– Погоди. – Николай дунул в прорезь под замком, обстучал боковину. – Боюсь, нельзя их сбивать. Стенки толстые, да и гудит как-то странно. Или забит под завязку, или…

– Или стенки с сюрпризом, – добавил взводный. – Прикопаем, отметим на карте. Позже вернемся, вот тогда…

– Как скажешь. – Осар разочарованно развел руками, оглянулся. В ярок опускался Тофик в одних трусах, но с ружьем. – Ну что, охотник? – спросил солдат и уселся на ящик. – Пришел нас проведать?

– Ага, на тебя посмотреть. Ты читать умеешь? – Тофик протянул пластиковую карточку. – Там… – охотник указал на ящик. – Щель имеется. Вот я и подумал, а если…

– И что это такое? – Солдат скривил кислое лицо и прочитал: – Старший закон-упредитель. Чин-пристав Заречья Егор Николаевич Шаров. И что с того? Ну пристав, так пристав, нашел чем удивить. У нас…

– Туповат ты, парень. – Тофик присел, заглянул в щель под замком. – Дай сюда. – Карточка без проблем вошла и провалилась.

– Туповат, говоришь? – просиял Осар. – А ты какой? Ну запихал, что дальше? Эх ты, деревня. А я говорю, сбивать нужно. Пару раз долбану прикладом… по замку и…

В ящике что-то зажужжало. Замки мигнули красными лампочками, карточка выползла и упала на траву.

– Опочки… – изрек Николай, заглянул под приподнявшуюся на сантиметр крышку. – Так, мужики, а теперь топайте отсюда. – Солдат вытер резко вспотевший лоб, облизал губы. – Две пружинки, примитивно, но неприятно.

– Пошли. – Максим толкнул Осара. – Топай наверх. Долбатель хренов. Долбанул бы я тебя… прикладом да по башке. Умник, чтоб тебя…

– Подумаешь, пружинки. Понту-то от них… – Осар поднял автомат. – Да Колян эту шнягу… с закрытыми глазами. Что ему пружинки, он ежи обезвреживал, под пулями, в грязи и ночью.

– Что за пружинки? – спросил Тофик, когда ящики остались далеко за спиной.

– Наша хрень, ловушка для особо любопытных. – Взводный присел, поглядывая в низину. – Убить не убьет, но покалечит. Откроешь крышку, шарахнет, да так, что родная мать не узнает, полезешь руками, пальцы оторвет.

– Ага, улетят пальчики. – Осар прилег на траву. – Видал я одного любителя порыться в чужих бумагах. Один мой знакомый…

– Заткнись, – прошипел взводный. – Еще раз вякнешь… – Офицер сжал кулаки. – Слава богу, обошлось, не дали долбануть.

– Ты чего? – Солдат перекатился в сторону. – Я же не стукнул.

– А если бы стукнул? – Тофик бережно положил ружье и выглянул из-за куста. Сапер что-то делал у ящика, но что именно – охотник не видел. – Так что?

– А ничего. Ящик в хлам, а всем, кто был рядом, вечная память. Металл толстый, взрывчатка, понимаешь?

– Макс! – окликнул Колян. – Порядок, давай сюда! Тут такое…

Взводный сидел на корточках – рассматривал закрытую крышку штабного виртуал-проектора. Двуглавый орел правящего дома раскинул крылья, сурово взирал на офицера. Тут же, возле проектора, установленного на пластиковой подставке, лежали с десяток пластмассовых коробок с гнездами разъемов и штекеров неизвестного назначения.

– Ну и что это такое? – окинув взглядом всех присутствующих, спросил офицер. – Какие будут мнения?

– Похоже, командир… – Николай плюнул на ладони. – Мы залезли в чужой огород. Как бы не измараться. Коробочки-то наши. Зуб даю – наши!

– Может… – осторожно заговорил Осар. – Спецы свое барахло заныкали. Ну-у-у… разведка или нюхачи из госбезопасности.

– Ты еще скажи, Зареченская контора ящики утопила. – Тофик вынул из приемника пластиковую карточку. – Вот вам и старший закон-упредитель. Дорогой наш лазутчик, Егор Николаевич Шаров. Эх, жаль грохнули, а мог бы много чего интересного рассказать.

– А давайте остальные вскроем? – Осар забрал у Тофика карточку. – Ну так что, открываем?

– Завянь. – Николай зыркнул на бойца. – Пусть командир решает. А ты… – сапер отобрал карточку и передал взводному. – Осар, ты топай отсюда, да смотри языком не трепись.

– Нормально, – Осар округлил глаза. – А ты чего командуешь?

– Отставить! – Офицер повертел в руках гладкий пластик. – А если… – пальцы пробежали по псевдоклавишам на крышке проектора. Максим вводил цифры, считывая их с удостоверения личности несуществующего пристава. Под крышкой что-то пикнуло, и на одной из коробок мигнул зеленый огонек.

– Я бы… – сапер пожевал губу. – Я бы этого не делал. Тут спецы нужны.

– Согласен. – Командир оглянулся на ящики. – А давай еще один откроем, может, там что-то попроще?

– Без проблем. – Николай потер ладони. – Щас сделаем.

Вахалий неторопливо, вразвалочку подошел к солдатам. Женька Босонец курил, развалившись на травке, пускал к небу дым. Санчо, привалившись спиной к упавшему дереву, тыкал палочкой в большого синего жука. Насекомое лежало к верху брюхом, шипело, тщетно пытаясь ухватиться лапками за палочку в руках человека.

– Ну что, хухушки-кукушки, не притомились бездельничать?

– Отдыхать – не окопы копать, – выпалил Женька и тут же спросил: – А чего ты нас хухушками обзываешь? Что оно такое – эти хухушки-кукушки? Наверняка что-то из местной дряни.

– Почему же дряни? – Призрак поскреб щеку, улыбнулся. – Болотная курочка. Головка красная, крылышки синие, а животик желтенький. Хухукает на гнезде, а кукукает, когда кормится. Отсюда и название хухушок-кукушок.

– Ну ты даешь! – Женька плюнул на окурок. – Спасибо хоть не… – солдат посмотрел на жука, тот шипел, прижатый палочкой. – Ты чего к нему привязался? Тебя бы так. Отпусти.

– Да пожалуйста! – Санчо щелчком отправил насекомое в траву. – Доволен?

– Куда пойдем? – Женька поднялся, отряхнул штаны.

– К реке. – Призрак посмотрел в небо. – Если все получится, как я задумал, к вечеру будем в Заречье.

– А если не получится? – Санчо стряхнул с шеи зеленую муху и выругался: – Вот зараза! Чуть не цапнула.

– Это тебе за жука, – Женька хохотнул. – А куда… ну, ушли… эти… Меченый и его приятели?

– Куда нужно, туда и ушли. Все, перекур закончен, топайте вперед, хухушки. Прямехонько вон к тем деревьям, только тихо. Под ноги смотрите да не болтайте. Лес шума не любит.

Шли долго, петляли, обходили затопленные болотной водой низины, поднимались на холмы и, царапая руки, продирались через колючие кусты.

– Привал, – объявил Вахалий и уселся на траву. – Перекурим и снова пойдем.

– Странный ты какой-то. – Босонец забросил на плечо автомат, осмотрелся. – За два часа третий привал. Сам-то, как медведь, по лесу бродишь, ветки ломаешь. А говоришь, лес шума не любит.

– А куда Семен подевался? – Санчо взмахнул рукой, отгоняя муху. – Как на первом привале ушел, так и не появлялся. Где твой дружок?