Зашипел воздух – и Пуп, Рыжая Карла, Цыкающий Зуб и Требуха оказались в воде. Бухта огласилась их истошными криками. Ошалев от страха, карлики забыли о Бормоглотике и думали лишь о том, чтобы поскорее доплыть до Синей Скалы.

– Всем без паники! Спасайся кто может! – Очутившись в океане, начальник телохранителей выронил копье и быстро по-собачьи загребал ладонями.

Бормоглотик наконец вынырнул на поверхность и перевел дыхание. Барахтавшиеся в воде карлики были ему не страшны, и кошачьему мутантику грозил лишь один враг – Собачий Хвост. Сообразив, что промахнулся, он отбросил разряженное ружье и выхватил из ножен охотничий нож.

Но Бормоглотик не дал врагу приблизиться и, нырнув, быстро поплыл к большому скоплению камней, лежавших в стороне от Синей Скалы. «Только бы успеть, там я смогу скрыться!» – думал он.

Хвост хотел последовать за ним, но воздух в аквариуме, нахлобученном на его голову, закончился, и молодой вождь вынужден был всплыть.

– Смотреть надо было, куда стреляешь! Убить тебя мало! – закричал на него Пуп, когда Хвост вынырнул рядом с ним.

– Мафуфки фофимые! Ффасите фто мофет! – визжал Цыкающий Зуб, бестолково размахивая руками и стараясь вцепиться в волосы Требухе, которая благодаря своей толщине держалась на поверхности, как буй. Но толстуха, не желавшая, чтобы за нее хватались, тяпнула его за кисть, словно это был грачиный окорочок.

– А-а-а! – завопил Зуб, отдергивая руку.

Затерявшись в камнях, Бормоглотик быстро поплыл вдоль берега и вскоре добрался до того места, где под навесом скал его ждали друзья.

С радостным криком Трюша бросилась целовать и обнимать жениха. С берега она видела, какая опасность ему угрожала, и сердце у нее не раз сжималось от ужаса при мысли, что она видит Бормоглотика в последний раз.

– Терпеть не могу эти целовалки и обнимашки! – поморщился Хорошист.

– Не любишь, папусик? Сейчас я тебе устрою сюсираспуси! Ухватюсь тебе за шею и буду делать прыгусики! – И Бубнилка, подпрыгнув, повисла на шее у отца.

Отелло со смехом вспоминал, какие лица были у карликов, когда из лодки выходил воздух.

– Как говорил Шекспир, «физиономии тупее не увидишь и в зеркале»! – сказал лобастик.

– Не души меня! – умолял Хорошист, на шее которого обезьяньей хваткой повисла любимая дочь.

– Но я же душенька! – отвечала Бубнилка. – Классные ты, Бормоглот, устроил им бултыхалки и топилки!

– Ты нашел Меч? – спросил дедушка Умник.

Кошачий мутантик перестал улыбаться.

– Не успел. Жаль, вода в бухте такая чистая. Будь в ней побольше нефти и мусора, этим реакторам ходячим ни за что бы меня не обнаружить!

– Не печалься, Бормоглот! Хоть Пупырь и истратил свою, моя невидимость осталась! Я выкраду у Карлы Меч-кладенец! – весело пообещала Трюша.

– Я тебе не позволяю!

– Так я и послушалась! Мы, невидимки, народ своевольный! – заявила невеста, и нос у нее сразу стал пунцовым.

Споря, шерстюши и лобастики не заметили, как к ним осторожно подкрадываются серые камни, а позади всех, шепотом отдавая команды, катится тележное колесо…

Незадолго до этого начальник телохранителей, ободрав живот и колени, вскарабкался на выступающую из воды скалу и подсадил королеву и Требуху. Толстая карлица, причитая, достала из сумки на поясе баночку с гусиным жиром и стала поспешно обмазывать себя, надеясь избежать ожога.

– Вот и нам пришлось помыться! – жалобно сказала она.

Несмотря на серьезность момента, повелительница усмехнулась. Внучка рыжей колдуньи была карлицей лишь наполовину и не боялась воды, как ее подданные.

– Бормоглот не должен уйти! – Схватив нож, Карла ласточкой прыгнула со скалы.

Вместе с Собачьим Хвостом она обшарила дно, но кошачий мутантик исчез. Выбившись из сил, они выбрались на камни, чтобы немного отдохнуть.

Хвост избегал смотреть на Карлу, думая, что она в ярости, но королева слишком устала, чтобы злиться на вождя.

– Идиотизм заразен! Вокруг меня столько неудачников, что я сама становлюсь неудачницей! – с горечью сказала она.

Неожиданно Требуха кашлянула, привлекая ее внимание. Карла даже не повернулась к ней, и толстухе пришлось кашлять раз десять, с каждым разом все громче и громче.

– Чего раскашлялась? – рассердилась на нее королева.

– На дне что-то блестит! Вон там, у камня! – ткнула пальцем Требуха.

– Я ничего не вижу!

– Вы не туда смотрите, повелительница. Взгляните между теми двумя глыбами!

– Ладно, я посмотрю, но если там ничего нет, ты у меня получишь!

Нырнув, Карла увидела на дне выглядывающее из песка бронзовое кольцо. Волнуясь, она стала разгребать песок и обнаружила, что оно закреплено на крышке большого люка. Собачий Хвост, прыгнувший в воду вслед за повелительницей, тоже увидел люк, уперся ногами в дно, напряг мышцы и рванул кольцо… Крышка очутилась у него в руках, а под ней оказался грот, выложенный плитами.

– Сокровища Черного пирата! – забыв, что она под водой, воскликнула Карла, но вместо крика раздалось лишь бульканье.

Хвост и королева опустились в подводную пещеру. Теперь они поняли, почему так долго не могли ее найти. Узкий вход в пещеру был закрыт и засыпан песком. Черный пират спрятал свои сокровища на века. Поиски могли продолжаться не одну неделю, если бы Требуха не заметила кольцо.

Пещера была невелика. Солнце, пробивавшееся сквозь толщу воды, чуть освещало ее. Плиты пола были покрыты сплошным ковром монет. Зарывшись в них, лежали седла с бляхами из кованого золота, украшенные изумрудами и бирюзой. Были здесь и подсвечники с насечкой и хрустальными подвесками, и серебряные чеканные щиты с диковинными узорами, и нефритовые чаши, и браслеты, и драгоценные кадильницы, черепаховые гребни и бронзовые ковши.

В шкатулках из красного дерева, не боявшегося гниения, лежали рубины, опалы, сапфиры, кошачий глаз и гранаты. Видно было, что сокровища сгребала торопливая и жадная рука, не разбиравшая ни их ценности, ни предназначения, а стремившаяся лишь спрятать их подальше от света и укрыть от людских глаз. На золотых монетах, которые Хвост загребал горстями и в восторге высыпал на голову и плечи, виднелись профили монархов, давно канувших в Лету. Здесь были монеты и русской, и испанской, и английской, и французской чеканки, но время уравняло их в стоимости, и они устилали пол пещеры, подчеркивая тщетность всего земного и преходящего перед неумолимой вечностью.

У стены стояло несколько сундуков, покрытых водорослями. Собачий Хвост всунул в щель одного из них кинжал и открыл массивную крышку.

В полумраке тускло блеснули монеты, золотые браслеты и жемчужные нити. Повелительница погрузила в них руки по плечи и обнаружила, что сундук наполнен драгоценностями до самого дна.