней, расстегнул верхние пуговки на ее кофточке. Марина поняла все правильно и села к нему на кровать. Она дрожала от возбуждения.

– Там какой-то парень у входа сидит, – прошептала она.

Это верно. У него не просто отдельная, но еще и охраняемая палата. А как же иначе? В его положении нельзя отмахиваться от вопросов собственной безопасности.

– Это Леньчик. Он никого к нам не пустит…

– Даже врача?

– Даже врача…

– Тогда ладно…

Марина сама стянула с себя кофточку, в момент избавилась от лифчика. Грудь у нее великолепная. Родион с удовольствием впился в нее губами. Марина еще сильнее задрожала, из груди вырвался страстный вздох…