– Единственное, что мне понравилось в этом плане – это последний пункт, насчет возвращения. Черт, здесь такая сырость, что воздух ножом резать можно... И сделайте одолжение, ребята, ни слова о комарах. Есть несколько вещей, которые у меня не ассоциируются с мирной жизнью. Например, Нью-Орлеан летом, кладбище и заброшенный вампирский особняк.

Не обращая внимания на его ворчание, Большой Майк и Дамали вылезли из машины и направились к склепу, ориентируясь по описаниям Марлен. Они шли мимо белых сооружений десятифутовой длины, расположенных рядами, шаркая ногами по мягкой, поросшей травой почве. В описании окружающей обстановки доминировало слово "сырость". В Новом Орлеане нет ничего вполне сухого, подумала Дамали, вспоминая свой недолгий опыт проживания в этом районе – тогда она была еще маленькой.

– Кирпичи покрывают белой штукатуркой, чтобы они не отсырели и не рассыпались, – сообщила она. – Но Map говорила, что склеп Нюита не белый. Он из чего-то типа мрамора и находится в черном секторе кладбища, там хоронят креолов-католиков. Нюит был черным аристократом. Двадцать лет назад ее команда именно там его и нашла.

– Как скажешь, Ди, – вздохнул Райдер. – Меня беспокоит только одно: что за этой стенкой кто-то ворочается... я имею в виду местечко, где тело оставляют на некоторое время, пока собственно гробницу не откроют.

Он покачал головой и сплюнул.

– Паршиво – вот все, что я могу сказать тебе по этому поводу. Здесь такие порядки: если склеп закрыт на год, тело запихивают в ячейку этакой камеры хранения, причем стенки там выглядят весьма ненадежными. Чтобы останки сами собой кремировались под воздействием солнечного света и тепла... и только потом, леди и джентльмены, переносят эту кишащую личинками массу непосредственно в гробницу, в яму глубиной три фута, и освобождают место для следующей партии. Прошу заметить, я просто описываю место, куда мы направляемся по этой адской жаре! – Райдер хлопнул себя по шее и стряхнул с ладони раздавленного комара. – Здесь даже насекомые пытаются высосать у тебя кровь!

– Гонщик, сделай пожалуйста одолжение, заткнись, – раздраженно бросила Дамали. – Твой треп нам задачу не облегчает.

– Ах, простите, – Райдер всплеснул руками. – Я такой невоспитанный. Мы пришли на экскурсию, получаем удовольствие, а тут я со своими негативными вибрациями.

Некоторое время все шли молча, лишь Майк время от времени издавал короткий смешок, нарушая чувство отчужденности. Наконец, группа остановилась перед гробницей из темно-серого мрамора – судя по всему, здесь и был похоронен Нюит. Большой Майк повернулся к Райдеру и улыбнулся до ушей.

– "Laisser les bon temps rouler" – "Желаю приятно провести время".

– Майк... это ты свою вампиршу цитируешь? Слушай, придурок, ты начинаешь действовать мне на нервы. Серьезно.

Майк рассмеялся.

– Ага, именно ее... она повторяла это, повторяла снова и снова. Бандиты в железных кружевах... Господи, я люблю Нью-Орлеан.

Райдер нахмурился и уже собирался что-то сказать, но Дамали подняла руку.

– Ребята, пожалуйста. Хватит. Шоу начинается. Если хотите, чтобы я что-то увидела, дайте сосредоточиться.

Она чувствовала, что должна успокоиться, и надеялась, что они этого не заметят. После краткой встречи с Карлосом она практически ослепла. Казалось, он пропустил сквозь нее какой-то поток. Он в буквальном смысле слова устроил ей промывание мозгов, и теперь она была словно в тумане. Сразу после этого ей пришлось принять на себя боль Марлен. В итоге Дамали пребывала в состоянии эмоционального истощения и не могла думать ни о чем, кроме одного: где Карлос и все ли с ним в порядке.

Итак, теперь она слепа. Но ребята должны в нее верить. Если на всю команду есть хоть одни мозги, сражение наполовину выиграно. Если есть вера и убежденность, ты добьешься чего угодно.

– Ну что, мальчики, готовы?

Лицо Райдера немного посветлело. Он покосился на Майка, который демонстрировал блаженную улыбку, и кивнул.

– Чума, холера – вот чем воевали в эпоху Нюита, Ди. Тебе не кажется, что стоит помнить одно правило: устаревшего оружия не бывает? Болезнь – стандартный метод убрать кого-нибудь без лишнего шума.

– В роду Нюитов давно никого не осталось, – возразила Дамали. – Сомневаюсь, что кто-то мог занести чуму. Похоже, сюда вообще никто не заглядывает.

– Вот-вот.

– Слушай, Гонщик, все нормально. Мы зайдем внутрь, посмотрим, спит он здесь или нет, и тут же выйдем. Солнце в зените. Что может случиться?

– Между прочим, внутри темно. Этот ублюдок может собраться с силами, вскочить и вырвать кому-нибудь сердце, – Райдер покосился на Большого Майка, который теперь казался очень серьезным. – Уже не смешно – а, Майк? Значит, помнишь, что в Новом Орлеане есть еще кое-что интересное. Что в списке достопримечательностей не числится.

Майк кивнул, глубоко вздохнул и поправил сползавшие лямки рюкзака.

– Готовность две минуты. Каждый держит в руке кол. Поднимаю крышку.

С усилием сдвинув плиту, Майк и Райдер настороженно переглянулись. Вход был затянут толстыми нитями паутины, что-то невидимое шмыгнуло в дальний угол, в темноту. Здесь стояла такая вонь, что приходилось прикрывать рот руками. Через минуту, используя барабанную стойку и бунчук с колокольчиками, Майк сдвинул крышку гроба. Череп приветствовал их гостеприимной улыбкой, но бренные останки лежали спокойно и не шевелились.

– Можете смеяться, но для людей с чувствительным носом это место не подходит, – заявил Райдер, зажимая одной рукой нос, а другой прикрывая рот. Кол он уже успел сунуть под мышку.

– Это не логово, – пробормотала Дамали. – Нюит слишком умен, надо было догадаться. Я его не чувствую, и его запаха тоже.

– Вот и славно. Пошли отсюда. Я удовлетворил любопытство и рад по уши. Можно ехать домой.

На этот раз просьба Райдера была принята без возражений. Все трое вышли из гробницы. Майк тут же откашлялся и снова сплюнул.

– Что происходит с органами обоняния при посещении подобных мест, люди? У кого есть соображения на эту тему?

– У меня, – отозвалась Дамали. – Ты не прекратишь кашлять? Звучит так, словно тебе или до туалета не добежать, или у тебя сейчас кровь горлом пойдет... Кх-х-хе! – Дамали издала сдавленный звук и глубоко вздохнула.

– Я уже говорил, что у каждого есть границы личного пространства, – Райдер пожал плечами. – И свои тараканы в голове. Но все-таки, люди, кто-нибудь что-нибудь чувствует? У меня нос как будто дерьмом забит.

– Во всяком случае, серой здесь не пахнет. Возможно, в особняке будет то же самое. А может быть, его уже кому-то продали, или устроили там гостиницу для туристов, или еще что-нибудь такое. Может быть, у Нюита в самом деле была тут резиденция – до того, как мой отец начал на него охоту. Но если я что-то понимаю, по возвращении Нюит должен был сменить сферу деятельности и перебраться куда-нибудь повыше. Мне действительно стоило подумать об этом раньше.