Холодные, чужие серые глаза на таком знакомом лице изучающе скользили по моей фигуре.

– Хорошо… приводи себя в порядок, сегодня тебе придется занять мое место на первом собрании выборщиков. А я… впрочем, тебя это не касается.

Я еще ниже склонила голову, скрывая лицо, искаженное гримасой боли. Аура верей-аали едва не касалась моей кожи, обдавая ароматом смерти и тлена, холодя и обжигая одновременно… потому что, заметив за одной из драпировок безжизненно распластанное тело, приглушенные близостью Изнанки чувства встрепенулись. Маленькая, нежная ручка со скрюченными в приступе жуткой боли пальцами, розовато-синие ногти с кровавыми ободками… одна из горничных. Увы…

– Моя госпожа, – напомнил о себе лорд Рилан, – пора.

– Хорошо. Поднимис-с-сь… – прошелестела принцесса мне и, вставая, добавила: – Граф, отдайте амулет…

Отступив назад, я пристально уставилась на стену, не желая встречаться глазами ни с графом, ни с сытой верей-аали. Текучим хищным движением она подошла к стене, положила на нее холеную ладонь, на миг застыв фарфоровой статуей. Порыв ледяного ветра огладил виски, и задрапированная синим расшитым шелком дверь скрипнула, открывая темный, узкий проход. Не медля, принцесса изящно и стремительно скрылась в тайном проходе.

Граф неторопливо прошелся по ковру, оставляя в его пышном ворсе четкие следы.

– Значит, так… От тебя требуется только молчаливое присутствие в Зеркальном зале, – начал он. – Ни с кем не разговаривай, а если все же придется, ничего никому не смей обещать. С тобой отправится Грей и двое моих людей… должным образом проинструктированных… – И так многозначительно на меня посмотрел.

Я только передернула плечами… Скорее всего, должным образом зачарованных!

– А что вы можете предложить вместо отсутствующей во мне королевской крови? – задала я интересующий меня вопрос.

– Ах это, – тонко улыбнулся граф, – вы так сильно заботитесь о целостности своей шкуры, сера Сирин?

– Разумеется, – надменно протянула я, стряхивая с рукава невидимую пылинку, – точно так же как вы переживаете за свою.

Ах, как перекосилось породистое лицо высокородного. Какая гамма чувств! Что же вы не доучились у вашего мастера, лорд? Еще несколько щепок в костер под котлом вашей неприязни… и с точностью до секунды я смогу определить, когда он взорвется.

– Лови. – Раздув ноздри, он бросил мне изящный кулон на тонкой цепочке. То ли стеклянная, то ли хрустальная капля на золотой подвеске, внутри которой плавал, переливаясь, рубиновый шарик. Как живой…

– Что это?

– Кровь ее высочества, лично ею зачарованная для ваших, сера, надобностей. Амулет обеспечит вам полное сходство с принцессой Ирин на эфирном уровне… даже от знатоков вроде принца Риланда, прочее остается на вашей совести. Грейнарр, проследи за ней. – И, резко развернувшись, лорд Рилан скрылся в узком проходе вслед за принцессой.

Дверь закрылась.

– Совершенно зря вы это делаете.

– Что? – невинным тоном спросила я, задумчиво разглядывая каплю. Танец света и тени завораживал… интересно, как он работает?

– Раздражаете графа Новарского. Ведь когда необходимость в ваших услугах отпадет…

– Немногие останутся в живых, – прервала я Грея, решительно надевая кулон на шею, – расскажите мне о выборах… и еще, полагается ли гостям этого Замка хоть какой-то обед?

Горячая вода исходила ароматным паром. Одним взглядом и движением бровей изгнав из комнаты горничных, я медленно расслаблялась, лежа в большой медной ванне. Мышца за мышцей… косточка за косточкой плавились в кипятке. Протянув руку, лениво отщипнула виноградину от большой кисти, разложенной на серебряном блюде.

Туалетная комната располагалась за винтовой лестницей, ведущей в башню. Каменные ступени разделяли длинное, во всю ширину крыла, помещение надвое. Обставленное с вызывающей роскошью, но имевшее совершенно нежилой вид, оно выполняло функцию гостиной, кабинета и библиотеки… Спальня располагалась в башне.

А вот и купальня… небольшая комнатка, отгороженная плотной бархатной занавесью, выложенная серым с искрой мрамором. Мягкие бархатные пуфики, плетеные циновки, серебряные вешалки по углам. И замечательное изобретение мастеров горных княжеств, встроенные в стену трубы, по которым из стоящих в подвале котлов подавалась горячая и холодная вода. Так что бегать с ведрами не было никакой необходимости, как и с подносами. Еда доставлялась в маленьком подъемнике, расположенном в нише правого коридора.

За стеной послышался шум, неразборчивые возгласы и наконец незнакомые тяжелые шаги. Странно, принцесса никого не ожидала… Резко раздвинув занавеси, в купальню ворвался мужчина. За его спиной заламывала руки горничная, причитая, что ее высочество, то есть я, никого не желает видеть и не подобает… Где, интересно, прохлаждается Грей и для чего у дверей покоев стоит охрана?

Прикрыв глаза, я сквозь ресницы осматривала посетителя, даже не пытаясь подняться и поприветствовать его. Несомненно, обучавшие его мастера проигнорировали чрезвычайно полезный трактат «О гармонии телесной в сражении и жизни» Верса ап Кивера. На тонком, теперь уже можно сказать с уверенностью, фамильном костяке бугрились горы мышц, скорее подобающих профессиональному борцу-тяжеловесу. И хотя я не склонна недооценивать его учителей, слухи о мастерстве этого воина явно преувеличены. Да, он овладел всеми премудростями сражения двуручником, да, его сила превосходит даже мое понимание… он способен одним движением переломить любую руку. Но никогда не достигнет полного слияния с оружием в поединке, ибо избрал не тот путь. Хотя… Может, за него избрали?

Он даже был немного смешон, считая себя непревзойденным мастером. Ему следовало довольствоваться некрупным, но необычно гибким телом, бывшим ранее в его полном распоряжении. Увы, теперь движения его неуклюжи и слегка неуверенны, на мой взгляд. Узкое лицо со вздернутыми бровями выглядит абсолютно чуждо на бычьей шее, темно-пепельные волосы убраны в длинный хвост, тусклое черное одеяние смотрится на этом… хм, бугае куда менее приятно, чем на Черном принце. Искра невоздержанности и жестокости в глазах делает посетителя, удивленно замершего в дверях, опасным противником и не менее опасным союзником в намечающихся играх.

А вот и телохранитель мой, слегка подвинув застывшего в проходе гостя, проскользнул в комнату и склонился в почтительном поклоне.

– Простите, принцесса, что мы нарушили ваше уединение, но принц Дин’аар настаивал на необходимости увидеть вас.

– Ну что ж… брат мой, я приму вас, – раздраженно прошипела я, поднимаясь, – а сейчас удалитесь! Грейнарр… – и протянула руки, требуя подать мне шелковый халат.

Плавность и грация… гладкая ткань ласково льнет к коже, обрисовывая контуры тела, пробуждая затаенные желания, узорчатые тени ложатся на серебро, придавая моему образу недостающей таинственности. И ленивая, сытая нега волнами распространяется вокруг, пока я неторопливо, сохраняя чуть брезгливое выражение лица, перетекаю в полукруглую комнату и располагаюсь на кушетке перед зеркальной стеной. Склонив голову, намечаю объем работ и только потом обращаю взор на нетерпеливо замершего рядом принца.