Надо освежить знания. Пока не представляю, как я заявлюсь в универ, тем более мой сводный братец тоже там учится, но все же бросать учебу нельзя.

Сосредоточившись, пытаюсь воскресить знания, а взгляд магнитит к телефону. От Арса за день ни одной весточки. Даже не позвонил. Глупо ждать страстных любовных сообщений, но все равно обидно.

И в голову сразу лезет его ненаглядная Танюша…

Интересно, какая она? Наверняка красивая длинноногая блондинка с бюстом третьего размера и огромными губищами. А еще тупая, раз бросила такого мужчину.

Злюсь на себя и с досадой грызу ручку. Пытаюсь избавиться от гадкого чувства ревности, но оно, как яд, проникает все глубже.

Заставляет сравнивать, представлять, переживать… Чем Танюша зацепила его настолько, что он даже в беспамятстве ее звал? А если она предложит сойтись опять?

Ручка летит в сторону.

Вскакиваю на ноги, чтобы сбегать в ванную ополоснуть лицо, но мобильник на столе начинает вибрировать.

Арс!

Хватаю телефон и не могу сдержать разочарованного стона.

Ирка!

— Да? — бурчу в трубку.

— Ого, блин… Я к ней со всей душой, беспокоюсь — где пропала, а на меня рычат? — тут же реагирует подруга.

Вздыхаю.

— Прости… День не задался.

Подруга хмыкает

— Ну да, понедельник — день тяжелый. Я чего звоню-то… Мне мачеха твоя уже всю трубку оборвала. Хотят тебя в розыск подавать, как пропажу. Включи вторую симку, объяснись с ней…

Настроение портится окончательно. Мне только дома осталось появится. До полного комплекта.

— …И еще — твой отец скоро приезжает. В конце недели. Мне так сказали.

Ругаюсь уже в голос. Да что ж за невезение!

Папа точно не поймет моего проживания черт знает у кого… Ругаться будет.

— Спасибо, Ир. Я позвоню. И извини за беспокойство.

— Да все пучком. Ты вообще заглядывай, а то пропала совсем.

И подруга отключается.

А я шумно выдыхаю и, упав на диван, прячу лицо в ладонях.

Слышать мачеху сейчас совсем не хочется. Но больше того не хочется впутывать во все это Арса. И что теперь — промолчать? Попытаться улизнуть из дома, чтобы втихую навестить своих?

Нет.

Во-первых, не хочу обманывать, а во-вторых — вполне возможно, что долго я не погуляю. В теории можно перелезть через забор и убежать, но никто не даст гарантий, что меня вдруг не запихнут в машину с целю объяснить, что нельзя было идти в полицию с заявлением.

Пока я мучительно соображаю, что делать, во дворе слышится шум, а потом звук открывающейся калитки.

А вот это точно Арс.

Сердце нервно трепыхается, начиная стучать чаще.

Вытираю вспотевшие ладошки о штаны. Божечки… Ну почему я так нервничаю? А ведь мы вторую ночь спим вместе. И в его объятьях так хорошо! Сама пугаюсь

Замок двери щелкает — и на пороге появляется Арс.

— Привет, маленькая, — рокочет негромко.

— Привет, — шагаю ближе.

Не знаю, как себя вести. Может, поцеловать? Или…

Но Арс решает за меня. Сгребает в объятья и, ухватив за подбородок, награждает таким поцелуем, что ноги подкашиваются.

Широко оглаживает ладонью вдоль спины и сжимает ягодицу.

— Капец я голодный, — шепчет мне в губы.

Я тоже. Этой ночью Арс не тронул меня даже пальцем. Просто прижал к себе и заснул. А я лежала с закрытыми глазами и сгорала от желания. Трусики вымокли насквозь. Хотелось поцелуев, ласк и… и всего остального тоже. Еле задремала! А утром обнаружила записку, что Арс на работу ушел.

Обидно!

Веду ладонью по крепкой шее и ныряю пальцами в густую щетку волос. Толкаю к себе.

Хочу еще почувствовать вкус его губ. Только когда Арс рядом, тревога отступает, давая возможность дышать.

Но мужчина вдруг резко отстраняется.

— Леся, хватит, — щурится, а глаза прямо черные, шальные. — Давай поужинаем.

Легкости как не бывало. О еде думает? Или о своей Танюше?

Улыбка выходит нервной, неестественной.

— Ужин на плите, — бросаю и собираюсь ретироваться на второй этаж, но сбежать не дает щелкнувший на талии капкан из крепких рук.

— Пусти! Ты есть собирался, а я не хочу!

Боже… Истеричкой становлюсь! Но рядом с Арсом не могу по-другому.

— Маленькая… — от вкрадчивого шепота слабеют колени. — Врач сказал ждать. А если я тебя сейчас еще раз поцелую, то…

Дыхание перехватывает. А по коже бегут теплые мурашки, разжигая внутри чувственный голод.

— …то трахну прямо в прихожей, наплевав на запреты.

Арс прижимается сзади, давая почувствовать эрекцию. Меня так и встряхивает, а перед глазами плывет туман.

— Мы… мы можем просто… руками…

Губы не слушаются. Я сама предлагаю мужчине близость! Представить невозможно… Но в ответ слышу короткий смешок.

— Для меня руками — это почти ничего. Не наедаюсь. Я сегодня ночью, бл*дь, чуть с ума не сошел — так хотел…

Толкается бедрами, а мне последние установки сносит. Льну к Арсу, откидывая голову на его грудь, и, прикрыв глаза, шепчу:

— Можно не только руками…

Послав к черту стыд, облизываю губы.

Мужчина каменеет.

Хватка на бедре становится жестче, а в воздух дрожит от сгустившегося напряжения.

— Лесь, тебе еще рано, — выдыхает хрипло.

Но я чувствую, как он хочет. Всей сутью ощущаю — попала в цель, и Арса такая ласка как следует «накормит».

— Научи меня, — снова трусь о застывшего мужчину. — Я очень хочу…

— Нет.

Ах так?!

Дергаюсь — и Арс неохотно отпускает. Отступаю на два шага, разворачиваюсь и, дав себе несколько секунд насладиться полным желания взглядом, хватаюсь за полы кофты и рывком снимаю через голову.

Арс вздрагивает. Тянется ко мне, но тут же замирает.

— Леся!

Мое имя больше похоже на стон.

А я откровенно наслаждаюсь напряженной позой и шумным дыханием Арса. И сама дышу с трудом. Кажется, мужчина вот-вот кинется… Снесет меня к стене, разорвет к черту одежду и как следует отымеет.

Щелкаю застежкой лифчика.

Он самый простой. Без всяких кружев и пуш-апа — просто две белые тряпочки. И трусики такие же.

Но в потемневших от желания глазах я выгляжу по меньшей мере королевой.

С тихим шуршанием бюстик падает на пол.

Мои соски давно похожи на два твердых камушка. Арс так сладко и жадно целовал мою грудь… Хочу еще.

Поддев пальцами резинку штанов дергаю их вниз. Избавляюсь совсем не грациозно, но разогнуться не успеваю — Арс оказывается рядом.

Ругнувшись сквозь зубы, подхватывает меня на руки и несет в спальню.

— Ты доигралась, сладкая… — шипит, стискивая в стальных объятьях.

И резко опускает на пол. Садится на кровать, а я остаюсь стоять между широко расставленных ног.

— Давай, малышка. Можешь приступать, — и дергает меня вниз, заставляя упасть